Дарья Донцова - Любовь-морковь и третий лишний

– Нет, нет, Епифан болен, есть такое заболевание, называется.., э.., жирнюга!

Григорьева мигом разжала руки, кот шмякнулся на газон.

– Что?

– Жирнюга, – стараясь не расхохотаться, повторила я, – переносится крохотными, невидимыми глазом клещами, дико заразная! Стоит одной твари на тебя попасть, и все!

– Че будет?

– Толстеть станешь бесконтрольно, за месяц в тонну превратишься.

Анька взвизгнула:

– Мама!

– Ага, – мстительно продолжала я, – ужасная вещь.

– И чего? – дрожащим голосом пролепетала Аня. – Спасения нет?

– Есть, – пытаясь справиться со смехом, ответила я. – Кефир!

– Кефир?

– Ну да, – стала на ходу выдумывать я, – ты же сама знаешь – кефир первое средство от всего, надо купить штук десять пакетов, а потом облиться им с головы до ног, клещ в кефире погибает. Кстати, процедуру лучше проделывать на улице… – Тут хохот подступил к горлу, и я еле-еле выдавила из себя:

– Вот почему я Епифана прогуливаю, сейчас кефиром обливать стану.

Анька застыла с раскрытым ртом, а меня согнуло пополам от хохота.

– Смешно тебе, – проблеяла Григорьева, – очень весело! Прямо уржаться!

Потом она развернулась и убежала, а я, всхлипывая и утирая выступившие на глазах слезы, пошла домой. Эх, не надо было врать про кефир. Анька-то вначале поверила в жирнюгу, следовало помучить ее подольше, только Григорьева, услышав про кефир, мигом поняла: ее дурачат.

Вечером сначала пришли дети, потом примчался Костин.

– Ты обещал быть в семь, – напомнила я Вовке, – мясо в духовке перестояло, сейчас уже полвосьмого, нельзя было вовремя явиться?

– Да я подъехал в шесть пятьдесят, – ответил приятель, – но во дворе застрял, никак в подъезд войти не мог! Народ стеной стоял!

– Почему? – удивилась я.

– Аню Григорьеву в психушку увозили, – вздохнул Костя, – прямо беда! Представляешь, она вышла во двор в халате, не успели бабки удивиться, как Анька из него выскользнула, вытащила из сумки пакет с кефиром и давай обливаться. Народ вначале офигел, а потом попытался ее домой отправить. Она не давалась, кричала: «Отстаньте, я жирнюгу смываю! Это заразно!» Надо же, молодая еще, а из ума выжила.

Я обомлела, потом бросилась к двери.

– Эй, ты куда? – насторожился Костин.

– К Мишке, мужу Ани, – крикнула я, – мне надо срочно с врачом больницы, куда Григорьеву повезли, поговорить!

Ну кто бы мог подумать, что Аня мне поверит?

Теперь надо выручать ее из психушки! Да уж, умным человеком можно стать, выучиться, почитав всякие книги, а дурак – это талант, дураком надо родиться.

Утром, после ночи (искаженный до неузнаваемости английский).

История о том, как Ефросинья Романова превратилась в Евлампию, рассказана в книге Дарьи Донцовой «Маникюр для покойника». Издательство «Эксмо».

Лекарства «Брике» не существует, чесотку успешно лечат разными средствами, но без консультации врача их применять нельзя.

Автор искренне надеется, что воды под названием «Дуар» нет в продаже. «Дуар» – выдуманный бренд. Любые совпадения случайны

На момент написания книги, воды «Речная» не существовало, автор ее выдумала. Любые совпадения случайны.

РОНО – районный отдел народного образования.

Журнал «Мир историй» придуман автором, совпадения случайны.

История, о которой вспоминает Лампа, описана в книге Дарьи Донцовой «Принцесса на Кириешках», издательство «Эксмо».