Впрочем, ни одного выстрела из этого странного оружия по Анжелике не было сделано, так что она так и не поняла, как оно действует.
Проснулась девушка от громкого стука в дверь. Подняв с подушки тяжелую голову (сказывалась выпитая практически натощак бутылка шампанского, легкая закуска из фруктов и сладостей не в счет), Анжелика прислушалась. Ей чудится или за дверью раздается мужской голос? Дима? Одумался и вернулся?
– Откройте! Мадам, откройте!
Определенно это был не Дима. Во-первых, с чего бы Диме разговаривать на английском? А во-вторых, голос был не его.
– Да, открываю.
Анжелика накинула на плечи легкое кимоно и поспешила к дверям. Поеживаясь от прохладного воздуха (зря она включила кондиционер на слишком низкую температуру, так недолго и простудиться), она открыла дверь. В первую секунду Анжелике почудилось, что она все еще спит и это всего лишь продолжение ее сна, но уже в следующий момент девушка сообразила: на полицейских вовсе нет клетчатых юбочек. И в руках они держат не обезьянок, а вконец истрепанного и несчастного мальчишку-портье.
– У нас есть к вам несколько вопросов относительно вашего друга – Дмитрия Краснова.
– Кого?
– Вот этот человек вам знаком?
И полицейский сунул под нос Анжелике фотографию с мобильного телефона. Что-то в этой фотографии показалось Анжелике странным, но это определенно был ее Дима, и она кивнула.
– Да, я его знаю.
– Значит, подтверждаете факт вашего знакомства с господином Красновым?! – явно обрадовался полицейский.
– Подтверждаю.
– А вы не скажете, в каких вы были отношениях с господином Красновым?
– Ну… мы… Мы были с ним знакомы как женщина с мужчиной, понимаете?
– Понимаю, – сухо кивнул полицейский.
– Нет, не понимаете. Мы с Димой любили друг друга!
– А вот этот человек утверждает, что между вами и потерпевшим возникли какие-то разногласия, спор. И вы будто бы даже сами признались ему, что между вами и господином Красновым сегодня днем произошла ссора.
– Ну… ссорой это трудно назвать. Просто Диму почему-то рассердило, что у меня по ошибке очутился чемодан другой женщины, я перепутала багаж в аэропорту по прилете в вашу страну. Я пыталась объяснить это Диме, но он как-то странно себя повел. Мне это не понравилось, и мы… я… сама не знаю, что произошло.
И, запнувшись на секунду (зачем она выкладывает все это полицейским?), Анжелика решительно закончила:
– Но если вы ищете Диму, то тут я ничем не могу вам помочь. Я сама прождала его весь день, а последний раз видела его утром.
– И не вы одна, – многозначительно произнес полицейский. – Где это произошло?
– Что именно?
– Ваше расставание?
– В аэропорту.
– А куда вы потом поехали с господином Красновым из аэропорта?
Полицейский с явным трудом выговаривал фамилию Димы, она была чужда его слуху.
– Я же вам говорю, мы поссорились, и Дима ушел. Я закончила дела в аэропорту и вернулась в отель.
– Одна?
– Да.
– И кто это может подтвердить?
– Полагаю, таксист.
– Вы запомнили номер его машины?
– Нет, – обозлилась Анжелика. – А должна была? Объясните мне, какого лешего тут происходит?
Эту возмущенную реплику она бросила молоденькому портье, но тот лишь возвел глаза к небу, словно призывая Шиву, а заодно и весь многочисленный индуистский пантеон в свидетели того, что он тут ни в чем не виноват и пребывает точно в таком же замешательстве, как и девушка.
Зато полицейский, который допрашивал Анжелику, теперь держался совсем нагло.
– Проследуйте с нами, мадам, – сухо велел он ей.
– Проследовать? Куда это?
– В участок, мадам.
– И на каких основаниях?
– Основания, боюсь, самые неприятные. Вы обвиняетесь в убийстве господина Краснова.
В первый момент Анжелике показалось, что она неправильно поняла речь полицейского, все-таки свой английский он шлифовал явно не в Оксфорде. Да и Анжелика, если честно, тоже. Так что оба говорили с заметным акцентом, каждый из них коверкал английские слова на свой лад, что несколько затрудняло общение между ними.
– Убийство? – пробормотала Анжелика. – Дима убит?
– Да, да. Убит! Он убит. Вы его убили!
– Я?! – поразилась Анжелика. – Да вы что? Зачем мне это?
– Он ведь был вашим любовником. Не отрицайте это, у нас есть показания других свидетелей. В частности, горничной, которая перестилала вашу постель. У вас с покойным была связь, потом он вас бросил. Вы взбесились и убили его.
