Ромео пер на себе часть багажа: чемодан, дорожную сумку и многочисленные пакеты. Один упустил, и оттуда выпала какая-то банка. За пакетом он вернулся, а банки не заметил, Юлия тоже, она уже подошла к калитке, но обернулась, поджидая мужа. Я опять замедлила ход, и правильно сделала, так как Ромео через минуту прискакал опять, выгреб из авто оставшееся барахло, плащи, зонт, обежал рысцой машину, закрыл ее, опять обежал, проверяя все дверцы и багажник, и окончательно скрылся в доме. Падение банки осталось незамеченным, так как она закатилась в низенькую и реденькую, но жутко колючую живую изгородь Алиции.
Теперь и я могла войти. По пути я бросила взгляд на свою машину, соображая, закрыта ли она? Но проверять не стала, тихо радуясь, что я в Дании, а не, к примеру, в Турции. Или на обожаемой родине. Мимоходом я прихватила и банку, до которой дотянулась без угрозы для жизни с другой стороны изгороди. Взглянула и обомлела: Матерь Божья, да это ведь «Бычки в томате»!
Еще совсем недавно это был один из немногих, реально доступных в Польше продуктов. Как же-с, как же-с, такое не забывается! «Бычки в томате» и плавленые сырки! Ну и, если очень повезет, вдобавок к ним тушенка. Еще недавно в целях экономии мои дорогие соотечественники путешествовали по Европам со своим сухим пайком. Правда, в последнее время сей народный обычай стал сходить на нет, да и бычки куда-то пропали. Вообще с долгоиграющими продуктами всегда была напряженка. Помнится… Когда же это было? Пару лет назад довелось мне из первых уст слышать историю о двух пареньках, которые отправились в гости к родственникам. Да, точно, один из вояжеров потом плакался после мне в безрукавку…
Приглашения от родни были чистой формальностью. По сути, они находились в свободном полете и рассчитывать могли исключительно на себя. Парни запаслись подходящей жратвой, а именно: целым кругом краковской колбасы, толстенным, как полено. Как ни странно, рассеянные по всему миру родные, знакомые и друзья оказались на редкость гостеприимными людьми, поэтому парни свой запас не только не тронули, но, наоборот, с энтузиазмом предавались чревоугодию, знакомясь с блюдами народов мира. Понятное дело, из тех, что подешевле… Таким образом объехали они со своей неприкасаемой колбасой солидную часть Италии, пол-Франции, шматок Англии и добрались, наконец, до Дании. Здесь у них знакомых не оказалось, поэтому, проев последние деньги, наши путешественники уже на обратном пути, на пароме, изрядно проголодавшись, решили почать свой НЗ и достали из чемодана заветную колбаску.
И тут стало понятно, что сие изделие отечественной пищевой промышленности сработано на века. Уж если копченость, так копченость. О том, чтобы просто эту колбаску порезать, нечего было и мечтать. Здесь даже бензопила бы не помогла, вот разве что палач с плахой и топором мог пригодиться, чтобы разрубить ее хотя бы пополам. Да и то не факт, что удалось бы, не говоря уж о том, что на пароме почему-то этих необходимейших в повседневной жизни приспособлений не оказалось! А предлагаемые сердобольными попутчиками перочинные ножики, штопоры и открывалки выглядели рядом с нашим краковским монстром как детские игрушки. Жаль, что не нашлось под рукой крупной собаки.
Парни чуть не рыдали в бессильной злобе. Наконец, завидев на горизонте контуры отчизны, запулили эту прелесть за борт, решив, что если уж человек без еды может продержаться сорок дней, то до родного берега они теперь дотянут и без всякой краковской. Ну, и дотянули, живые и здоровые, но злые были, как черти.
Зато супруги Ромео и Джульетта, судя по этикетке на банке, явно были людьми предусмотрительными и экономными. И все-таки «Бычки в томате» — это слишком! Ведь если эти консервы — ближайшие родственники краковской колбасы, только родом из Советского Союза и закатанные в танковую броню, то чем эти скопидомы собираются ее вскрывать? Взяли с собой открывалку?
Поглощенная воспоминаниями, я сунула банку в сумку с молоком и дочапала-таки до дома Алиции. Но входить не спешила: терпеть не могу заваруху с приемом гостей. От своего-то приезда еще не оправилась, чтобы в чужой встревать. Мужик у них есть, пусть тягает, разместятся, Алиция их обездвижит… Тьфу, черт! Все не так-то просто, не спросит же она с порога, как они спят, вместе или порознь? Бестактные вопросы — это скорее по моей части. Ничего не поделаешь, придется встрять, одинаково их не знаем, что она, что я…
В прихожей меня ждал сюрприз. Ромео с энтузиазмом обцеловывал Алицию, которая, я это сразу поняла, от неожиданности не успела отскочить. Батюшки-светы, ну и живчик… А она, никак, одеревенела от такого натиска?
