Заклятие лабиринта - Александр Феликсович Борун

– Всякое на заданиях случалось, но такого еще не бывало, – пожаловалась я неизвестно кому, подавленно осматривая очередной квадратный двор, окруженный со всех сторон многоэтажным домом, куда я вошла через арку из соседнего такого же двора. Мне очень плохо, и телу и душе, после всех почти что удачных попыток меня прикончить. Я в изнеможении. И в отчаянии. Готова просто лечь и сдохнуть. День кончается, и моя жизнь, похоже, приходит к концу вместе с ним. Днем мне еще каким-то чудом удавалось спастись из всех ожидавших меня ловушек, притом не без ущерба, а уж ночью, я чувствую, заклятие лабиринта не даст мне никаких шансов…

–шансов–шансов–шансов–

Шансов на самом деле не было уже утром, когда все начиналось. Уже тогда меня мучили дурные предчувствия. Но еще можно было себя убедить, что все совсем не так плохо…

–плохо–плохо–плохо–

Плохо рассказываю: забыла представиться. Меня зовут Марина Серова, для друзей и в опасной обстановке для краткости Ринка, мне двадцать восемь лет, и иногда кажется, что молодость безвозвратно прошла. Сейчас я частный бодигард, то бишь телохранитель. Очень хороший, широко известный в соответствующих узких кругах и довольно дорогой. Последнее время прикидываю, не сделаться ли частным детективом, как одна моя знакомая. Немного поднадоело, что приходится много и однообразно работать руками и ногами, а ведь накопившийся опыт уже должен позволить заменить беготню и драки на работу мозгами. Так и так иногда приходится ради сохранения жизни клиента работать детективом. Например, совсем недавно на одну клиентку наезжали, требуя вернуть деньги, одолженные еще ее мужем, ныне уже покойным, и пропавшие. Спасти ее можно было, только найдя эти деньги. В конце-то концов, я вычислила, что муж не просто так умер от сердечного приступа, и деньги не просто так случайно таинственно исчезли, оба события организовал один человек, считавшийся другом покойного и его жены. И задача была решена. А скольких неприятностей, связанных с наездами заимодавцев, можно было бы избежать, догадайся я об этом сразу… Ну ладно.

Я начинала с учебы в Ворошиловке. Там меня подготовили к работе «тихого» шпиона. В должности незаметного технического работника какого-нибудь посольства. Ведь ни для кого не секрет, что посольства занимаются шпионажем почти официально. Иногда шпионы, работающие в посольстве в какой-нибудь стране, настолько надоедают контрразведке этой страны своим постоянным мельтешением, что их принудительно меняют на других таких же. Это делается согласованно, взаимно высылаются сотрудники обеих стран, имеющих друг у друга посольства…

Ладно, проехали. Все равно ни в какое посольство я не попала. В числе немногих выпускников меня направили в особое подразделении «Сигма». Там я приобрела навыки, позволяющие выживать в опасных ситуациях. Но применить их, будучи в «Сигме», не успела.

Всего за месяц произошло подряд несколько событий, катастрофических для моей карьеры диверсанта.

Полковнику Анисимову, шефу «Сигмы», человеку, научившему меня тому, что я теперь собой представляю, было как раз пора получать очередное звание. За большие заслуги. Документы на присвоение ему генерал-майора уже были выписаны и подписаны. Я уже про себя стала называть его «товарищ генерал», чтобы привыкнуть. Вместо этого случилось так, что он был разжалован и отстранен от командования «Сигмой». Он получил от руководства преступный приказ, выполнение которого повлекло бы массовую гибель людей, и отказался его выполнить. Честь оказалась несовместима с карьерой.

В это нелегкое время, когда он так нуждался в помощи и поддержке, его жена и дочь, недовольные потерей материальных благ, устроили ему обструкцию. Я им этого никогда не прощу. Не выдержав сражения на два фронта, так и не ставший генералом полковник Анисимов покончил с собой.

Мне разонравилось в органах, и я решила уйти из них. Это не так-то легко, но мне помог отец. Он генерал, имеющий большой вес в наших Вооруженных силах. А мы с ним тогда еще не поссорились. Это произошло позднее, после смерти матери, от которой он оскорбительно быстро оправился…

Возможно, так легко меня все равно бы не отпустили, но вскоре и все особое подразделение распустили на вольные, так сказать, хлеба. Безработных агентов оказалось так много, что никому уже не было дела, кто из них как оказался безработным.

И я из агента по кличке Багира превратилась вот в это редкое явление, леди-бодигарда, как меня шутливо называет один знакомый программист. Впрочем, грех жаловаться, мне вовсе не плохо, многим пришлось гораздо хуже. Более того, когда я привыкла к своей новой работе, у меня появились некоторые дополнительные претензии к прежней.

Именно дополнительные и именно к прежней. Не могу сказать «запоздалые претензии» и «к бывшей работе». И вот почему.

Произошло как-то одно событие. Тогда казалось, что это был случай…

–случай–случай–случай–

Случай занес меня как-то на Германскую улицу. Тогда еще это был проспект Кострикова. Но уже сделанный, в подражание Арбату в Москве, пешеходной улицей. С пешеходными переходами через пересекающие его обычные улицы, по которым по-прежнему двигались машины.

Время было интересное, переходное. (Китайцы ругаются: «Чтоб ты жил во времена перемен!») Происходящее еще называлось перестройкой и демократизацией. (Шутка того времени: «Чем демократизация отличается от демократии?» – «Тем же, чем канализация отличается от канала!). Но уже становилось ясно, что эксперимент с фермерами проваливается. Хотя и было еще неясно, что это происходит потому, что у земли давно есть настоящие хозяева, которым конкуренты не нужны. Ожидался голод. Который так и не настал. Или настал для некоторых слоев населения, это как посмотреть. А тогда была тихая паника. Население старательно запасало продукты. (Мужчина, уставший стоять в длинной очереди: «Да когда же наконец этот голод наступит?!»)

Вот и я, проходя по Кострикова, куда незадолго до того свернула с улицы Звезд Султана, увидела традиционную длинную очередь за чаем и, поддавшись общему настроению, встала в нее. Все равно я гуляла по центру Тарасова совершенно бесцельно, отдыхая после дела с музыкантом, на которого вдруг по неизвестной причине началась охота, но потом, при моем участии, все кончилось благополучно.

Есть на Кострикова единственный на весь Тарасов магазин «Бурундучок», в котором даже во времена застоя иногда давали индийский чай. Вот и теперь казалось, что времена дефицита вернулись.

Очередь была длинная, но двигалась быстро. Потому что, пока дают чай, никто больше ничего в «Бурундучке» не покупает, ни конфет, ничего. Почти все, получив свои