В словах полицейского деяние Анжелики выглядело так буднично и просто, что она даже дар речи потеряла. Вот уж никогда бы не подумала, что в далекой чужой стране ее примутся обвинять в такой низменной вещи, как убийство на почве ревности. И кого? Ладно бы любимого мужа, с которым не один пуд соли съеден. А так…
– И зачем мне убивать моего случайного знакомого? – спросила Анжелика у полицейских, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. – Случайная связь на то и случайная, что подразумевает полное отсутствие обязательств у обеих сторон.
Она была совсем не уверена в том, что полицейский ее понял, но он кивнул и заговорил. Из его слов Анжелика сделала вывод, что русские женщины поголовно психопатки, которые приезжают в его прекрасную и добродетельную страну, чтобы развращать, соблазнять, а потом и убивать местных мужчин. У себя на родине они уже всех истребили, теперь взялись за иностранцев.
Это было чудовищно несправедливо, тем более что Дима был отнюдь не местным мужчиной. Да и развращать его было совсем не нужно, он сам мог соблазнить любую женщину.
– Я его не убивала! – решительно произнесла Анжелика. – Согласна поехать с вами куда угодно, но требую присутствия российского консула, потому что ни фига не верю вашим бумагомарателям. Напишете там полное признание в убийстве да и сунете мне на подпись!
Полицейский выглядел настолько оскорбленным, что Анжелика поняла: в своих подозрениях она была очень близка к истине.
Допрос в участке затянулся на весь остаток ночи. Консула она, конечно, не увидела, да и чего бы ему было мчаться к ней среди ночи, этому консулу-то? Но после жаркой перепалки ей предоставили переводчика. Сначала Анжелику допрашивали только в его присутствии. Затем появился какой-то кривоногий мужчина в криво сидящих брюках и майке, надетой прямо под пиджак. Он объяснил, что он представитель российского посольства, поэтому в какой-то мере ответственен за присутствие госпожи Анжелики в этой стране.
Анжелика была приятно удивлена, что кривоногий коротышка в одном носке и с заспанной физиономией явно внушил почтение здешним полицейским. После его появления они стали держаться куда приличнее и уже не грозили Анжелике немедленным пожизненным заключением в камеру.
– Мое имя господин Сулейманов, – произнес коротышка, когда ему разрешили перемолвиться парой слов с Анжеликой. – В прошлом я юрист и адвокат. И как адвокат я вам запрещаю что-либо говорить этим людям.
– Но они грозятся заключить меня под стражу!
– Здешние законы не позволят продержать вас дольше трех дней без предъявления обвинений. А я буду ежедневно навещать вас, проверять, не оказывается ли на вас физическое давление.
– Вы думаете, они могут применить пытки? – ужаснулась Анжелика.
– О нет, моя дорогая! – ободряюще похлопал ее по руке Сулейманов. – Вы находитесь под защитой великой страны. Никто тут не посмеет причинить вам вред.
Другими словами, если бы Анжелика приехала из какой-нибудь маленькой и беззащитной страны или же вовсе была местной, то ее бы били до тех пор, пока не выбили бы из нее признание вины. Оставалось порадоваться за то, что приехала Анжелика именно из России. А заодно и возгордиться могуществом нашей Отчизны, которая даже в чужих дальних странах имеет своих представителей, способных влиять на продажных полицейских.
– Вы мне верите? – схватила Анжелика за руку единственного близкого ей тут человека. – Я его не убивала!
– Дорогая моя, вопрос не в том, верю ли вам я. Вопрос в том, кто будет отвечать за случившееся.
– А что?.. Диму действительно… убили?
Помимо воли голос Анжелики дрогнул.
– Да, моя дорогая. Боюсь, что так. Я вижу, вы побледнели. Вы были сильно привязаны к этому молодому человеку?
– Не скажу, что я его любила, но мы провели с ним в тесном общении почти двое суток. И мне бы хотелось разобраться в том, что с ним произошло.
– Одобряю ваше желание! – воскликнул господин Сулейманов. – Тем более что это целиком и полностью в ваших интересах. Чем раньше найдется истинный виновник, тем раньше с вас снимут обвинение и разрешат покинуть пределы страны.
– А пока… пока меня оставят под арестом?
– Скажите, у вас есть деньги?
– Ну…
В какой-то момент в голове у Анжелики мелькнула мысль отдать господину Сулейманову все прихваченные с собой наличные, но она тут же эту мысль пресекла. У нее при себе было не больше пятисот долларов. Вряд ли эта сумма послужит достаточным денежным залогом в ее случае. Да и вообще, залог должен назначать суд, а никак не господин Сулейманов и подозрительные полицейские, крутящиеся возле него, как гиены возле более крупного хищника.
