Лиза выглядела менее радостной, но не менее взволнованной. Она, направляясь по приглашению Поля Деманже в фирму «Поможем!», думала прежде всего о встрече с Александром, а не о наследстве…
Валдаев быстро убрал глаза с ног Ирины и бросился к Елизавете. Он горячо пожал руку девушки, поцеловал ее в щечку, вызвав прилив румянца у целуемого объекта.
— Лиза, ты представишь меня своей маме? — спросил он.
— Мы вроде бы уже виделись? — сказала Алина Владимировна. — Припоминаю. В ресторане «Герр Тайлер».
— У вас отличная память. Кроме всего прочего.
«Все прочее» включало очень многое. Алина Владимировна, опьяненная предчувствием огромных денег, милостливо улыбнулась галантному юноше.
Лиза ревниво оглядывала рыжую девицу. Та весело жевала жвачку и посматривала то на Валдаева, то на Поля.
— Наверное, нам следует уединиться? — обратился Поль Деманже к Лизе. Он достал из кейса объемный пластиковый конверт.
— Да ладно вам! — вмешалась Алина Владимировна. — Оглашайте! Как в кино. Здесь все свои.
— Лиза? — вопросительно глянул на героиню бала Поль. — Вы согласны?
— Да, — кивнула Лиза. — Начинайте.
— Не томи, Поль! Мне так хочется шампанского! — вставила Ирина.
Шампанское дожидалось на столе. Анн-Мари проявила предусмотрительность и заказала в ресторане несколько бутылок.
— Обмыть офис, — ясно выразилась она. — И наследство!
— Ну, пожалуй… — Поль открыл конверт и достал бумаги. — Тут буквально пара строк…
Андрей Черданцев оставил дочери квартиру в Париже.
— И? — с застывшей на лице улыбкой процедила Алина Владимировна. — А дальше?
— Содержание, которое вам выплачивается, будет и впредь поступать на Лизин счет.
Если бы на Алину Владимировну сейчас свалилась бетонная плита, она выглядела бы менее раздавленной.
— Вы рассчитывали на большее? — участливо осведомилась Анн-Мари. — Нате-ка водички. Выпейте.
— Ух, ты! — жизнерадостно хрюкнула с дивана Ирина. — Хатка в Париже! Не хило! Блеск! Мне бы кто подарил! Правда, господа?
— А письмо? — тихо спросила Лиза.
— Письмо? — не понял Деманже.
— Он не оставил мне письма?
— Нет. По крайней мере, мне ничего не поручено вам передать. Кроме документов на квартиру.
Лиза опустила голову.
— Нет, неужели это все? — убито обратилась к юристу Алина Владимировна. Она бессильно смотрела на бумагу в его руке, словно там должны были появиться строчки, наполненные другим смыслом. — Ну, как же?! Он не имел права так с нами поступать!
— Мама! — одернула Лиза. — Перестань!
Алине Владимировне потребовалось неимоверное усилие, чтобы сохранить лицо. Ее сердце билось в предынфарктных судорогах. Она не верила, что все мечты разрушены. Ей казалось, что Поль сейчас достанет из кейса еще один документ, и все встанет на свои места. Миллионы, которые она уже считала своими, вернутся к ней!
Валдаев и Здоровякин вышли на крыльцо, следом за ними вынырнул и Поль. В воздухе офиса витало предчувствие глобальной дамской истерики, джентльмены предпочли смыться.
— Сигарету? — предложил Поль.
— Мы не курим, — отказались коллеги.
— А я курю. Из моих грехов этот наименее тяжкий.
— Ты отлично говоришь по-русски.
— Спасибо бабуле. Она виртуозно владеет языком. Любит его. Вы не слышали, как она матерится?
— Она еще и матерится?! — отпрянули мужики.
— Как… э-э… Как изготовитель обуви.
— Как сапожник.
— Точно! Вылетело слово. Но, видно, решила вас не шокировать. Поберегла ваши нервы.
— Я бы не сказал, что она особо берегла наши нервы, — вздохнул Здоровякин. — А что ж этот… Черданцев… Дочери ни фига не оставил?
— Как это ни фига, — обиделся Поль. — А парижская квартира? Она через десять лет знаете, сколько будет стоить!
— Через десять лет, возможно, и Парижа не будет, — скептически заметил Валдаев. — Американцы промахнутся. Запустят парочку ракет мимо Афганистана. У вас в Европе такая скученность! Как на китайской барахолке.
— А Черданцев вполне мог дочери прямо сейчас подкинуть миллион-другой, — заметил Здоровякин. Чувствительный и нежный, он тоже скорбел об утраченном Лизином богатстве. Словно это ему недодали.
— Насколько я знаю, мсье Черданцев оставил деньги клинике, где лечился последние три года. И своей fermme. Она врач-онколог, лечила его и была с ним до последней минуты. Думаю, он справедливо распорядился состоянием.
— Да что говорить! Справедливо, несправедливо… Его деньги! Лизина мамаша сильно расстроилась.
— Красивая женщина! Charmante. И дочурка славная, — сказал Поль.
— Не облизывайся, — неожиданно свирепо рыкнул на француза Валдаев. — У тебя и так большой фронт работ. Обрабатывай свою пашню!
— Ты про Ирину? — уточнил Здоровякин.
— А про кого ж?
— Могу уступить ненадолго, — предложил Поль Валдаеву. — Смотрю, она тебе понравилась.
— Вовсе нет! — горячо возразил Саша. Гораздо горячее, чем следовало.
— Да я пошутил! Шутка.
На крыльцо вышли Алина Владимировна и Лиза.
— Мы уезжаем, — объявила Лиза. Она с надеждой посмотрела на Александра. Вдруг он решит поехать с ними? Отвезет несчастных, обделенных девочек домой, будет заботиться о них — носить воду, капать корвалол, подавать носовые платки…
— Я позвоню тебе, — сказал Валдаев. Роль сестры милосердия его не прельстила. — Сильно там не рыдайте.
— Глупости какие! — фыркнула Лиза.
Она была безмерно разочарована. Валдаев снова ускользал, отдалялся. Лизе страшно было оставлять драгоценное тело Александра в офисе «Поможем!» рядом с рыжеволосой стервочкой Ириной. Но она никак не могла повлиять на ситуацию.
— Тогда, пока?
— Au revoir, mademoiselle, au revoir, madame, — галантно поклонился Поль.
— До свидания, лапусик, — сказал Саша. — Алиночка Владимировна, да плюньте вы!
— Угу, — всхлипнула Алина Владимировна. Ее глаза были полны слез, но плотный частокол из накрашенных ресничек охранял готовую к разливу реку.
Субботним утром счастливая, окрыленная Анн-Мари попросила покатать ее по магазинам. Желание казалось довольно экзотичным, так как через несколько дней ее ждал самолет и Париж.
— В Тулу с самоваром? — удивился Саша. — Оригинально.
Ирина (она прочно обосновалась в гостинице и явно не собиралась расставаться ни с Полем, ни с мадам Деманже), услышав слово «магазины», посветлела лицом.
— Я с вами! — воскликнула она.
— Конечно! — загорелся Валдаев. — Обязательно! И тебе чего-нибудь купим.
— Останешься со мной, безапелляционно отрезал Поль. — У меня грандиозные планы.
— Да? — мурлыкнула Ирина. Она обвила шею Поля руками и чмокнула его и нос. Тогда я, конечно, останусь.
Здоровякин покраснел, Валдаев вздохнул разочарованно и с завистью.
— Так мы едем или нет, пацаны? — нетерпеливо спросила Анн-Мари. — Я готова.
— Поосторожнее там! — сказал вдогонку Поль. Не затевайте драк. Мужики, надеюсь, вы уловили, что моя бабуля отличается мощным природным магнетизмом в отношении неприятностей?..
Когда неразлучная троица уселась в машину, в салоне на пару минут повисла пауза. Вид обнимающихся Поля и Ирины поверг Здоровякина и Валдаева в глубокую задумчивость. Валдаев никак не мог вспомнить, когда он последний раз занимался сексом. Здоровякин тоже.
— Заедем в «Молнию» — пробубнил Илья. — Надо пополнить запасы.
— У меня сейчас сердце остановится! — закатил глаза Валдаев. — Илюшка! Ты решил, наконец-то, позаботиться о внутреннем мире нашего холодильника!
— Раскатал губу, болтун, — отмахнулся Здоровякин. — Я домой! Детям! Мы всегда ездим в «Молнию».
— Вам, Ильюша, пора возвращаться в семью, — заметила Анн-Мари. — Вы тоскуете. И надо освободить Саше пространство для бурной сексуальной жизни.
— Как вы наблюдательны, Анн-Мари! — сказал Валдаев.
— А вам, Саша, пора жениться. Вы рискуете законсервироваться. Этакий маринованый холостяк. А Лиза бесподобно хороша!
— Скажите ему, скажите! Мне он не верит. Конечно, Санька, пора жениться!
— Если я женюсь, то все краски жизни для меня будут фокусироваться в одной лишь Лизе! — грустно прошептал Валдаев. — А как же другие девочки? Их много! Они соблазнительны! Они прекрасны!
— Он не влюблен, — вздохнул Илья.
— Я влюблен! Но у меня столько возможностей! Взять и от всего отказаться!
— Зачем отказываться? — пожала хрупким плечиком Анн-Мари. — Буйствуйте! Но незаметно для супруги. У меня были мужчины, поклонники! А муж носил на руках.
— Нет, так нельзя, — твердо сказал Илья. — Неправильно это. — Если бы ваш муж узнал, ему бы было больно.
— Он не узнал, — покачала головой Анн-Мари.
— А вдруг?
— Вы еще совсем дети! Не спорьте с бабушкой!
