По истечении четырех лет Тамара прекратила свои визиты в клинику, ограничилась только оплатой денежных счетов. В какой-то момент счета приходить перестали. Женщина вздохнула с облегчением, сделав вывод, что Господь, наконец, призвал Бето к себе…
В комнате снова воцарилась тишина. Только уже не напряженная, а печальная. Трудно судить других людей, пока сам не столкнешься с подобной ситуацией.
– Значит, амулет не мог находиться у Бето, – тихо сказала я, прервав общее молчание. – В таком случае, Альверо вообще не забирал его у сестры.
– А зачем ему надо было его забирать? – впервые подал голос Ромик, и вопрос его звучал так, как будто ответ ему известен.
– Вот оно! – обрадовалась я. – Проговорился! Ты прав, – поспешила я согласиться с юношей, – зачем сеньору Альверо амулет, если он досконально изучил изображенное на нем. Этот амулет – своеобразный путеводитель, возможно, миниатюрная копия основного предмета, который является настоящим хранителем тайны веков. И сеньору Альверо это место было известно. Так получилось, что вместо одного члена семьи тайна стала доступна двоим – ему и его сестре.
– Место хранения Священного Грааля, – тоном знатока пояснила Наташка.
– Не известно! – возразила я. – Да и существует ли эта реликвия на самом деле! Не исключено, что Священный Грааль – просто легенда о самом святом, чистом и бескорыстном… Будь добра, не перебивай. Объяснение может быть банальным: вещь старинная, а посему очень ценная. Таможня могла изъять. А кроме того, мне думается, осторожный Альверо не захотел предвосхищать события. Не знал, как в дальнейшем сложится жизнь, поэтому в свой первый и единственный приезд в Россию и не стал брать ладанку. Если бы был уверен, что у него в скором будущем родится сын, которому он со временем мог бы указать само хранилище…Либо сама Маноло при случае просто и без лишних вопросов передала бы ладанку племяннику…
– Но сын у него родился! И, насколько я понимаю, уже давно. Тамара Владимировна?! – не выдержала Наталья.
Призванная к ответу Тамара обиженно поджала губы, снова играя в молчанку. Ответила за нее я, сославшись на конфликт поколений. А какую еще приличную причину можно подобрать в случае серьезных разногласий между отцом и сыном? Не хотелось голословно упрекать сеньору де Суарес в том, что она избаловала собственного сына до невозможности, вырастив морального инвалида.
Димка побарабанил пальцами по столу и заявил, что пока он не видит оснований пудрить мозги следователю историей взаимоотношений членов семьи Осиповых-Суарес. Поскольку сам ничего не понимает. Откуда вообще взялась какая-то ладанка? А если и взялась, то какое отношение имеет к преступлению? К чему вся эта ненужная болтовня? Желательно бы продвинуться вперед – ближе к теме покушения на жизнь Галины Антиповой, смерти самой Маноло и охранника Брускова, а также выяснить взаимосвязь между этими печальными событиями.
Мне нужно было время… Немного, всего пара минут, чтобы попробовать связаться с душеприказчиком. Может, он все-таки не сменил номер мобильного? На худой конец, если не ответит, пошлю ему сообщение…
Возмущение мне далось легко. Я заявила, что мое повествование, именуемое «болтовней», построено по четкому маршруту «назад в будущее», и до утра я совершенно свободна. Раз вопрос ставится таким ребром, никто из меня больше и слова не вытянет. Димка тут же обозвал меня шантажисткой, на угрозы которой он не поддастся, несмотря на привлекательность моего обещания. Молчание до утра – прекрасный ему подарок. Я возмутилась еще больше. И на сей раз искренне. Наташка с ходу приняла мою сторону и ввязалась в «драчку». Можно было беспрепятственно улизнуть. В качестве человека униженного и оскорбленного.
Когда я вернулась, перепалка за столом была в самом разгаре. Только участники добавились да тема сменилась, поэтому меня попытались привлечь на четыре разные стороны. Я заняла пятую, свою собственную, – знаю, что ничего не знаю. По части долгов перед обществом, семьей, друзьями и собой. Иначе бы раньше не допустила постыдную ошибку.
