– Добри вечер! – без всякой паузы пробасил в трубке мужской голос.
Слово «сынишка» у меня по понятным причинам проассоциировалось с младенцем, так что я ожидала услышать голосок понежнее и от неожиданности замешкалась с ответом.
– Ну же, поздоровайся с мальчиком! – прикрикнула на меня Ирка, которой, как и всем прочим, мой разговор с Парижем был достаточно хорошо слышен: в трубке вопили так, словно пытались докричаться до России без помощи телефонной связи.
– Кто скажет, что это девочка, пусть первым бросит в меня камень, – пробормотал Колян, явно цитируя Ильфа и Петрова.
– Доброй ночи! – брякнула я. – В смысле, здрасьте!
– Вы говорить по-французску? – поинтересовался мой собеседник.
– Ни в зуб ногой! – призналась я. – Спик инглиш, плиз!
– Инглиш я не ногой по зубам, – сокрушенно признался невидимый «мальчик». – Тогда я буду по-русску.
– Вы говорите по-русски? – усомнилась Ирка.
Я пригрозила ей кулаком.
– Я есть Максим Спиногризофф, – пробасил месье. – Мне сказать, ви знать мои кубаньски родники!
– О каких-таких родниках он говорит? – отведя трубку подальше от уха, я обвела присутствующих вопросительным взором. – Единственный кубанский родник, который я знаю, это минеральный источник «Горячий ключ»!
– Может, его предки владели этом ключом? – предположил Моржик.
– Ага, еще один владелец скважины! – язвительно воскликнула Ирка. – Минерально-водный магнат Спиногрызов! В пару приозерненскому нефтяному шейху Овнову!
– Какие скважины, идиотка?! – прикрикнула на меня из трубки Танька. – Французский товарищ интересуется своими кубанскими родственниками! Родней, а не родниками! Составь, пожалуйста, списочек и пошли мне по е-мэйлу! Все, я отрубаюсь!
Из трубки пошли гудки, я выключила телефон и сказала уже не Таньке, но самой себе:
– Ладно, я составлю списочек кубанских Спиногрызовых, но обязательно сопровожу его краткими характеристиками конкретных личностей! И пусть месье сам решает, хочется ли ему знакомиться со своими замутненными родниками!
– Как несправедливо! – безадресно пожаловалась Ирка. – Мало того, что эти поганцы Савва, Нина и Настя, вероятнее всего, не понесут за свои мерзкие фокусы никакого наказания, так они еще и в Париж укатят!
– Выпьем еще, – оценив настроение присутствующих, предложил профессор Топоркович.
Мы накатили еще по рюмочке.
Дрова в камине почти догорели, в комнате стало темно. Лиц присутствующих я уже не видела, но мне показалось, что народ несколько расслабился. Самой мне вдруг стало почти весело:
– И все-таки три! – радостно возвестила я.
– Три – чего? – вялым голосом поинтересовалась Ирка.
– Три веселых зомби! Баба Капа – раз, Анна – два и Капин муж, папенька нашего французского друга, – три! Тоже ведь полвека числился в усопших, а вел, как выяснилось, очень активную загробную жизнь! Даже сумел посмертно размножиться, вот, сынишку в Париже родил!
На этот раз со мной никто не спорил. Я присмотрелась к ближайшему соседу – профессору: уважаемый психиатр смежил веки и приоткрыл рот. Колян поник в своем кресле так, что сразу было понятно: он дрыхнет без задних ног. Задние ноги вытянулись по ковру, перегородив половину комнаты. Со стороны уединенного гнездовья капитана Лазарчука донесся откровенный храп. Ирку не было ни видно, ни слышно.
– Эй, вы все уснули, что ли? – обиделась я.
– Не все, – после паузы громким шепотом сообщила Ирка.
Поднявшись со своего места, она осторожно переступила через Коляновы конечности, пробралась ко мне и присела на диван в изножье. Громко скрипнули пружины, звякнуло стекло: очевидно, по пути Ирка прихватила со столика бутылку.
– Тут еще осталась капелька, – сообщила подруга. – Давай за нас, за женщин!
– За прекрасных дам! – подхватила я.
Не сговариваясь, мы поднялись с дивана и, стоя плечом к плечу напротив догорающего камина, выпили за самих себя.
– Ну, артистки! – сквозь зевок насмешливо произнес невидимый в потемках Моржик. – С вами не соскучишься!
– Никогда! – в один голос воскликнули мы с Иркой, очень довольные таким дополнением к тосту.
– Прикончим бутылку? – Ирка подняла повыше емкость темного стекла и посмотрела на свет. – А, уже прикончили… Тогда, может, новую разопьем?
– Разопьем, – легко согласилась я.
Давно мне не было так легко и весело!
– Тогда пошли прочь из этого сонного царства, на кухню, – предложила Ирка. – У меня в холодильнике за кастрюлей с борщом тортик припрятан.
– Разъедим, – кивнула я.
Мы осторожно, чтобы не потревожить спящих, пробрались к двери, но уже на пороге я вспомнила, что хотела задать всезнайке Лазарчуку еще один вопрос. Капитан как раз был рядом, в пределах досягаемости. Я потрясла его за плечо и спросила:
– Серый, а ты знаешь, кто была та зараза в черных ботинках, которая шпионила за мной?
– Говори в мужском роде, это был юноша, – зевнув, ответил мне капитан. – Вполне приличный молодой человек, студент Академии культуры, начинающий актер. Кажется, довольно талантливый. Я иногда неофициально приглашаю его поиграть в шпиона – в нашем-то ведомстве лишних людей никогда нет!
– Получается, это ты приставил ко мне «хвост»? – удивилась я. – А зачем?!
– Она еще спрашивает! – Серый окончательно пробудился и апеллировал к внимательно слушающей Ирке. – Влипает то и дело в какие-то опасные ситуации, путает ход следствия, никогда не делится с органами важной информацией, а потом спрашивает, зачем за ней установили наблюдение?! Между прочим, думаешь, легко за тобой следить? За такой недисциплинированной и непредсказуемой? Парень полдня топтался у крыльца твоей телекомпании, поджидая, пока ты появишься, а ты ходишь на работу как тебе вздумается! Жутко неорганизованная особа!
– Что ты хвалишь этого олуха? – зашипела я в ответ. – Разве не знаешь, что он меня потерял?
Капитан смущенно кашлянул:
– Честно говоря, он и сам потерялся. Куда делся – даже не знаю…
Я тихо хихикнула и сказала:
– Предполагаю, что ему предложили новый ангажемент. Поищи своего шпика как-нибудь вечером в трамваях восьмого маршрута!
– Почему – в трамваях? – удивился Серега.
– Потому что «почему» кончается на «у»! – насмешливо пропела я, изящно огибая капитаново кресло, чтобы выплыть в дверной проем.
Должно быть, эта чепуховая песенка пришла мне на ум не случайно: история с веселыми зомби окончилась для меня и моих друзей именно на «у»: удачно. Успешно.
Удивительно!
