– В каком смысле? – удивленно спросил я.
– «Девятка», которую покорежило при взрыве, была его.
– Надо же, не повезло парню.
– Точно. Они с Бомбергом и при жизни не особенно любили друг друга. А тут получилось, что Бомберг его и после смерти достал.
– Слушай, а много вообще людей здесь не очень жаловали убитого?
– Хватает, – усмехнулся Седой. – Люди вообще по натуре завистливы к чужим успехам. А Бомберг к тому давал дополнительные основания, к примеру, своим высокомерием.
– Однако расстроены, похоже, здесь все, – констатировал я, оглядев собравшихся. – Хотя машина пострадала только у коммерческого директора.
– Они не огорчены, а скорее напуганы, – сказал Седой. – Не припомню такого, чтобы кого-то из нашей журналистской братии убили. Избивали, угрожали, но чтобы пойти на убийство – такого не было.
– Здесь должны быть какие-то странные обстоятельства: или дело слишком серьезное, или заказчик убийства какой-нибудь психопат, – заметил я.
Собрание закончилось через полчаса принятием ряда обращений: к правоохранительным органам и к губернатору области с требованием принять все необходимые меры по раскрытию чудовищного преступления. Было также принято решение об оказании материальной помощи семье погибшего.
Уже выходя из секретариата, я вдруг обратил внимание на шедшую рядом со мной высокую шатенку с красивым живым лицом. Когда мы с Седым оказались вдвоем в кабинете, я спросил его о ней.
– Это Тамара Тарасова, начальник отдела информации, – ответил он. – Ее можно отнести скорее к сторонницам погибшего, как, впрочем, и многих других особей женского пола в нашей газете. Ты пролистал подшивку?
– Не всю, придется, видимо, взять домой. Из того, что я видел, могу сделать лишь вывод о том, что в последние два месяца Бомберг не слишком много чего выдал. Из всех публикаций могу выделить статью о разгроме банды рэкетиров, обитавшей в районе городского парка. Ну, может быть, интерес представляют пара статей о нецелевом использовании госсредств областным Фондом занятости... И, наконец, последняя статья о переделе собственности на Карповском рынке, который, по мнению Бомберга, незаконно приватизировала группа компаний под названием «Бриг».
– Что касается разгрома группировки, то информацию он получил от ментов, – прокомментировал Седой. – В основу статьи о нецелевом использовании средств в Фонде занятости были положены результаты московской проверки. Карповский рынок, пожалуй, более интересное дело... За этот не очень большой рынок долго боролись несколько компаний, и верх одержал «Бриг». Это все, что я знаю. Для более предметного разговора необходимо все же собрать большую информацию, нежели изложено в статье.
– Ты сможешь это сделать до завтрашнего дня?
– Думаю, да.
Седой встал, достал из шкафа куртку и задумчиво произнес:
– Давай, до завтра...
Он вышел из кабинета.
Я положил в пакет подшивку газет и также отправился домой листать ее дальше.
Моя вечерняя работа не принесла ничего кардинально нового. Больше программных статей Бомберга я не нашел.
Закончив листать подшивку, я позвонил капитану милиции Дынину.
– Вовка? – услышал я знакомый голос. – Как дела?
– Нормально, – ответил я. – Мне нужна информация.
– Какая информация?
– В городе сейчас об этом только и говорят. Убит известный журналист Александр Бомберг. Ты можешь мне сообщить, какие версии отрабатывает следствие?
– Вовка, ты что, опять в деле, что ли? Работаешь на кого-то?
– Да-да, – раздраженно ответил я. – Работаю... Но не по телефону об этом.
– А зачем тебе версии? Это же информация... секретная...
– Затем, чтобы не соваться туда, где уже работают менты. Что касается секретов, то я столько раз помогал нашей славной милиции и тебе как ее персональному представителю, что ты мог бы и не волноваться на этот счет за меня.
– Ну, хорошо. Я узнаю все, что могу. Я этим делом не занимаюсь, я же в другом отделе. Там, наверное, уже руоповцы работают, прокуратура...
– Тогда заранее спасибо. Жду тебя завтра вечером.
– Угу, – сказал Дынин и положил трубку.
Я закурил и подумал, что это, пожалуй, все, что я мог сделать для первого дня расследования. Придя к такому выводу, я занялся составлением первой статьи для своей медицинской колонки. Покончив с этой работой, я с чистой совестью отправился спать.
Утром же, явившись в редакцию, я не застал там Седого. В комнате сидела одна Капитонова и задумчиво курила. Поздоровавшись, я спросил, кому мне отдать материал для своей колонки. Капитонова сказала:
– Отнеси Савраскину.
