— С ума сошли? — неизобретательно повторил Эдуард Рудольфович, с брезгливым удивлением глядя на безостановочно визжащую кадровичку.
— Психиатричку вызывали? — крикнул Душка, залетая в коридор.
Нижнюю половину лица он замотал оторванным фрагментом панамы, а остальное колпаком нахлобучил на голову. Светлые штаны с рубахой навыпуск в полутьме коридора вполне могли сойти за медицинскую форму.
Кочерыжкин отпрянул, пропуская самозваного санитара. Виктор ворвался в кабинет и остановился, увидев, что верещит вовсе не журналистка. Виктория же при виде исполненного решимости мужика в белом оборвала визг и вполне членораздельно прокричала:
— Никто не сошел с ума, просто у нас в кабинете мышь!
— Санэпидстанция! — находчиво гаркнул Душка, моментально перестроившись. — По причине нашествия грызунов объявляется всеобщая эвакуация!
С этими словами он сгреб в охапку журналистку и поволок ее к выходу.
— Я за подмогой! — крикнул ошеломленному Кочерыжкину Герман, устремляясь следом. — Эдуард Рудольфович, забаррикадируйтесь в кабинете и никуда не выходите! Лелик, пристрели ее!
— Бабу? — немного удивленный громила развернулся к Виктории.
Та снова завизжала.
— Мышь! — прокричал из коридора Герман.
— У меня ж, блин, пукалка! — развел длинномерными руками охранник. — Че ее, газовый возьмет?
— Тогда бери живьем! — прокричал уже от самой двери убегающий Дудликов. — Уф-ф!
Выскочив на улицу, он шумно вздохнул и огляделся. Душка, набрав скорость, с разбегу проскочил через дорогу и уже был почти на середине скверика. Журналистка в его медвежьих объятиях визжала, как минуту назад кадровичка, и безостановочно лягала Виктора ногами. Тот охал, отклячивал зад, взбрыкивал конечностями, но пленницу не выпускал.
— Молодец, Душка! — с признательностью в голосе прошептал Герман, торопливо пересекая улицу.
И тут с лавочки под памятником Жукову поднялся коренастый загорелый парень с плечами такими же бронзовыми и крепкими, как у монументального маршала.
— Не лезь не в свое де…
Не договорив начатую фразу, Виктор Душин пискнул, как мышка, и упал на колени, выпустив из рук свою беспокойную ношу.
— Слышь, подруга, кто этот придурок? — профессионально заламывая Душке руки, поинтересовался спаситель у журналистки, мстительно пинающей Виктора по голеням острыми носками туфель.
— Лазарчук, я так рада тебя видеть! — не прекращая тиранить несчастного Душина, воскликнула журналистка.
Дудликов, едва дошедший до середины улицы, проворно попятился назад, вызвав этим негодование у водителей автомобилей, которые протестующе заревели клаксонами и заскрежетали тормозами.
Серега проверил документы придурка, который неожиданно и бесцеремонно уволок меня из торгово-закупочной компании. Ненормальный, маскирующийся под санитара, имел при себе служебный пропуск в фирму «Атлант» и удостоверение помощника-референта президента общественного благотворительного фонда «Светлый путь» на имя Виктора Степановича Душина.
— Ничего себе благотворительность! — не сдержалась я. — Напал на беззащитную женщину, скрутил и потащил!
— Хотел как лучше, — угрюмо буркнул санитар-референт.
— Чего ты, приятель, хотел, я еще выясню, — пообещал ему Лазарчук. И посмотрел на меня: — Отпустить его или задержать? Могу вызвать ребят, запрут шутника на пару суток.
— Не надо запирать, — попросил Душин.
— Тогда ты сам не запирайся, давай колись: записка и дохлая веретеница — уж не твоих ли рук дело? — строго спросила я, связав бессмысленное похищение меня из «Атланта» с предыдущими идиотскими акциями устрашения.
— Записку я писал, а кто такая веретеница, не знаю, — неохотно признался Душин.
— Как это — не знаешь? — вскинулась я. — Размалеванная безногая ящерица, подброшенная в мою сумку, вот кто такая веретеница!
— Ящерица? — удивился Виктор. — Ну, поганка продавщица! Я же просил неядовитую змею вроде ужа, только не такую приметную, чтобы по морде не понять, что это за гадина!
Лазарчук с видимым интересом слушал этот разговор. Когда я отпустила Душина, взяв с него клятву впредь не совать в МОИ дела свой длинный нос, а в мою сумку — всякую дрянь, капитан заметил:
— Интересно живешь! Не хочешь рассказать мне о своих приключениях и поделиться умозаключениями?
Я немного подумала и кивнула.
— Ладно. Похоже, дальше мне одной не продвинуться, нужна помощь компетентного человека с соответствующими связями. Гражданина Титоренко я найти не могу, Альбины Анатольевны Саниной-Желтиковой в Горсправке нет, а телефоны не отвечают… Минуточку!
Я торопливо полезла в сумку, достала из нее мобильник Андрея Семина, отцепила с пояса собственную трубку и синхронно, двумя руками, подавила на кнопочки. Получилось ловко, не зря я семь лет обучалась игре на фортепьяно в музыкальной школе.
— Слушай, это же один и тот же номер! — воскликнула я, обращаясь к Сереге.
— С удовольствием послушаю, только давай перебазируемся в другое место и пригласим для прослушивания еще одного специалиста, — сказал он, за локоток приподнимая меня с лавочки.
Я невольно посочувствовала Виктору Душину — хватка у капитана была железная. Или бронзовая, если учесть цвет кожи загорелого Лазарчука.
— Серега, а где ты так загорел? — заинтересовалась я. — Такое ощущение, что ты трое суток не в изоляторе провел, а в солярии!
Лазарчук неожиданно покраснел.
— Это не настоящий загар, это меня одна знакомая сегодня утром автобронзантом заполировала, пока я отсыпался после изолятора, — смущенно признался сыщик. — Она решила, что я слишком бледен, прямо как смерть, вот и поправила колер.
— Одна знакомая, да? — хитро прищурилась я. — Ой, Серега, что-то в твоей личной жизни происходит! Расскажешь?
— Сначала ты, — уперся Лазарчук.
И мне пришлось рассказать обо всем, что случилось с того рокового воскресенья, когда в нашем доме погиб незваный гость. Слушателей у меня было два: Серега, как обещал, вызвонил еще одного специалиста. Им оказался капитан Потапов, которого родители окрестили уютным именем Василий, а я то и дело по привычке обзывала Пандой. Капитан не обижался и даже не делал мне замечаний, чтобы не сбивать с мысли.
Честно говоря, рассказ получился путаным и бессвязным, но мои благодарные слушатели, очевидно, кое-какой информацией владели и сами, потому что ловили суть на лету и время от времени многозначительно переглядывались.
— Подытожим? — предложил Василий, когда я замолчала.
В наступившей тишине было слышно, как деловито жужжит крупная муха, кружащая над тарелками, оставленными кем-то на соседнем столике. Разомлевшая от жары официантка не спешила убирать грязную посуду, предпочитала полулежать в шезлонге и прыскать на свои распаренные плечи и красное лицо минералкой из бутылки с распылителем. Кроме нас, других посетителей в этот сонный послеобеденный час в кафе не было.
— Подытожим, — согласилась я, с нетерпением ожидая продолжения.
— Итак, мы имеем четыре трупа и одного подозреваемого в убийствах, — объявил Потапов, слегка понизив голос, чтобы не шокировать официантку. — Чего мы не имеем, так это доказательств его вины.
— Как это? — я подпрыгнула на теплом пластмассовом стульчике, качнув стол.
Муха, налопавшаяся вареников и прилетевшая к нам в надежде запить съеденное диетической пепси, недовольно зажужжала и взлетела, как тяжелый грузовой вертолет.
— Брысь, — сказал назойливому насекомому Панда. — Вот так!
— Давай по порядку, — попросила я. — Что с уликами в каждом случае? Возьмем первый труп…
— Я бы лучше взял еще пива! — встрепенулся капитан Лазарчук.
При слове «пиво» павшая официантка восстала и прибрела к нам с запотевшей бутылкой. Капитан с одобрением глянул на этикетку и кивнул. Дождавшись, пока труженица прилавка удалится в свой шезлонг, я повторила:
— Первым убили Желтикова.
— Следов нет, орудия преступления нет, — отрапортовал Потапов. — То есть мы не нашли его на месте преступления.
— А утащили у меня из дома целую кучу полезных предметов! — припомнила я. — Зачем, интересно? Прикладывали их к смертельной ране, подыскивая что-нибудь подходящее?
Панда крякнул.
— Подходящего, значит, не нашли, а мое имущество до сих пор не вернули! А я была так привязана к своей старой пилочке для ногтей!
— Пилочка, не жужжи! — попросил меня Лазарчук. — Не мешай изложению.
— Второе убийство — Аделаида Титоренко, — продолжил Панда.
— Следов нет, орудие преступления — ядовитая змея — не найдено.
— Ага, значит, вы все-таки выяснили, что ее ужалила ядовитая змея! — заметила я.
— Конечно, выяснили, за кого ты нас принимаешь? За дилетантов? — высокомерно вздернул брови Панда. — У нас есть квалифицированные эксперты.
