Магда судорожно вздохнула.
– Так это не моя тайна, Наткина. Мне дальше говорить?
Я медленно кивнула. Человек, который воспитывает своих детей криком и колотушками, рискует получить в результате совсем не то, на что рассчитывает. Магда превратилась в патологическую врунью. Девочка кожей чувствует, какого поведения ждут от нее окружающие. Попав в наш дом, она мигом «полюбила» собак, стала ухаживать за ними, чем заслужила мое и Катино расположение. Еще она ловко управлялась с домашним хозяйством и нашла общий язык с Лизой и Кирюшкой. Первую «купила» интересом, выказанным по отношению к компьютеру.
– Мне всегда хотелось иметь комп, – тихо бормотала Магдалена, – а это зачем? Если тут нажать, чего выйдет?
И Лизавета попалась на крючок, стала самозабвенно рассказывать об «умной консервной банке» все, что знала.
Кирюша превратился в друга после того, как узнал, что Магда обожает жаб.
И еще, Кирюшка и Лизавета обладают обостренным чувством справедливости, они жалостливы, и Магда пользовалась этими их качествами, умело жалуясь на трудное детство. Стоит лишь вспомнить историю про ролики, рассказанную именно в тот момент, когда я прижала ей хвост сообщением о том, что видела ее с бутылкой водки. Хитрая девчонка мигом сориентировалась и добилась своего, мы поверили Магде и, как дураки, приволокли целых три пары роликов. Магдалена из любой ситуации выкручивается с помощью вранья. Мне очень интересно узнать, что у нее внутри. Так в музее иногда испытываешь желание поскрести пальцем позолоту, чтобы посмотреть, что под ней. Только, боюсь, Магда сама не знает правду про себя, настолько привыкла лукавить и изворачиваться. Но сейчас она, кажется, все же не лжет, потому что придумать такую идиотскую историю просто невозможно.
Ната встретилась с молодой женщиной, назвавшейся Олесей Рымбарь, и убедилась – Игорь обманывает ее, он на самом деле живет с двумя сразу. Сказать, что Ната расстроилась, это не сказать ничего, ее мир рухнул. Зачем было выходить замуж за нелюбимого Костина и ехать в Америку? Деньги нужны ей лишь для счастливой совместной жизни с Игорем.
Через день после ужасного открытия Ната сказала Магде:
– Ты должна мне помочь!
– Да, – мигом отозвалась сестра, – я все сделаю.
– Я хочу убить Игоря!
– С ума сошла, – замахала руками Магда, – тебя поймают и посадят!
– Нет, – спокойно ответила Ната, – мы с Олесей все продумали.
– С кем?
– С Олесей, – повторила Ната, – если этот гад нас двоих за нос водил, ему не жить!
– Одумайся, – попыталась привести сестру в чувство Магда, – забудь его, получишь деньги и заживешь.
– Убью и забуду, – мрачно вымолвила Ната.
Магда отшатнулась. Ее тихая, кроткая, забитая сестра превратилась в фурию с фанатично горящими глазами.
– Правильно Олеся сказала, – продолжала Ната, – его надо растоптать, уничтожить…
– Так это она придумала! – подскочила Магда. – Нет, мы вместе! – ответила Ната. – Но нужна твоя помощь. Или боишься?
Магдалена кивнула:
– Боюсь, но помогу.
Ната обняла сестру.
– Я люблю тебя, вот раздавлю гадину, съезжу в Америку, получу наследство, и уедем далеко-далеко. Клавке и Юрке ничего не обломится, все себе заберем. Слушай наш план: тебе следует притвориться мной.
– Зачем? – недоумевала Магда.
– Не перебивай, – отмахнулась Ната, – помнишь, мы в школе вместе играли в спектакле?
Магда кивнула. Действительно, на прошлый Новый год, когда Ната уже покинула стены учебного заведения, их школа праздновала 50-летие, решили поставить спектакль. Главными действующими лицами были две девочки-близнецы, вокруг их сходства крутился весь сюжет. Но в школе не нашлось двух одинаковых учениц, надо, чтобы не только лица, но и фигуры. Тогда учительница русского языка, она же по совместительству главный режиссер-постановщик действа, спросила у Магды:
– Если дадим тебе одну из главных ролей, Ната согласится сыграть вторую?
Магде страшно хотелось участвовать в спектакле. Хоть кем, а тут ей предложили сыграть одну из главных героинь. Естественно, Ната не отказала сестре.
Специально для постановки девочкам купили две одинаковые красные куртки, джинсы и сапоги из денима. Магда все же была слегка ниже Наты, и поэтому ей приобрели обувь на каблуке. Голову младшей сестры украсил парик из светлых волос с заколкой в виде бабочки, подобную же получила и Ната.
Спектакль прошел «на ура», присутствующий в зале представитель районной организации расчувствовался и сказал:
– Вот эти двойняшки очень талантливые, им после выпускных экзаменов надо в театральный вуз идти.