Пойдя со статьей в секретариат, ответственного секретаря я там не застал. Но на месте была его заместитель, молодая девушка, которую звали Инна Горбатова.
– Что вы хотели? – поинтересовалась она.
– Я материал принес, – ответил я и положил перед ней рукопись.
– Что это?
– Статья о вреде солнечных лучей, – пересказал я краткое содержание.
– Не пойдет, – сказала она, скептически на меня посмотрев.
– Почему?
– Потому что Алексей Николаевич требует, чтобы материалы сдавались в напечатанном виде.
– Но я не умею печатать!
– В таком случае отдайте это наборщице.
– Но наборщица, насколько я понял, находится в ведении секретариата. Так что вы сами и отдайте.
– Вот там папка «В набор», положите туда. И поставьте дату сдачи материала.
Я выполнил все требования и вернулся к себе в кабинет. Там уже был Седой. Капитонова куда-то вышла. Я воспользовался ситуацией и спросил:
– Ну что, выяснил?
– Да, вчера позвонил кое-кому... В общем, суть дела сводится к тому, что над Карповским рынком пытались установить контроль две компании – «Визарис» и «Бриг». Поначалу они договорились о совместном управлении – управляющий был назначен от «Брига», заместитель – от «Визариса». Однако впоследствии компании не оставили попыток получить в свои руки контрольный пакет, и к моменту, когда настал второй этап торгов, «Бриг» оказался лучше подготовленным или лучше продвинул свою кандидатуру в администрации. Не знаю, что там точно произошло, но получилось, что торги выиграл «Бриг». После этого и начался скандал. «Визарис» подал апелляцию и заявил, что торги были проведены с нарушениями и что на самом деле все это было подстроено местной администрацией. Представители «Брига» же в ответ объявили все это вымыслом проигравшего конкурента, что «Визарис» не выполнил условия инвестиционного конкурса, поздно оформил бумаги, не внес определенной суммы залога и прочее и прочее...
– Слушай, а ты можешь хоть как-то резюмировать? Я, откровенно говоря, ни хрена не понимаю в том, что ты сказал.
– Я, в общем, тоже, – признался Седой. – В этом конкурсе, в его условиях, да и вообще в этом деле сам черт ногу сломит. Все заранее было сделано так, чтобы никто ничего не понял. Видимо, обе экономические группировки не поделили что-то между собой. Обычная история... Если хорошенько задуматься, то первоначально их условия устраивали. Но каждый из них рассчитывал на закулисные игры. И в этом сильнее оказался «Бриг». Или, может быть, просто больше дал туда, – Седой со значением посмотрел на потолок. – Вот, собственно, и все, что мне удалось выяснить, – сказал он, подводя итог.
– Значит, переводя вопрос в плоскость наших интересов, Бомберг принял сторону одной из этих группировок, то есть проигравшей? И написал разгромную статью о многочисленных нарушениях на торгах?
– Так получается, – сказал Седой.
– А у «Брига» были основания, мягко говоря, недолюбливать Бомберга. И считать, что после статьи начнется новая атака, которая может серьезно поколебать их позиции?
– Наверное...
– В таком случае займемся этой версией. По крайней мере, других у нас нет.
– Слушай, а не навестить ли нам руководство рынка в лице директора... – Седой уткнулся в газету, – Барсукова?
– А что это нам может дать? – раздумывая, произнес я.
– Честно говоря, не знаю. Но, как минимум, поглядим в глаза одному из возможных заказчиков преступления. Может быть, удастся спровоцировать его на какие-то откровения. Шанс, конечно, слабый, но использовать мы его вполне можем.
– А в качестве кого мы туда пойдем?
– В качестве журналистов, конечно.
Я, подумав, согласился:
– Что ж, мысль, скорее всего, здравая.
– Тогда поехали прямо сейчас, чтобы не терять времени.
Пока мы ехали в такси к Карповскому рынку, меня все же охватили сомнения насчет целесообразности этого шага. Но, с другой стороны, как еще можно было вести расследование? Не устраиваться же мясником на рынок?
Карповский рынок был достаточно небольшим по площади и состоял из открытой торговой площадки и двухэтажного здания – на втором этаже была администрация, на первом – крытые торговые ряды. Мы сразу же поднялись на второй этаж и отыскали кабинет директора. В этот момент нас догнал какой-то невысокий плотный мужчина с реденькими светлыми волосами, тщательно зачесанными назад, и, ухватившись за ручку кабинета, открыл дверь. После этого он задержал на нас взгляд и спросил:
