Выгуляв любимого питомца, вернулись домой, и занялись сборами. Таисия с особой тщательностью нарезала буженину, накрошила овощи, определила зелень в отдельный пакетик, насыпала в спичечный коробок соли и занялась поисками одноразовых тарелок и стаканчиков, которые она где-то когда-то видела у меня в столе. А я тем временем наряжалась. Купальник сидел отлично, а вот кепка к декольтированному сарафану не подходила совершенно. Так глупо смотрелось, прямо одно расстройство. Пока я размышляла, от чего лучше отказаться, от кепки или сарафана, в комнату заглянула Тая и сообщила, что все готово к старту.
– О, ты уже оделась? Я сейчас, я быстренько… – она бросилась к шкафу, на дверце которого висел ее наглаженный красный туалет. – Сена, ты в курсе, что длинное платье в сочетании с кепкой смотрится идиотически?
– В курсе, – вздохнула я, снимая кепку и убирая ее в пакет.
Сначала Таиска надела раздельный купальник и поглядела в зеркало на дверце шкафа. Втянула живот… Сняла раздельный купальник и надела сплошной. Снова втянула живот.
– Поехали, поехали, – я опасалась, что процедура сильно затянется, – притащимся в самое пекло и обгорим! Обгорим, как пить дать!
Подруга быстренько нарядилась в сарафан, на голову пристроила новую шляпу с тряпочными маками, превратила губы в малиновый свисток и объявила о своей готовности шикарно отдохнуть. Подхватив пакеты со снедью и полотенцами, распрощались с Лаврентием и помчались навстречу водным процедурам и шикарному загару.
Пока я открывала гараж и заводила свою страшненькую масяню, Тайка трещала без умолку, расписывая достоинства грядущего пикника. У меня даже начало создаваться ощущение, что мы собираемся совершить нечто экстраординарное, а не просто-напросто позагорать на берегу какого-то несчастного озера. С пятнадцатого раза масяня завелась и я выехала из гаража. Тая не стала доверять багажнику драгоценные пакеты, а устроила их на заднем сидении, сама уселась впереди, поправила маковую шляпу и важно скомандовала:
– Кучер, трогай!
И мы покатили.
Сверяясь с картой, добрались довольно быстро. К счастью, ни один гаишник нас не тормознул и лучезарного настроения не испортил.
Озеро Черное действительно располагалось в живописном месте, но было не таким уж и диким, как рассказывал Влад. Да, значительная часть берега оказалась неблагоустроенной, зато другая часть представляла собой вполне симпатичный пляжик, имелось даже небольшой летний кафешник под желтым тентом, просматривался и соблазнительно дымящийся мангал. В общем, вполне приятное, цивилизованное местечко, а народу раз, два и обчелся, чему мы были даже рады – меньше воду взбаламутят. Со своими харчами на пляж к людям лезть не стали, решив всласть почревоугодничать на дикой стороне, а уж потом явиться публике во всей красе, планировалось так же посещение кафешника. Выбрав местечко посимпатичнее, расстелили полотенца и принялись разоблачаться. Слева росла раздвоенная ива, на ветки которой мы развесили сарафаны, дабы не помялись, вода выглядела чистой, кое-где даже всплескивала рыба, по правую сторону буйно разрослись камыши, не хватало только уток. Я извлекла из пакета кепку и нахлобучила на голову. На куске клеенки Таисия художественно сервировала банкет, попутно выяснив, что потрясающе пожаренные баклажаны, без которых не обходится ни один уважающий себя пикник, мы благополучно забыли дома. Но даже это прискорбное обстоятельство не испортило нашего настроения. Тая открыла вино и наполнила складные стаканчики, валявшиеся у меня в столе с незапамятных времен, произнесла какой-то пафосный тост, который я пропустила мимо ушей и мы выпили кислотного винца.
– Боже, какая прелесть! – закатила глаза великая винная ценительница. – Какое превосходное вино!
Я хотела сказать, что этому вину два шага до уксуса, но не стала лишний раз гневить царевишну. Зато мясо оказалось выше всяческих похвал! Рыча от жадности и брызжа голодной слюной, мы лопали буженину, хрустели овощами, набивали рты зеленью и хлебобулочными изделиями. Пригревало солнышко, щебетали птички, на спокойной воде играли яркие блики, из кафе доносилась приятная музыка – все, ну буквально все вокруг настраивало на романтику и отдых. Даже вино показалось вполне нормальным.
– Ну, что, Сенчик, – Тая в очередной раз наполнила складные стаканчики, – давай выпьем за то…
Договорить она не успела, потому как Таискин стаканчик совершил подлость: он самопроизвольно сложился и вино пролилось на новые купальные трусы.
– Ах ты, черт! – воскликнула Тая. – Вот ведь дрянь!
– Да ладно тебе, – миролюбиво отозвалась я, очень уж не хотелось, чтобы Тайкина брань портила идиллию. – Как раз повод искупаться.
– Да, точно, – успокоилась она, – пора сполоснуться. Ты идешь со мной?
– Давай по очереди, надо же кому-то присматривать за вещами, мало ли, кто из кустов выбредет.
– Да, правильно.
Опасаясь намочить свои распрекрасные маки, Тая сняла шляпу, положила ее на полотенце, потопала к озеру и попробовала воду кончиком большого пальца ноги.
– Ну? Как?
– Блеск! Надеюсь, дно здесь нормальное.
Тайка осторожно вошла в воду, с визгом плюхнулась и поплыла.
– Ой, Сенчик, красота-а-а-а какая! Курорт, настоящий курорт!
Пока она плескалась, я продолжала наслаждаться бужениной, на свежем воздухе трапезничалось с повышенным аппетитом. М-да, и жить хорошо, и жизнь, как говорится, хороша. Наблюдая, как Таюха бодро гребет «по-собачьи», я невольно стала вспоминать всякие забавные истории из нашей жизни. Пару лет назад ездили мы в гости к очередному потенциальному Таюхиному принцу в гости куда-то к черту на рога. Не помню уже точно, где изволил проживать этот уважаемый селянин, но добирались так долго, что Михайловне напрочь расхотелось связывать с ним свою девичью судьбу. Однако, девушки мы упорные и возвращаться с половины пути не привыкли, поэтому к селянину все-таки доехали. Даже вина купили… дуры. Короче, приехали мы в это Нижнее Перепердищево, отыскали избушку на курьих ножках, поколотили в калитку, и открыла нам крошечная бабуська с такими злобными глазками, что прямо таки гюрза, а не бабуська. Таисия хоть и не из пугливых, но все-таки малость стушевалась, увидав такую скалапендру, и сильно извиняющимся голосом поинтересовалась, не тут ли живет Селянин Батькович? На поставленный вопрос прямого ответа мы не получили, зато поимели допрос с пристрастием прямо сквозь небольшую щель приоткрытой калитки: кто мы, откуда, по какому вопросу, есть ли у нас профессия, дети и мужья? Малость оторопев от такого причудливого гостеприимства, мы мычали нечто невразумительное и потихоньку отступали назад, собираясь пуститься в бегство, но тут в поле видимости возник непосредственно виновник торжества, отодвинул бабусю в сторону и предложил проходить. Мы, конечно, прошли, но без особого энтузиазма. Вечеринка, прямо скажем, не удалась. Выдворить из кухни бабусю-змеюсю не получалось ни под каким предлогом, поэтому разговор, разумеется, не клеился, а когда Тая извлекла из пакета бутылку вина (как сейчас помню, это было Каберне), так с бабусей чуть припадок не приключился и она разразилась визгливой тирадой про распущенных городских шлюх алкоголичек. Это нас совершенно расстроило, Тая сунула бутылку обратно в пакет и мы поспешно покинули этот уютный дом, чтобы никогда больше туда не возвращаться. Пока мы, сердитые и озадаченные торопились куда подальше, Таисии серьезно приспичило в туалет, и она отлучилась в кусты. Надо заметить, что на ней была длинная черная юбка свободного кроя. Подруга сделала все свои важные дела, и мы продолжили путь. Чтобы добраться до станции, нам предстояло пройти практически весь городишко. Вот мы, значит, идем, делимся бурными впечатлениями, а на нас почему-то как-то странно смотрят прохожие, особенно те, кто нас обгоняет – оборачиваются и таращатся беспардонным образом. Таисию это страшно бесило, а я терялась в догадках. Мы уже к станции подошли, когда какая-то сердобольная женщина догнала нас и сказала Тайке, что у нее, оказывается, сзади юбка в трусы заправлена. А трусы у нее были что надо: цвета пожарной машины в крупный белый горох…
От размышлений меня отвлек пронзительный Тайкин визг. Очнувшись, я сфокусировала взгляд и увидала, что подруга с дико вытаращенными глазами усиленно гребет от островка с камышами к берегу. И при этом безостановочно визжит.
– Что такое? – испугалась я. – Судорога схватила? Тай! Что стряслось?!
Как ошпаренная она выскочила на берег и побежала куда-то в кусты. Я в оторопи смотрела ей в след. Сделав приличный крюк, она так же бегом вернулась обратно, схватила бутылку и принялась хлебать вино прямо из горлышка. С нарастающим беспокойством я наблюдала за нею. Отбросив пустую бутылку, она схватилась за сигарету и после пары затяжек провыла:
– Там тру-у-уп!
– Где?
