Город падших ангелов - Дэниел Депп

— Хорошо. Что ты хочешь делать? Взяться за это?

— Завтра смотаюсь к нему опять и поговорю.

— Ладно. Только уж за свой счет. Сам сказал — ты еще в отпуске. За сегодня я тебе заплачу, но пока официально от меня задания не получишь — ты сам себе платишь. На мне фирма.

— Да еще какая!

— Изображая святого Бернара, много не заработаешь. И сдай отчет по расходу бензина. Я больше не собираюсь мириться с этой хренью, когда вы их складируете, как будто это вам накопительный счет в банке. А потом ждете, что я вам буду все оплачивать.

Шпандау поднялся.

— В понедельник, — отрезал Корен. — Принеси дело к понедельнику. Или я сам найду тебе занятие.

Они закопали девчонку в песок недалеко от Индио. [19] Когда они закончили, уже почти рассвело. Поттс боялся, что их заметят, хотя они были очень далеко от шоссе и утащили тело в скалы. На небе висела полная луна, и фонарик им не понадобился. Несколько раз Поттсу чудились гремучие змеи, но Сквайерс напомнил ему, что они холоднокровные и бодрствуют только днем. Или, может, наоборот. Сквайерс был здоровенным и сильным, но при этом ленивым донельзя. Они договорились копать по очереди, но вахта Сквайерса становилась все короче и короче. Кончилось тем, что Поттс орудовал лопатой, а Сквайерс сидел и наблюдал. Они-то надеялись, что управятся быстро — песок ведь. Но когда было выкопано полтора фута, песок стал сыпаться обратно. Яма получилась не такая глубокая, как они рассчитывали, и тело лежало кулем. Поттс рассудил, что в скалах никто его не заметит и даже с воздуха его не видно. Была, конечно, опасность, что тело раскопают койоты. Но, посовещавшись, Поттс и Сквайерс решили, что это не страшно. Даже хорошо — потом труп будет труднее опознать. Вскоре от покойницы останутся одни кости. Сквайерс предлагал ее раздеть, но Поттс твердо стоял на своем.

Поттс добрался до дома в Редлендсе ближе к обеду, уставший и грязный. Он мечтал о душе и холодном пиве. Поттс решил, что отоспится, поест, а потом завалится куда-нибудь.

Он жил за пределами города, на краю пустыни. Пожелтевшая штукатурка скрывала бросовые шлакоблоки. От многочисленных землетрясений они потрескались. Трещины замазывали, но все равно нет-нет да и отваливался кусок, открывая разлом, где поселились насекомые. Поттс старался не думать о том, что творится под полом. Рядом стоял деревянный гараж, слегка осевший на бок. В его щели задувал ветер с песком.

Поттсу хотелось перебраться в дом получше или даже в квартиру, но теперь ведь все умные, кредитную историю проверяют, сволочи. А у него не кредитная история, а сплошная жопа. Домишко состоял из малюсенькой спальни, крошечной кухни и гостиной. Коробка из-под печенья — не больше. Зато двор есть.

Поттс оставил пикап перед гаражом и вошел в дом. Перед уходом он забыл включить кондиционер, и на него пахнуло жарой. Теперь Поттс включил его и заглянул в кухню за холодным пивом. Открыл банку, сделал глоток, а потом выпил все залпом. Открыл вторую. Поможет уснуть.

Поттс вернулся в гостиную. Опустился в кресло и огляделся. Не ахти, но в целом ничего. Приятно быть дома. Мебель вся в основном из «Гудвилла» с вкраплениями из «Таргета». [20] Дешевенько, но не дерьмо какое-нибудь, как то, в котором он рос, да и потом пожил немало. На стене висела большая картина какого-то «Голубого мальчика», написанная каким-то Гейнсборо. В общем, картинка-то пи-дорская, но Поттсу она была по душе. Ему нравились мягкие цвета и плавные линии, как будто одно перетекает в другое. Она его успокаивала. Да и не водил он сюда никого. За год, что Поттс жил здесь, в доме появлялись только хозяин да сантехник, чинивший унитаз.

Лампочка на автоответчике мигала. Поттс нажал на воспроизведение.

Поттс подошел к раздвижным дверям, ведущим во дворик. Они, как всегда, поддались с трудом. Он предпочел бы нормальные двери с петлями, поскольку знал, как легко взламывать раздвижные. Была бы фомка. Сколько раз он сам это проделывал еще в Техасе. Через двери открывался вид на дворик, и временами Поттс сидел в гостиной и любовался тем, как меняются цвета неба.

Весь дворик — песок с пучками травы. У мангала для барбекю — пластиковый стол и стулья. Поттс повесил там рождественскую гирлянду, которую включал, когда сильно напивался. Была во дворике и кормушка для птиц, но птицы никогда к ней не прилетали. А еще Поттс устроил там площадку для игры в кольца. Он взял ржавое кольцо и бросил. Промахнулся. Плюхнулся на пластиковый стул и долго всматривался в пустыню. Допив пиво, он заставил себя встать и вернуться в дом. Взял еще банку, пошел в спальню и выложил все из карманов на комод, бросив толстую пачку денег, выданную Стеллой, в ящик с носками. Он снял одежду, засыпав пол песком и матерясь, но сил подметать не было. Ушел в ванную и встал под горячий душ. Попытался думать о женщине, но и это не получилось. Ему хотелось что-нибудь сломать. Выйдя из душа, Поттс надел кимоно и выпил еще две банки пива.

Он проснулся к вечеру — лежал в халате на постели поверх покрывала. Во рту было мерзко, в голове стучало. Наверное, из-за пива, хотя скорее — из-за того, что он забыл поесть. Поттс дошаркал до кухни, приготовил крулску растворимого кофе и пошел с ней в туалет, где его пронесло. Кишки свернулись в узел, ему было плохо. Перед ним мелькало лицо мертвой девушки.

Поттс натянул джинсы, ботинки и потрепанную байкерскую косуху. Вышел в гараж, отпер его и поднял ворота. Посреди гаража стоял огромный классический «Харлей-Дэвидсон» в окружении разбросанных запчастей и ящиков с инструментами. Поттс подошел к мотоциклу и провел по нему рукой. Потом оседлал его и выкатил на улицу. Слез, закрыл гараж. Надел шлем и завел своего друга. В его седле