Более чем нелогичный вопрос, который задал Роман молодой женщине в конце этой своеобразной исповеди, прозвучал несколько неожиданно не только для Ольги, но и для самого Романа: «Выходите за меня замуж. Вы согласны?..» Но еще более нелогично и, на первый взгляд, легкомысленно ответила Серебрякова быстрым, как ветер, и коротким, как жизнь, «да». Неосязаемая, как прозрачная ночь, и невидимая, как ветер, нить связала их в этот миг, сделав ненужными и лишними какие бы то ни было слова.
На следующий день они пошли в ЗАГС и подали заявление. Позже пришло осознание сделанного шага, счастливые слезы Инги Борисовны и решение Романа оплатить Олиной бабушке операцию в Германии. Несмотря на уговоры Ольги повременить с этими тратами, Роман настоял на своем, решительно проплатив билеты, визу и месячный курс лечения Инги Борисовны в лучшей из офтальмологических клиник Германии.
В течение месяца никто не беспокоил Бекаса, и тот не собирался никому звонить сам, помятуя о словах Кабачка и безразличии хозяина денег к дальнейшей судьбе своего миллиона долларов. Вместо кошмаров и взрывов ему чаще теперь стали сниться Оля, Игорек. Однажды даже приснился Гога, пьющий пиво из банки через медицинскую иглу. После пережитых приключений Роман планировал повидаться-таки с таинственным и совершенно непонятным ему человеком, — Владимиром Михайловичем Губановым, но только не сейчас…
Более неожиданной и напряженной встречи Роман себе и представить не мог.
— Роман Сергеевич! Судя по вашему лицу, встреча неожиданна для вас еще более, чем для меня? — Губанов хитро прищурился. И как ни странно, Романа отпустила внутренняя скованность первых секунд контакта.
— Я не звонил вам… — начал он. — Мой долг…
— А и не надо было, — беспечно отмахнулся от продолжения беседы на тему долгов Владимир Михайлович. — Я же вам сказал, чтобы вы не волновались насчет денег. Барышня — ваша знакомая?
— Невеста… Оленька, это тот самый господин Губанов…
— Тот самый, это Мюнхгаузен, — ловко встрял Кабачок, легким кивком поклонившись Ольге. — Владимир Михайлович. Тоже отъезжаете?
— Нет, бабушку провожаем…
— Прошу, конечно, прощения, — заметил Роман, — но мы никуда не отъезжаем. Летит Олина бабушка, Инга Борисовна.
— Она почти не видит, и ей необходима срочная операция в Германии, — сказала Оля, указав рукой на совершенно счастливую Ингу Борисовну, сидящую в стороне с коляской и Игорьком.
— Ого! — удивился Кабачок. — Это судьба. Я тоже в Германию, и тоже сегодня!..
— Рома, Оленька! — громко позвала бабушка, словно почувствовав взгляд Кабачка. — Наш рейс объявили.
Они все вместе подошли к ней, и, представившись, Губанов сказал:
— Инга Борисовна, позвольте мне проводить вас до самолета, сегодня день приятных совпадений и завершенных дел…
Губанов сделал паузу.
— Роман Сергеевич, — шутливые интонации в голосе Кабачка исчезли, уступив место серьезному тону, — прежде чем мы с вашей бабушкой сядем в самолет… Во избежание недоразумений… Я хотел бы сказать вам большое спасибо за своевременно оказанную помощь…
Губанов с Ингой Борисовной под ручку направились к таможенному терминалу. Остановившись на полпути, Владимир Михайлович повернулся в пол оборота и, как и в первый раз, хитро прищурившись, сказал:
— Если будут проблемы, — он кивнул в сторону своего помощника, — обращайтесь к Геннадию. Он поможет.
