D.O.A. - Почтенное общество

Большая квартира-студия на последнем этаже старого парижского здания, находящегося во дворе. Прохладно, окна распахнуты: они выходят на крыши, и то тут, то там слышны звуки работающих телевизоров. А дальше — тихий, но различимый шум города. Постеры на стенах: киты, разливы нефти, грибы атомных взрывов — с плохо скрытым торжеством предупреждают о грозящем апокалипсисе.

В комнате трое.

В центре — Жюльен Курвуазье, пухленький двадцатилетний блондинчик, сидящий перед старой деревянной дверью, положенной на козлы, на этом импровизированном столе, среди наваленных бумаг и пустых пивных банок, торжественно красуется белоснежный iMac 24, на котором он судорожно и сосредоточенно работает. На экране высвечивается не офисный OCX Tiger, a Windows Vista — последнее достижение Microsoft в эксплуатационных системах. Курсор на экране перемещается самостоятельно. Открыты окна Word, Explorer, Outlook и электронная почта. Жюльен время от времени урчит от удовольствия.

За его спиной, на положенных на пол подушках, развалился Эрван Скоарнек — молодой человек того же возраста, высокий, темноволосый, не худой, а скорее изящный, в чертах его лица угадывается что-то славянское. Он не сводит глаз со спины Жюльена и, затягиваясь косячком, старается справиться с собственными нервами и скверным настроением.

— Ну что там, Жюльен? Получается?

Курвуазье молчит. Похоже, он даже не слышал вопроса. Что за мудак! Еще две затяжки.

— Да ответь ты хотя бы, черт возьми!

Тот просто отмахивается. Эрван встает, идет в кухню за пивом к холодильнику. На ходу посылает двусмысленный взгляд девушке Сефрон, ей не больше двадцати: высокая, худенькая, черные волосы до талии и такая белая кожа, что кажется прозрачной, на голове у нее наушники, «Студжис» на полную — и никакого контакта с внешним миром. И со Скоарнеком тоже. И она туда же. Непруха. Сеф извивается в ритме музыки перед узким высоким зеркалом, прислоненным к штабелю книг, она полностью во власти своего собственного отражения, которое, впрочем, может, и не узнаёт.

— Прямая трансляция из квартиры папаши Субиза.

— Ты уже там?

— Сефрон не врубается. Без дураков? — Эрван готов взорваться.

— Yes, man. И я контролирую также и его webcam.

На экране — белая комната с высоким потолком, лепниной на потолке конца девятнадцатого века и бесчисленными книжными полками, на которых борются за место папки и книги, а в глубине, через открытую дверь, виден коридор. На первом плане — мужчина: невысокий, лет сорока, темные волосы с проседью, гладко выбритое узкое лицо; неплохо для старика. Сидит у письменного стола и насвистывает.

Субиз. Темный человек. Враг. И он находится в их власти, на расстоянии вытянутой руки. Голова идет кругом от новых возможностей.

— Послушай, Жюльен, объясни, я не понимаю. — У Сефрон строгий голос и странное произношение: отголоски говоров юго-запада Франции перемешиваются с легким английским акцентом. Ее фамилия Джон-Сейбер. По матери, которая давно умерла, она француженка, отец — англичанин, а выросла она в Перигоре.

— Самое трудное было обнаружить его IP. — Жюльен чувствует себя в своей стихии. — Я отправил ему мейл, подписанный его шефом Кардона́, великим гуру из Комиссариата по атомной энергетике, и подвесил к мейлу файл jpeg. И этот инфицированный файл отправил мне его адрес. — Жюльен торжествует, красуется перед Сефрон. — Субиз этот — человек рассеянный. И поскольку работает на собственном ноутбуке, думает, что его не достать.

Эрван обретает почву под ногами:

— Пусть думают как хотят. Теперь, с новыми технологиями, все свободны.

— Ну не совсем. И не все. Я уже однажды вляпался. — Жюльен открывает банку пива, делает глоток, потом показывает на экран. — В конце концов, если у тебя есть IP, достаточно хорошего софта, который бы внедрился в слабые места другого софта. А у Субиза это Quicktime.

— Прекрати пудрить нам мозги своими премудростями, ты же видишь, Сеф скучно.

— Да нет, мне интересно, я люблю поэзию.

— Проще говоря, есть проблема с тем, как последняя версия Quicktime выдает инструкции памяти. Поскольку пакет программ идентифицируется системой защиты доступа и обычными антивирусами, его работа не вызывает подозрений. Там можно пройти без всяких проблем. И можно даже играть с этой корявой системой, достаточно лишь выяснить код доступа. — Курвуазье замолкает. — А его я знаю. — Парень наслаждается своей властью.

