Наконец судья объявила перерыв, все кинулись к выходу, началась давка. Я встала в конец очереди, которая медленно проползала мимо клетки, в которой сидела Татьяна. Толпа, затормозившая у узкой двери, как-то быстро рассосалась, все вышли в коридор. Я заторопилась, споткнулась, уронила сумку, та открылась, всякая ерунда рассыпалась по полу. Пришлось сесть на корточки и собирать добро.
– Тетя Аля! – крикнула Таня.
– Сиди тихо, – вяло приказал ей охранник.
– Пожалуйста, остановите ее, – попросила Федорова.
– Замолчи, ща конвой придет и уведет, – буркнул парень в форме.
– Пожалуйста, мне надо тете сказать два слова! – взмолилась Татьяна.
– Не положено, – отрезал служивый. Потом чуть мягче добавил: – Не шуми, хуже будет.
– Она ушла, – зарыдала Федорова. – Появилась здесь всего один раз, бросила меня одну, а обещала… Сказала: «Я пожилой человек, сразу в тюрьме умру, мне нельзя за решетку. Помоги, Танюша, вспомни, что я для тебя сделала, возьми все на себя, я найму лучшего адвоката… Заверь следователя, что я ничего не знала… что это твоя идея была, не моя… ты мстила, не я, а мне ничего не говорила…» Я ей поверила, пожалела, она же мне как мать…
Забыв про разбросанные мелочи, я с разинутым ртом слушала подсудимую.
– Заткнись! – рявкнул охранник. – Где этот чертов конвой?
Татьяна схватилась за железные прутья, начала их трясти и кричать:
– Не виновата я, не моя идея! Выпустите, расскажу всю правду. Все Алевтина придумала! И даже опытного защитника мне не взяла! За что она так со мной?
– Замолчи! – заорал охранник. И тут в зал заседаний вошли три конвоира.
Я выскочила в коридор, села на подоконник, подождала, пока конвой уведет бьющуюся в истерике Федорову, и заглянула в зал.
– Перерыв, – устало сказал охранник, сидевший на стуле, – сейчас сюда нельзя.
– Видите, сумочка валяется? – пробормотала я. – Это моя, я уронила, когда выходила. Можно подобрать?
– Ладно, – согласился полицейский.
Я быстро собрала мелочи и осторожно спросила:
– Федорова сейчас тут кричала…
– Она вам кто? – перебил охранник.
– Соседка, – соврала я.
Секьюрити встал.
– Все преступники говорят, что не виноваты. Раз дело до суда дошло, значит, ваша знакомая виновна. Не жалейте ее, лучше подумайте о тех, кого она убила. Сумку взяли? Уходите.
Я вышла в центральный холл и села на скамейку.
Значит, это Гарибальди мстила за Оксану. Она все знала, сама давала племяннице таблетки, рассказала ей про чабрец и другие травы. А потом испугалась наказания и убедила Федорову взять вину на себя. Оксана была для нее практически дочерью, она воспитывала девочку с малолетства, а о Тане стала заботиться, когда та уже училась в институте. Да, Алевтина Валерьевна прекрасно относилась к Федоровой, но собственная свобода оказалась сильнее добрых чувств. И что теперь делать? Никто процесс не остановит, пересмотра дела не затеет. Одна убийца попадет на зону, а вторая, более хитрая, жестокая и не совсем нормальная, останется на воле. Как мне поступить?
Время шло, стрелки часов, висящих на стене, шли по кругу, а я все никак не могла встать, ноги не слушались. Потом сами собой закрылись глаза, мне стало тепло, на плечи будто легло мягкое одеяло…
– Вам плохо? – прогремел над головой чей-то голос.
Я с трудом подняла веки. В холле было пусто, около меня стояла женщина в форме.
– Вам плохо? – повторила она. – Вызвать врача?
– Нет, – пробормотала я. – Который час?
Она глянула на часы.
– Шесть. Суд закрылся. Уходите.
Я опешила. Надо же, заснула на скамейке, рядом лежит забытый кем-то номер «Желтухи» с большим заголовком «Приват-танец мисс Марпл. Интервью владельца крупнейшего детективного агентства».
– Валентина! – закрякала рация на поясе у охранницы. – Труп увезли, документы у Никитина. Если кто будет про эту Гарибальди спрашивать, отправляй его к Владимиру Михайловичу. Усекла?
– Принято, – ответила тетка.
Я схватила ее за руку.
– Гарибальди умерла?
– Родственница, что ли, твоя? – напряглась собеседница.
– Нет, мы живем по соседству, – пробормотала я. – Пожалуйста, скажите, что с ней?
– Ступай в двадцать девятую комнату… – начала тетка.
Я выхватила из сумочки кошелек, выгребла оттуда всю наличку и сунула в руки охранницы. Та подобрела.
– Ладно, скажу. Умерла твоя соседка, сердечный приступ у нее случился, нашли ее в коридоре у туалета. Хорошо, паспорт при ней был.
– Спасибо, – прошептала я и, еле передвигая ноги, выползла на улицу.
Вот и конец всей истории. Надо ехать домой. А что я держу в руке? Господи, зачем-то схватила «Желтуху»! Глаза снова наткнулись на название статьи «Приват-танец мисс Марпл». Стало холодно. Может, это я та самая мисс Марпл, которая решила по глупости исполнить приват-танец? Пришла к Алевтине, радостно согласилась исполнить роль пальмы, и вот что получилось… Следует ли мне жалеть о том, что я задумала разобраться в запутанной истории?..
Я медленно шла вдоль тротуара к припаркованной машине. Услышала бодрую мелодию своего мобильного, вытащила трубку и сказала:
– Алло.
– Никак не успокоишься? – взвизгнул противный дискант. – Не суй свой нос куда не просят! Оторвут!
– Что вам от меня надо? Перестаньте мне названивать, – устало сказала я.
– Ах ты дрянь! – завопила незнакомка. Но я уже не слышала ее, потому что увидела… Полину.
Воровка, одетая в темно-голубой брючный костюм, садилась в иномарку цвета «золотой песок».
– Стой! – закричала я, кидаясь к автомобилю.
Полина, устроившаяся на переднем сиденье, посмотрела в лобовое стекло, увидела меня и что-то сказала водителю, темноволосому парню в очках. Он резко стартовал с места, но я успела сфотографировать седан на телефон.
Ну погоди, Полина, я тебя непременно найду.
Мобильный снова затрезвонил – меня опять беспокоил абонент, пожелавший скрыть свой номер.
Я с шумом выдохнула. Спокойно, Дашенька, с женщиной, которая в последнее время звонит и говорит тебе гадости, ты разберешься потом. И Полину можно отыскать, есть зацепка. Главное, не нервничать, не торопить события, соблюдать правило второй мышки – и тогда ты достигнешь успеха.
О каком правиле я веду речь? Слышали поговорку: «Кто первым прибежал, тот все пряники забрал»? Спору нет, престижно быть впереди, но помните: сыр из мышеловки получает тот мышонок, который подходит к ловушке вторым.
О том, как Даша боролась с почтой ОВИ, рассказывается в книге Дарьи Донцовой «Медовое путешествие втроем», издательство «Эксмо».
Все названия фирм, компаний, организаций, магазинов, медикаментов выдуманы автором, любые совпадения случайны.
30 июня 1908 года в 7 часов утра в бассейне реки Подкаменная Тунгуска произошел взрыв (возможно, врезавшейся в Землю кометы) мощностью примерно 50 мегатонн, что соответствует энергии самой мощной водородной бомбы. На площади в 2000 км2 были повалены деревья и разрушены постройки. Что действительно там взорвалось, до сих пор остается тайной. (Примеч. автора.)
О том, как семья Маневиных перебралась к Даше Васильевой, читайте в книге Дарьи Донцовой «Медовое путешествие втроем», издательство «Эксмо».
Exitus letalis (лат.) – смертельный исход.
Детально об Игоре рассказано в книге Дарьи Донцовой «Медовое путешествие втроем», издательство «Эксмо».
«Синяя Борода» – французская народная сказка, обработанная Шарлем Перро, рассказывает о муже, который убивал своих жен.
Томмазо Кампанелла (1568–1639) – итальянский философ, писатель, представитель утопического социализма.
Доктор Менгеле – Иозеф Менгеле (1911–1979), немецкий врач, проводивший во время Второй мировой войны жестокие опыты над заключенными в лагере смерти Освенцим.
Букли – сережки-гвоздики. От французского boucles d’oreilles – серьги.
Фонды «Лайф» и «Надежда» придуманы автором. Все совпадения случайны.
Ситуация, о которой сейчас вспоминает героиня, описана в книге Дарьи Донцовой «Крутые наследники», издательство «Эксмо».
Травести – актриса, которая до пенсии играет роли детей и подростков. Не путайте с трансвеститом. (Примеч. авт.)
В своем глазу бревна не видит, а в чужом соринку разглядит.
