– Что?
– Сделаем так… ты едешь сейчас ко мне домой.
– А ты?
– А я тоже поеду. У дома мы пересечемся, и я возьму у тебя сумку.
– А куда ехать?
– Я тебе продиктую адрес… И… Послушай, надеюсь, ты меня не сдашь тем двоим?
– Я?!
Очевидно, в голосе Лизочки звучало столько возмущения и негодования, что Вика быстро сменила тон и сказала:
– Конечно, я тебе верю. Но ты уж привези сумку, будь так добра!
– Привезу, – буркнула Лизочка, которой эта ситуация нравилась все меньше и меньше.
За каким фигом ей столько новых проблем? Она и в люди-то вышла исключительно по настоянию родной мамы, чтобы обзавестись новым супругом и избавиться от прошлых неприятностей. И что в результате? Мужа Лизочка себе так и не нашла, а вот проблем новых и при том совсем чужих на нее навалилось в избытке.
Но, надо отдать ей должное, она не ощутила никакого раздражения, а лишь смиренно сказала самой себе, что Господь нам дает не больше, чем мы в состоянии унести. И значит, путь ей лежит прямиком к Вичке и ее маме и детям.
– Ну хоть с детками ее познакомлюсь.
И Лизочка, отвернувшись от эскалатора, направилась в глубь метрополитена. Там, в лабиринте, у нее был неплохой шанс оторваться от возможных преследователей. И явиться к Вичкиной семье чистенькой, без слежки за собой.
Взглянув на электронные часы, которых в метро было великое множество, Лизочка с радостью отметила, что у нее есть еще пара часов. Мама отпустила ее сегодня ориентировочно до одиннадцати, но пока было еще только начало десятого. Значит, Лизочка вполне успевала сделать доброе дело и вернуться домой к дочке и маме.
И вот теперь Лизочка, которая неплохо ориентировалась в городе, ехала в сторону дома Вики на станцию метро «Приморская». Впрочем, она вышла из подземки на одну остановку раньше, чем ей было нужно, – на «Василеостровской». Села в такси, стоящее у края дороги, хотя поймать частника без шашечек было существенно дешевле. Но это не смущало Лизочку. Какие там деньги, если речь идет о дружбе и взаимовыручке.
И потом Вика ведь тоже должна понимать, что Лизочка потратила свое время, свои нервы и свои силы. А такие траты обычно оплачиваются если не свободно конвертируемой валютой, то уж приятными сюрпризами и мелочами – это точно!
Дом Вички выделялся из всей окрестной застройки, как Гулливер из толпы лилипутов. Высокий, большой, монументальный. А вокруг обычные блочные пятиэтажки и девятиэтажки. И скверы. Очень темные и страшные. Те же самые детские садики, которые при свете дня радовали глаз игровыми площадками, белыми стенами и ярко освещенными окнами, сейчас в темноте смотрелись пугающе. А качающиеся на ветру деревья заставляли думать о скрывающихся в их кронах чудовищах.
Но Лизочка не умела бояться такой ерунды, как чудовища из темноты. Фантазия у нее была бедная. Даже не то чтобы бедная, но какая-то приземленная. Так что Лиза просто не понимала, как это можно бояться того, чего нет. Вот страшный маньяк или пьяница из темных кустов вылезти может – это факт. Так и не нужно к этим самым подозрительным кустам близко подходить, и будет в жизни у вас все в порядке. А маньяки и все прочие злодеи останутся где-нибудь там… далеко. За деревьями.
И пока она ждала Вику возле оговоренного перекрестка, Лизочка размечталась.
Для того чтобы помечтать, фантазия ее работала отменно. Вот и сейчас она вовсю размышляла, как славно они будут жить все вчетвером – она, мама, Заинька и будущий Заинькин папа. В том, что таковой рано или поздно найдется, Лизочка почти не сомневалась. Мир велик, свободных мужчин в нем тоже много. Нужно лишь найти подходящего.
Разумеется, он должен быть сильным, чтобы выдержать Лизочкину маму, чей характер неоднократно заставлял плакать самую Лизочку. Да и Заинька, если положить руку на сердце и взглянуть на дело беспристрастно, была тоже далеко не идеальным ребенком. За какой-то год Лизочка и мама умудрились безобразно избаловать свою малышку. И теперь сами признавали это, но, что поделать, как исправить ситуацию и характер девочки, увы, не знали.
– Так что он должен быть не только сильным, но еще и добрым. А то недобрый человек просто пристукнет сначала маму, а потом и Заиньку. Ну и меня, если за них заступаться буду.
Лизочке же хотелось мира и согласия. А еще ей хотелось, чтобы она могла доверять своему будущему мужу как самой себе. Вот, в общем-то, и все ее требования.
Однако мечты мечтами, а Лизочка стояла на условленном месте уже добрую четверть часа и начала замерзать. Вечером поднялся сильный ветер, и от дневного весеннего тепла не осталось и следа. Лизочке так и вовсе казалось, что снова началась зима. И она в своей коротенькой юбочке и тонкой курточке откровенно мерзла.