Юлия стояла у стола, опираясь на спинку стула, и любовалась цветочным буйством на окне, багаж валялся посреди салона. Я сочла своим долгом вмешаться и взревела, что твоя иерихонская труба:
— Добрый вечер!
Алиция, оскалив зубы в неком подобии любезной улыбки, которая была бы уместна на лице радушной хозяйки, а в действительности скрывала самое обыкновенное бешенство, попыталась меня представить прибывшим, но Ромео ее не слушал. Он оглянулся, разжал объятия и кинулся на новую жертву, то есть на меня.
К счастью, я была обременена сумками: в одной два пакета молока и довесок в виде консервной банки, во второй — пиво, купленное в состоянии прострации. Потрясая поклажей, я сделала любезное лицо и начала извиняться, что у меня заняты руки, но пылкий гость видал мои руки в гробу и готов был заключить меня в объятия вовсе без рук…
Однако просчитался, не на таковскую напал. Есть у меня один кузен с подобными замашками, на котором я уже давно отработала методы против телячьих нежностей. Ловко отбиваясь тяжеленными сумками, я показала Ромео пару классных приемов бесконтактного общения и прорвалась к холодильнику, чтобы заняться логистикой. Благодаря этому мне удалось отделаться счастливой улыбкой.
Вступительную речь Ромео целиком и полностью взял на себя. Она включала благодарность за приглашение и нижайшие извинения за доставленные неудобства… Он так много слышал о нас от Хани и Збышека, его близких друзей! Он конечно и мечтать не мог о дружбе с Алицией, но кто знает… Что за прелестный дом, прелестная страна, умеренный климат! Нет жуткой жары, что стоит в Европе, хотя он жару любит, а тропики обожает, прямо-таки наслаждается солнечным теплом, льющимся с небес, и просто в восторге, что может познакомиться с нами лично в такой неофициальной, располагающей обстановке…
У меня возникли сомнения, что ему удастся когда-нибудь остановиться без вмешательства со стороны. А в том, что Алиция не станет его прерывать, я была уверена на все сто. Как же, бонтонное воспитание, ничего не поделаешь! Да и долгое пребывание среди известных своей обходительностью датчан не могло остаться без тяжелых последствий. Юлия по-прежнему стояла опершись руками на спинку стула и разглядывая стоявшие на подоконнике цветочки.
Общество ведра с компостом за спиной мне наскучило, и я решила поучаствовать в общей оживленной беседе. В конце концов, могу же я себе позволить невоспитанность?
— Вы уже решили, как будете спать? — обратилась я к гостям со всей возможной учтивостью, но уж точно не тихо. — В двух комнатах или в одной? Вот та, — я ткнула пальцем в нужном направлении, — в этом доме самая большая.
— Как скажете. — Юлия отозвалась вежливо, чтобы не сказать смиренно. — Можно мне сесть?
— Конечно, конечно, пожалуйста.
Я быстренько подвинула ей стул, так как она уже собралась усесться на место Алиции. А место Алиции у самой стены — это святое и принадлежит только ей. Но кто же станет сгонять с него только что оправившуюся после тяжких травм гостью? С учетом явно и открыто надвигавшейся на нас эпидемии китайских церемоний и реверансов — никто. К тому же ответ Юлии никуда не годился в силу его бессодержательности. Новых данных — ноль. Мое терпение лопнуло.
— Позвольте объяснить, где у нас что находится, — сказала я, сопровождая свои слова жестом гида. — Вот там двуспальная кровать, она очень широкая, но стоит у стены, и вам, может быть, неудобно будет на ней лежать вдвоем. А в другой комнате кровать односпальная, для разнообразия — очень узкая. Решайте сами, где вам удобнее, это зависит от того, к чему вы привыкли. Не хочу показаться невежливой, но Ханя намекнула, что вы не совсем здоровы, отсюда и наши сомнения.
Алиция вдруг резко сорвалась с места и двинулась на кухню, делая вид, что продолжает внимательнейшим образом слушать мою речь. Притворялась она не слишком удачно, зато весьма натурально споткнулась об один из чемоданов, стоявших на полу посреди салона. Юлия беспомощно молчала, зато Ромео мгновенно сменил пластинку, выдвинув на первый план тему извинения за причиняемые неудобства
Тут я сообразила, что если они займут две комнаты, то Эльжбете с Олафом придется бросить якорь в ателье Алиции, а если не им, то мне. Я против ничего не имела, но беда в том, что комната с телевизором была проходной, и расположившимся в ателье, чтобы попасть в кухню или ванную, придется обходить дом по саду, независимо от того, кто это будет, я или Эльжбета с Олафом. Ну уж нет! Ханя дом Алиции видела, она знала, что делает, когда к нам этих гостей отфутболивала. Должен же, черт возьми, кто-то принять решение!
