Умело накрашенное лицо Аллы стало стремительно багроветь.
– Нет! Нет! Я никого не трогала! Не приближалась к Григорьевой, видела, что она наклюкалась, но наблюдала за ней издали.
Степан поднял бровь:
– Неужели?
– Не лишала никого жизни! – закричала Миронова.
– А как же Галина Сергеевна? – спросила я.
Алла Константиновна вскочила и бросилась ко мне:
– Считаете, что нужно было оставить эту дрянь на этом свете?
– Аллуся, что происходит? – раздалось с порога, в комнату вошла стройная, элегантно одетая дама.
Я никогда не видела Лауру Кузнецову, но почему-то сразу поняла: это хозяйка клиники для богатых и знаменитых. Миронова не обратила внимания на двоюродную сестру и продолжала кричать, наступая на меня:
– Оставить Петрову наслаждаться солнцем? Она сожгла Нарганск, оклеветала Мишу, убила папу, тетю… Она зло! Монстр! Украла медали! Смотреть, как злая ворона радуется бытию?
Лаура подбежала к Алле и встряхнула ее.
– Замолчи!
Миронова всхлипнула, села на ковер и заплакала.
– Они из полиции, они все знают.
Кузнецова посмотрела на Дмитриева:
– Ваши документы, предъявите служебное удостоверение в развернутом виде. Сообщите фамилию своего начальника.
Степан вынул красную книжечку.
– Мы из общества «Помощь», муж погибшей Татьяны Григорьевой просил…
– Частные детективы, – перебила его Лаура. – Вон! Немедленно. Ваши действия незаконны. Имейте в виду, все сказанное Аллой не может быть использовано против нее. Миронова больна. У нее температура сорок, грипп. Она сейчас бредит. Немедленно позвоню нашему адвокату. Во-о-он! Во-о-он!
Мы со Степаном быстро покинули кабинет, молча дошли до джипа и сели в него. Дмитриев открыл айпад.
– Еще во время беседы с Мироновой я услышал, что почта пришла, но изучить ее недосуг было. Интересно.
– Ты о чем? – полюбопытствовала я.
Степан повернул ко мне планшет.
– Результат вскрытия Татьяны Григорьевой. Вот примечательное фото.
– Что это? – не поняла я.
– Посмертный синяк, – пояснил мой спутник. – Если травма нанесена незадолго до гибели и кровоподтека в момент обнаружения тела нет, след проявится спустя некоторое время. У Татьяны чуть пониже левой ключицы появилась необычная отметина, это ее снимок. Эксперт предположил, что убийца носил на руке украшение. Преступник что есть силы толкнул жертву, которая стояла спиной к перилам. Татьяна не удержалась на ногах и упала. А теперь внимательно изучи кровоподтек, преступник не подумал, что бижутерия, надетая на его руку, отпечатается на жертве. И тому, кто убил Таню, очень не повезло, потому что этот прибамбас легко опознать. Ну, сообразила, чей он?
– Нет, – пробормотала я, – вижу просто пятно. А украшения носили все: Анюта, Алла Миронова, Вера Яковлева. У Татьяны, помнится, было здоровенное кольцо.
– Погибшая не могла сама себя в грудь ударить и вниз спихнуть, – серьезно сказал Степан. – Присмотрись, что тебе синяки напоминают?
– Не пойму! И как только криминалисты в этом разбираются, – вздохнула я.
– Опыт не пропьешь, – протянул Степан, – вот тебе компьютерное восстановление, так, по мнению умной машины, выглядит в реальности изделие, которое оставило след на погибшей.
– О! – воскликнула я.
– Узнала, – с удовлетворением заметил Дмитриев, – оригинальная, но, на мой взгляд, совершенно не функциональная, даже неудобная штука.
– Зато беспредельно модная, – протянула я, – один из спонсоров конкурса, фирма «Доли», производитель бижутерии. В последний день конкурса девушкам, которые прошли во второй тур, преподнесли презенты. Все украшения были, как ты выразился, «не функциональны», но девицы пришли в восторг и мигом нарядились. Все цацки оказались разными, но эта вызвала приступ зависти у тех, кому она не досталась.
Степан показал пальцем на экран айпада.
– Кто хозяйка, помнишь?
– Да, – грустно ответила я, – конечно.
Четырнадцатого января мы с Дмитриевым сидели у меня дома в столовой.
– Вчера я потратил кучу времени, объясняя приятелю-немцу, что такое старый Новый год, почему русские люди наряжают селедку в шубу и по какой причине салат оливье надо есть две недели подряд на завтрак, обед и ужин.
– Справился с задачей? – осведомилась я.
– Плохо получилось, – засмеялся гость.
Я поставила перед Дмитриевым чашку.