Поскольку про обет молчания мне никто не напомнил, я попыталась переломить ход полемики. С третьего раза удалось. Выручила смекалка: я додумалась полить из чайника бабулины пряники, спокойно лежавшие на блюде. Этот процесс всех так заинтересовал! Долги мгновенно были забыты. Наташка даже не успела выдать заключение по поводу того, что брать у соседей хлеб и соль можно без отдачи – святое дело! Сначала все уставились на завораживающую струю из чайника, которая, достигнув цели, брызгами разлеталась в разные стороны. Потом перевели взгляд на мастера мокрого дела, то есть на меня. Вот тогда я, воспользовавшись паузой в словесной перепалке, спокойно заявила:
– Продолжаем разговор. – И села на свое место…
Мне не мешали, и я без всякой дрожи в голосе заговорила о том, что Маноло до конца жизни не верила в гибель сына, иначе непременно захоронила бы в могилу мужа хотя бы горсть земли с места падения самолета и поставила памятник сыну. Неверие имело основание: Бето был зарегистрирован в качестве пассажира злополучного рейса, но свое место в самолете не занял. Вопрос очень серьезный, поскольку связан со страховкой. Страховые компании не будут разбрасывать деньги на ветер. Разбирательство шло не один год. Смысл его, связанный с материальной стороной дела, казался Маноло кощунственным. Она легко отказалась от страховой суммы в обмен на надежду, что сыну удалось выжить.
– Тамара Владимировна, как вы себя чувствовали, когда Маноло поделилась с вами своими надеждами?
– Гораздо хуже, чем сейчас, – вздохнула Тамара. – Но у меня не было выхода. Впрочем, что я говорю! Выход был – рассказать Маноло правду, но я не смогла…
– Представляю, сколько нервотрепки вам добавил еще и Аль…брехт, как истинный друг Бето, вплотную занимавшийся вопросом его непонятной гибели, в том числе тяжбой со страховой компанией! У него были серьезные причины не верить вашим заверениям, что дядя доставил Бето прямо к трапу самолета. В какой-то мере Альбрехт ошибался, корыстных побуждений у вас не было.
– Стоп! – просигналил со своего места Димка. – Что это за новый персонаж в нашей драме? Не его ли недавно поминала сеньора Тамара? Ирина, ты можешь называть людей их нормальными именами? Опять взялась за дурную привычку коверкать язык кличками.
Я даже оторопела. Пользуясь моим замешательством, Наташка раздраженно посоветовала Димке не лезть со своими замечаниями к здравомыслящему человеку. Все претензии – к родителям господина Альбрехта Генриховича Ковача.
– Кстати, он скоро подъедет, – обиженно сказала я. – С ним самим и разбирайся. Аль – друг детства Бето. Очень верный и порядочный, как оказалось. Он же является душеприказчиком Маноло. Несколько минут назад я искренне попросила у него прощения.
– Фига себе!.. – теперь оторопела Наташка. – Оказывается, исключения из правил и вправду бывают. Какая досада! Не все красивые мужики козлы и альфонсы.
Я исподтишка взглянула на Ромика, про которого все очередной раз забыли, и встретила такой прямой изучающий взгляд, что почувствовала себя неуютно. «Вылитый рыцарь-тамплиер, только без обмундирования и вместо коня – табуретка», – мелкой пташкой мелькнула быстролетная мысль. Я ему подмигнула, в ответ он расслабился и широко улыбнулся. Хорошо, что не понял, мое подмигивание – просто результат нервного тика.
Сеньора де Суарес приняла решение встретить своего недруга и мучителя в достойном положении и сделала попытку подняться без посторонней помощи. Это ей не удалось. Мы с трудом убедили женщину, что до момента встречи еще далековато, и хуже ей все равно уже не будет. А вот на душеприказчика сам факт ее нахождения на нашем с Димкой диване в России произведет ошеломляющее впечатление. Тамара Владимировна была рада любой возможности сбить спесь со своего недруга.
Так оно и вышло. Только в порядке очередности. Сначала сам душеприказчик своим появлением сбил спесь с моего самоуверенного мужа, отправившегося его встречать на машине в качестве моторизованного гида. Димке ведь не известно, что я терпеть не могу такой тип мужчин, как господин Ковач. Вернулся муж в упадническом настроении. Я сразу поняла, что при всем желании молчать до утра мне бы все равно не удалось. Оставшееся свободным от исторической разборки время придется болтать, доказывая Димке его исключительную для меня ценность. Куда там тягаться с ним всем потомкам рыцарей Христова воинства. Даже со всеми их сокровищами.
Никаких патетических восклицаний при виде уютно устроившейся на диванчике Тамары Владимировны Альбрехт не издал, однако капитально застрял в проеме двери, пытаясь осмыслить увиденное. Хорошее воспитание дало себя знать, и он, не отрывая взгляда от испанской гостьи, поздоровался со всеми. Довольно невнятно.