– Где же она? Где же Вичка?
Лизочка переминалась с ноги на ногу, радуясь тому, что хотя бы противные холодные мурашки пропали. Теперь ей было просто холодно, и все. Ничего пугающего.
Прошла еще четверть часа. Никаких звонков от Вики. Потом еще десять минут. И Лизочка начала злиться.
– Нет, так невозможно. Вика где-то болтается, а я тут мерзни!
И по прошествии часа Лизочка наконец сделала то, о чем подумывала уже довольно давно. Она влезла в сумку Вики, нашла там ее сотовый телефон и принялась рыться в записной книжке.
– Ничего себе! Сколько у нее номеров!
В подавляющем большинстве телефонные номера принадлежали мужчинам. Одних только Алеш было пять штук. Борисов трое. Ну а Сереж и вовсе целых четырнадцать человек.
– Потрясающе.
На Сереж пропавшей подруге явно везло. Но не они в данный момент интересовали Лизочку. Она искала номер Викиной мамы. А когда нашла, сразу же позвонила.
– Ну, что? – услышала она женский голос в трубке. – Ты все-таки возвращаешься? Сколько же сейчас времени? Ого! Изрядно же я заработалась. Вика, так тебя ждать? Или ты останешься ночевать у Игоря?
У Игоря? У какого Игоря? Лизочка про Игоря совершенно не была осведомлена и поэтому замялась с ответом. А мама Вики, явно истолковав молчание той, кого она сочла своей дочерью, по-своему, лишь вздохнула:
– Ладно, что уж с тобой поделаешь, поезжай. Но хотя бы завтра часикам к двум приедешь домой? С детьми погулять надо. И покормить их чем-нибудь. На завтрак пусть съедят хлопья или бутерброды с сыром, но обеда у нас нет. И в магазин сходить нужно. У нас дома ни хлеба, ни молока. Договорились?
Мама явно ждала ответа. И Лизочка поняла, что надо выходить из сумрака. Кто бы ни была эта странная женщина, которая собирается кормить на завтрак детей хлопьями без молока и бутербродами без хлеба, она имеет право знать правду о Вике.
– Простите, – дрожащим голосом произнесла она. – Но я не Вика.
– Ой! Кто это?
– Это я – Лиза.
– Ах, Лизочка! – мигом подобрела мама, которая явно была в курсе нового знакомства своей дочери. – А где моя беспутная дочь?
– Понимаете… тут такое дело… Мы с Викой разминулись.
– Разминулись?
– Да. Она поехала домой, а ее сумка осталась у меня.
– Постой, постой, – начала нервничать Викина мама. – Я что-то тебя не пойму. Вика ушла одна? Без своей сумки?
– Ну да. Так получилось.
– Получилось? И где Вика сейчас?
– Я не знаю. Мы с ней договорились, чтобы я ждала ее возле дома. Я жду, а ее все нет и нет. Домой она тоже не возвращалась?
– Нет, – странным голосом произнесла Викина мама. – Не возвращалась.
– Что же мне делать? Может, я передам сумку вам? Там все-таки телефон, кошелек и, наверное, в нем деньги.
– Кошелек? Деньги? Как же Вика будет без денег? Ничего не понимаю!
– Да я тоже… как-то того… не очень понимаю, – призналась Лизочка и добавила: – Но можно, я верну сумку вам, а?
– А где ты сейчас?
– Тут! Под вашим домом!
– Стой там, я сейчас к тебе выйду!
Лизочка немножко расстроилась, потому что уже не верила ни Вике, ни ее маме. Небось продержат ее тут на холодном ветру еще полчаса. А ведь ей самой домой надо! К маме и Заиньке!
Но Викина мама в отличие от дочери морозить Лизочку и дальше не стала. Она вышла из дома спустя всего пару минут. Видимо, сразу же после телефонного разговора надела ботинки и куртку и выскочила на улицу.
– Это ты Лиза?
– Да. Я. А это вот сумка вашей Вики. Я ничего там не трогала. Только телефон взяла, чтобы вам позвонить.
Лизочка протянула сумку, но женщина махнула рукой.
– Тут такой холод. Идем в дом. Говоришь, ты уже почти час тут стоишь?
– Да.
– Тогда ты, наверное, околела от холода. Не понимаю, почему ты сразу же мне не позвонила? И свою дочь я тоже не понимаю. Разве можно так бессовестно пользоваться людьми? Ты тут стоишь, а она болтается невесть где!
У Лизочки в голове тоже блуждали аналогичные мысли, но она стеснялась их озвучить. А вот Викина мама не постеснялась. И озвучила. И пока Викина мама вела девушку за собой, она продолжала ругаться на свою дочь. И такая она неразумная. И головы на плечах вовсе нет. Ни о себе, ни о ней, ни о детях совсем не думает. Только и умеет, что влипать в неприятные истории.