– Что будет с Аллой Константиновной?
Степан отхлебнул чая.
– Пуэр? Люблю его. На следующий день после нашего с ней разговора рано утром Миронова улетела во Францию. При наличии Интернета руководить холдингом она может дистанционно. Еще через сутки Марина Григорьева отправилась в Нью-Йорк.
– Вот это оперативность, – восхитилась я, – понимаю, что у Лауры множество высокопоставленных клиентов, способных по просьбе любимого доктора, делающего их красивыми, решить практически любую проблему. Кузнецова очень хотела отослать подальше девочку, которая знает правду о том, что и по чьей просьбе сделала ее мать. Но как смогли оформить школьнице визу? Американцы большие бюрократы.
Степан потянулся к пирожку.
– Сама пекла?
– Своими ногами сходила в кондитерскую, – отозвалась я.
– Вкусно, – с набитым ртом произнес Степа, – выбрать готовое тоже не просто. У Марины уже была виза на три года. Девочка получила ее прошлым летом, в июне она, как победительница олимпиады «Лучшее сочинение по истории Америки», летала в США. Но без клиентов Лауры, похоже, тут не обошлось. Григорьева отправилась в Нью-Йорк на самолете очень богатого россиянина.
– Отлично, – протянула я. – Алла Константиновна не ответит за убийство Галины Сергеевны.
Степан вытер пальцы салфеткой.
– С делами давно минувших лет всегда сложно, свидетелей поджога музея нет. Аллочке и Лауре было тогда по семь лет, их воспоминания всего лишь слова. Вину Петровой доказать невозможно. То, что Миронова просила Татьяну подлить во флягу слабительное, которое на самом деле оказалось еще и ядом, тоже недоказуемо, Григорьева мертва. Показания ее дочери не доказательство, это просто слова. Любой адвокат быстро выведет Аллу Константиновну из-под удара. Но, знаешь, до этого самого удара не дошло, потому что Алиса Горюнова сообщила следователю, что…
Дмитриев закашлялся.
– Что? Говори скорей, – потребовала я.
– Что бабушка утром на ее глазах, готовя напиток, ошиблась. Настой показался ей очень концентрированным, она решила его разбавить минералкой без газа, но по ошибке схватила бутылочку со средством «Гранат». Девочка не знала, что это яд, исходя из названия, подумала, что бабуля подливает сок. А вот сейчас, когда ей сказали, что Галина Сергеевна отравилась, внучка сообразила и…
– Бред, – закричала я, – ерунда! Надеюсь, в это не поверили? Как Алиса могла увидеть процесс готовки? Отлично помню, как Галина сказала яростно нападавшей на нее Тане: «Каждое утро я делаю свежее питье, наливаю во фляжку и еду за Лисой, мы с ней в метро у ее дома встречаемся». Девочка не жила у бабушки, отвар та делала в отсутствие внучки. Алисе заплатили за эту чушь!
– Ее защищает Антон Барвинов, – договорил Степан. – Слышала сие имя?
– Самый дорогой адвокат, выводящий преступников из-под статьи о пожизненном заключении, – ахнула я. – У него пока не было проигранных дел. Алисе сойдет с рук убийство Татьяны. Но в этом случае есть прямая улика – синяк на теле покойной очень характерной формы: полоска, а посередине скопление крупных пятен. В подарок от фирмы бижутерии внучке Петровой досталось украшение, которое надевается на кисть руки. Последний писк моды. Штучка напоминает кастет, но надевается не на пальцы, а на ладонь у их основания. С внешней стороны идет плоская неширокая полоска, а с внутренней к ней приделаны розочки из эмали. Цветы видны только тогда, когда обладательница феньки разжимает пальчики и поворачивает руку ладошкой вверх. На мой взгляд, крайне неудобное украшение. Но среди модных аксессуаров полно таких, например, колечки, которые надеваются сразу на три пальца и практически лишают человека возможности ими двигать, или перстни для пальцев ног, с ними некомфортно ходить. Что сказала Алиса, когда ей показали фото синяка и заявили: это доказательство того, что именно ты столкнула Татьяну Григорьеву?
Степан взял заварочный чайник.
– Тебе налить? На следующий день после нашего с тобой визита к Мироновой Алиса в сопровождении адвоката по своему желанию приехала к следователю. Девочка молчала, за нее говорил юрист. Он сообщил, что его подопечная пришла в себя после стресса, вызванного смертью любимой бабушки, и вспомнила, как та утром наливала во флягу жидкость из упаковки с надписью «Гранат». Алиса подумала, что это сок или витаминная добавка, название-то фруктовое, но решила сообщить подробности полицейскому. Следователь поблагодарил Алису, выложил на стол фото синяка и сказал:
