Джуди взглядом, в котором смешивались укор и недоумение. Дескать ты что, не знаешь, что старушка Стюард узнает обо всем в этом городе первой?
— Скажем так, я кое-что увидела. Мэтти сперва написал про это в одном из своих отчетов, а после подтер информацию, видимо, не желая позорить Эмили, но я успела увидеть достаточно.
— То есть Мэт обо всем этом знает? И Эмили тоже?
— Ну да. Впрочем, на счет Эмили я не уверена.
Джуди крепко задумалась. Почему Блейк решил скрыть подобное? Только ли из жалости к Эми или тут что-то большее? Быть может, он направился сейчас вовсе не к супруге, а в дом Ричардсонов.
— Ну и дерьмо, — Лавлейк налила вина гостье, — слушай Аннабель, не рассказывай об этом больше никому.
— Ооо! Можешь быть уверена, что дальше этой гостиной информация не просочится, — мисс Стюард заговорщически подмигнула.
Банни Калахен сидела у костра на заднем дворе. Она бросала в огонь сухие еловые ветки и размышляла о том, как изменился мир. Еще каких-нибудь лет десять назад Блэклейк был самым спокойным местом в штате. Никто не запирал двери и можно было спокойно отпускать детей гулять до темноты. Но теперь все изменилось. Что-то витает в воздухе. Зло. Зло прокралось в Блэклейк. Банни не верила, что убийца Салли — чужак, она нутром чувствовала что он где-то здесь, поблизости. В ком-то из жителей города поселилось Зло и оно не остановится. Оно будет искать новую жертву. Что-то плохое произойдет снова. Как уберечь ребенка от всех опасностей? Ведь ей уже семьдесят. Что будет с Люциусом, когда Банни не станет? А если она превратиться в овощ, писающий в катетер, кто позаботиться о бедном мальчике? Неужели его поместят в приют. Но это же ужасно!
— Уютно тут у вас! — голос шерифа вывел мисс Калахен из размышлений.
— О! Мистер Блейк! Добрый вечер! — Банни рассеянно посмотрела на полицейского.
— Я увидел дым, стучал, но никто не ответил, так что уж извините за вторжение. Просто хотел убедиться, что все в порядке.
— Ну что вы! Какое еще вторжение! Присаживайтесь рядом. Хотите, я принесу маршмеллоу? — старушка засмеялась и пододвинула садовый стул.
— Не стоит утруждаться, мэм.
— Ооо, мне совсем не трудно.
Банни отправилась в дом и вскоре вернулась с огромным пакетом зефирок.
— Я купила их для Люциуса, но кажется, он не особо жалует сладости.
— Мисс Калахен, эти ветки, — шериф поворошил палкой костер, вытащив обгоревшую еловую лапу, — откуда они у вас? Рядом с домом ведь только лиственные деревья.
— О, я нашла их тут неподалеку. Они просто лежали среди дороги, и я подумала — как странно.
— Вы можете показать точное место? — Блейк взволнованно приподнялся.
— Конечно.
Банни и шериф отправились к дороге, у которой старушка нашла ветки. Они не заметили, как в окно через штору на них пристально глядел Люциус.
Все проходит. Забываются радости и обиды, тускнеют воспоминания, исчезают синяки, затягиваются раны, боль становится глуше и слабее. После трагедии, произошедшей с Салли Ричардсон, жизнь в Блэклейке постепенно возвращалась в привычную колею. Увяли цветы на могиле, поутихли сплетни, а мемориал с фотографией Салли в старшей школе сменили гирлянды из красных сердец ко дню Святого Валентина.
Удивительно, но Аннабель Стюард сдержала слово, данное Джуди и никто, кроме узкого круга посвященных, не знал про видео с погибшей. Да, родители школьниц стали чаще проверять все ли в порядке с их дочерями и писать взволнованные сообщения в мессенджеры, если те задерживались допоздна. Да, увлеченные эзотерикой и оккультными практиками Саманта Харди и Рина Эстербрук пытались несколько вечеров подряд вызвать дух бедняжки Салли. Да, и без того сраженный горем Элайджа Томпсон вынужден был ловить на себе косые взгляды клиентов. Но в целом все было ровно так как и месяц, и два тому назад. Как и в прошлом году, просто кому-то не достанется валентинка.
Эмили Ричардсон решила отдать вещи дочери на благотворительность. Одежду, технику, украшения. Все, за исключением детских игрушек. Игрушки напоминали Эмили ту маленькую Салли с розовыми щечками и золотыми кудряшками, которой она читала на ночь сказки и пекла утром блинчики. Только так, разделяя двух Салли- одну взрослую и имевшую грязные секреты, вторую маленькую невинную малышку, Эмили могла честно хранить добрую память о дочери. Разбирая вещи, миссис Ричардсон нашла дневник Салли. Самые обычные записи — мечты, планы, размышления девочки-подростка. Ни слова о работе на сайтах, ни слова о сексе, парнях или чем-то подобном. Салли явно умела вести двойную жизнь.
Эмили снова вышла на работу. Ее день вновь состоял из монотонного писка лазерного сканера товаров и озвучивания цифр. Пик — замороженные куриные крылья — пик — кукурузные шарики с шоколадом — пик — капсулы для посудомоечной машины — пик — полгаллона молока — пик — сосиски для барбекю — двадцать два доллара тринадцать центов. Правда теперь каждый второй покупатель бросал на нее сочувственные взгляды, некоторые шептались, некоторые выражали запоздалые соболезнования. От всего этого становилось только хуже. Люди не понимают, — размышляла Эмили, — “ооо, мне так жаль” не работает. Просто заткнитесь, просто забудьте о том, что произошло, просто давайте все сделаем вид, что все, как и прежде, что моя дочь не лежит в промерзлой земле на кладбище Сент Хилл, что я стою здесь, пытаясь заработать ей на колледж.
Шериф Блэйк все так же пил по утрам свой кофе. Правда теперь беззаботные размышления о зимней рыбалке и стрижке кустов сменились мучительными раздумьями о набившем оскомину, но так и не сдвинувшемся с мертвой точки деле. Никаких зацепок, кроме биоматериала из-под ногтей жертвы, но и тот чертовы криминалисты из Бансинга умудрились потерять. Как такое вообще возможно? Что сейчас есть у полиции? Горелые еловые ветки на заднем дворе Банни? Номера банковских карт нескольких сотен мужиков по всему миру, которые пялились на Салли через экран? Преподобный Макконахью. Кто бы мог подумать? Святой отец любил глядеть на Салли через экран. Если к этому прибавить еще и найденную у нее во рту гостию, то вероятность того, что священник причастен к убийству возрастает. Но зачем? Стыд? Преподобному было стыдно за свою похоть, и он переложил вину на девушку, жестоко расправившись с ней? В этом мире возможно все. Шериф Блейк давно уже взял за правило ничему не удивляться, но все же мысль о том, что отец Макконахью убийца, казалась ему дикой. Доктор Дьюик. Как выяснилось, док тоже любил поглазеть на обнаженных школьниц. Дьюик весьма