Субиз наклоняется к ним, вернее, к экрану своего ноутбука, Сефрон и Эрван инстинктивно пятятся, потом переглядываются и начинают хохотать.

— Общий вид! — делает вывод Эрван. Прикуривает косяк, затягивается и передает приятелю. Потом поворачивается к холодильнику и достает оставшееся пиво.

Бенуа Субиз в последний раз смотрит на экран ноутбука, перечитывает заключение своего отчета. Исправляет одно слово, меняет две запятые, сокращает фразу, отправляет мейл и закрывает Outlook.

Окно у него в кабинете отворено, на фасадах зданий тихой улочки в семнадцатом округе тлеют последние отсветы уходящего дня. В этом году апрель выдался очень теплым. Субиз бросает взгляд на часы, уже девятый: нужно идти на этот обед, эту встречу Барбара организовала специально для него, хотя ему совершенно наплевать на друзей, которых она хочет ему представить.

На компьютере включается экран наблюдения.

Субиз встает, проходит в спальню, мгновение разглядывает свое отражение в зеркале гардеробной. Нет, можно не переодеваться: джинсы отлично выглядят — как-никак «Армани», а белая рубашка еще вполне презентабельна. Быстро проводит рукой по волосам, приглаживая их. Берет со спинки кресла летний плащ, ключи от машины на столике в коридоре и выходит.

Приемник в машине настроен на «Франс интер». В вечерних новостях основные события президентской кампании. Последние опросы перед первым туром выборов, который пройдет в это воскресенье, пророчат победу кандидату от правых Пьеру Герену, он идет с хорошим отрывом. Если им верить, то у Герена на пять пунктов больше, чем у его самого серьезного соперника — Эжена Шнейдера, чемпиона от главной оппозиционной партии. Среди остальных десяти претендентов на президентский трон только представительница центра, по мнению аналитика радиостанции, может еще на что-то рассчитывать, возможно в ущерб Шнейдеру, у которого она отнимет больше всего голосов.

Субиз слушает вполуха, положив локоть на опущенное стекло и рассеянно глядя в окно. Обозреватель увязывает политические новости с подписанием договора о строительстве ядерного реактора третьего поколения во Фламанвиле, состоявшемся 11 апреля прошлого года. Герен, нынешний министр экономики и финансов и кандидат в президенты, как раз сегодня высказал свои соображения по поводу той пользы, которую принесет этот проект, открыв новую эру французской ядерной энергетики и закрепив за ней лидирующее место.

Заинтригованный, Субиз увеличивает громкость и внимательно следит за репортажем. Еще несколько месяцев назад позиция министра была совершенно другой, он был крайне враждебно настроен к новым технологиям. С чего бы такой резкий поворот? И именно теперь? Точный расчет, который может нарушить планы Герена? Если только он не затеял какого-нибудь подвоха.

Как только заканчиваются разглагольствования в эфире, Субиз тянется за мобильником, ищет номер Кардона — может, у того найдется разгадка этой тайны — и не замечает, как теряет свою полосу движения. Правое переднее колесо натыкается на поребрик, Субиз резко выворачивает руль и врезается в припаркованный внедорожник. Удар. Ремень безопасности натягивается, рука с телефоном дергается, отброшенная вверх подушкой безопасности, и мобильник врезается Субизу в челюсть. Рот наполняется кровью.

Раздраженный Субиз выходит из машины, оценивает ущерб: передний кожух волочится по земле и цепляет левое колесо; он оглядывается вокруг и глубоко вздыхает. Плащ заляпан кровью. Субиз чертыхается и пытается стереть пятна тыльной стороной ладони. Это не спасает положения: он только еще больше размазывает их. Позади останавливается машина, и водитель интересуется, все ли в порядке. Предлагает вызвать аварийку. Не стоит. Техпомощь? Да, спасибо.

Пока машину Субиза ставят на эвакуатор, а сам он оставляет записку со своими координатами на ветровом стекле машины, в которую врезался, он уже опаздывает на сорок пять минут. Стемнело, и взволнованная Барбара набирает его номер. Он успокаивает ее, но обед отменяет — не без облегченного вздоха. Ему нужно вернуться домой, продезинфицировать раненую десну и переодеться, нет, это будет слишком поздно. А когда Барбара предлагает приехать к нему, Субиз ссылается на усталость и отговаривает ее: она должна заняться гостями. Он позвонит ей перед сном и пожелает спокойной ночи.