Естественно, никто не стал объяснять мужику, что девочки не близнецы. В награду им оставили одежду и сапожки, а Магде достался еще и парик.
– Надо опять так одеться, – лихорадочно блестя глазами, объясняла Ната.
– Так жарко будет в куртках. – Магда попыталась вернуть сестру на землю.
– Это же ветровки, даже без подкладки, – возразила Ната, – не перебивай! Мы поедем на место свидания порознь. Ты отправишься вперед, я позднее. Затем поговорю с Игорем, если я сочту, что следует действовать, махну рукой, а ты выстрелишь.
– Я?! – подскочила Магда. – Я?!
– Конечно, – кивнула Ната, – чтобы меня не заподозрили. Игорь упадет, я начну кричать, сбегутся люди. Мне не убежать с места событий спокойно, а ты уйдешь осторожно. Я буду выглядеть совершенно чистой. Начнут допрашивать, объясню: да, знала парня, даже жила с ним, но потом разлюбила, вышла замуж за другого, кстати, сотрудника МВД. Но Игорь приставал, звонил, вот и решила с ним встретиться, чтобы окончательно заявить: оставь меня в покое, я другому отдана и буду век ему верна.
– Но зачем мне тобой прикидываться? – недоумевала Магда.
Ната вздохнула.
– Ради твоей безопасности. Вокруг много народа, еще приметит тебя кто, выскочит к ментам и заорет: «Я свидетель. Вот эта стреляла, в красной куртке».
– И чего?
– Ничего, – втолковывала Ната сестре, – ничего, решат, что это ошибка, я-то около тела стоять буду, без револьвера. Мне Володя рассказывал, что свидетели происшествия такое нагородить могут, все путают. Вот менты и подумают, что им один такой попался, ясно?
Магда кивнула.
– Но стрелять будешь, только если я махну рукой, поняла? – спросила Ната. – Мне с ним все же поговорить охота.
Магда снова кивнула.
– И ты согласилась, – подскочила я, – участвовать в таком идиотском, преступном заговоре?
– Меня сестра попросила, – тихо ответила девочка, – моя любимая, единственная сестра!
– Ната подставляла тебя, она сделала из тебя убийцу!
– Нет.
– Как это нет?
– Я не стреляла.
– Не ври, кто же убил Игоря?
– Не знаю, хотя…
Магдалена уставилась в окно.
– Говори, – потребовала я.
– Ты мне не веришь, – горько сказала Магда.
– Верю, – с жаром воскликнула я, – подобную глупость придумать сложно. Стрелять у метро, в час пик, переодевшись под близнецов… Жизнь не спектакль! Тебя должны были мигом схватить!
– Но ведь не поймали, – возразила Магда, – я не стреляла. Дело получилось не так, как мы задумали.
– А как?
Девочка тяжело вздохнула.
– Мы приехали на место. Вернее, я там была за пятнадцать минут до Игоря и Наты, стояла за будкой с пирожками.
Я вздрогнула, значит, мы там находились буквально рядом, сама пряталась за ларьком с газетами.
– Ната стала о чем-то спорить с Игорем, – объясняла Магда, – потом раздался выстрел. Я даже не поняла, кто стрелял, как раз толпа пошла от автобусов, я испугалась очень и побежала к метро, даже пистолет не спрятала, так тряслась. Долетела до урны, бросила туда револьвер и в поезд вскочила, смотрю на платформу, Ната входит, на скамеечку садится, руки у нее трясутся. Тут дежурная как заорет: «Вот она, вот, пистолет в урну бросила, я видела».
Набежали менты и уволокли Нату. А мой поезд уехал.
– Что же ты не пошла в отделение и не рассказала, как было дело?
Магда уперла в меня красные, воспаленные глаза.
– Ага, потопить родную сестру, рассказать, что она убийство задумала…
– Так ведь ты не выстрелила?
– Нет.
– Чего же не захотела Нату выручить?
– Ты не поняла, – прошептала Магда, – я-то курок не нажимала, это сделала Ната, сама. Наверное, решила Игоря собственноручно жизни лишить, меня пожалела, избавила от убий-ства.
И она тихо, совершенно не демонстративно, заплакала. У меня просто опустились руки. Отчего-то я поверила Магде. Именно так и обстояло дело: две дурочки сначала придумали идиотский план, а потом старшая не захотела впутывать младшую и сама выполнила задуманное.
– Где ты взяла пистолет? – налетела я на Магду.
– Ната дала, – ответила та.
– А у той откуда?
– Не знаю.
Пару секунд я смотрела на девочку. Ее обычно бледное лицо порозовело, губы тряслись, в глазах метался ужас. Нет, такое не сыграть восемнадцатилетней девушке, у которой менталитет тринадцатилетнего подростка, эта роль не всякой суперпрофессиональной актрисе по плечу.
