— Нет, к сожалению, нет.
— Мне было просто интересно. — Дженни снова сжала губы — кинесический сигнал угрызений совести. Затем виноватый взгляд на Кэтрин. — Я не хотела вас испугать.
— Последние несколько дней меня пугали значительно сильнее, — ответила Дэнс. — А почему вы не попытались скрыться? Поиски начались бы не раньше, чем через несколько недель. К тому времени вы смогли бы перебраться в Мексику или в Канаду.
— Думаю, что только сейчас мне удалось освободиться из-под влияния его чар… Я ведь думала, что жизнь с Дэниэлом будет совершенно другой. У нас с ним появилась духовная связь, настоящая человеческая близость, а не просто секс. На самом деле, конечно, мне это только казалось. Я поняла, что он мне лгал. Наверное, Ребекка сообщила ему массу мелких подробностей о моей жизни, чтобы он смог меня по-настоящему зацепить. Примерно так же поступали и мои бывшие мужья и бойфренды. Им удавалось меня чем-то зацепить при знакомстве в баре или в том ресторане, где я работала. Дэниэл сделал примерно то же самое, только он был намного хитрее их. Всю жизнь мне был нужен мужчина. Я представляла себя фонариком, а мужчину — батарейкой. Без батарейки я не могла светить. Но вот когда я у себя в номере в мотеле узнала, что Дэниэл убит, во мне внезапно пробудились совсем другие чувства. Жуткая злоба. Это было так странно, ни на что не похоже. Я даже чувствовала вкус своей злобы. Ничего подобного со мной раньше никогда не случалось. И я поняла, что нужно что-то сделать. Не просто сидеть и плакать по Дэниэлу и не отправляться на поиски нового мужчины. Чем все всегда заканчивалось в прошлом. Нет, мне хотелось сделать что-то лично для себя. Совершить какой-то собственный поступок, независимо ни от кого. Но что я могла сделать? Вот только пойти и сдаться полиции. — Она рассмеялась. — Звучит глупо, но в отличие от всего, что было в моей жизни раньше, это мое решение, мой самостоятельный поступок.
— И, по-моему, вполне достойный.
— Ну, посмотрим. По крайней мере вы поняли его причину.
«Поняла», — подумала Дэнс.
Она провела Дженни в свой «таурус». Пока ехали в Салинас, Дэнс мысленно перебирала обвинения, которые могут быть предъявлены Дженни. Поджог, соучастие в убийстве при отягчающих обстоятельствах, преступный сговор, укрывательство сбежавшего преступника и еще несколько.
Тем не менее Дженни сдалась полиции по собственной инициативе, и ее раскаяние представлялось вполне искренним. Позже при условии согласия самой Дженни Дэнс допросит ее, и если она окажется столь же искренней, Кэтрин решила повоевать за нее с Сандовалом.
В здании суда перед отправкой ее в камеру предварительного заключения Дэнс провела с девушкой всю необходимую рутинную процедуру, через которую проходил любой заключенный.
— Может быть, вы хотите, чтобы я кому-то позвонила и сообщила, что вы здесь? — спросила Дэнс.
Дженни начала было что-то говорить, потом осеклась и тихо рассмеялась.
— Нет, не надо, думаю, лучше начать все заново.
— Вам подыщут адвоката, а потом, возможно, мы с вами еще побеседуем.
— Да, конечно.
И Дженни повели по тому же самому коридору, из которого почти неделю назад сбежал ее возлюбленный.
Возможно, на высоте двухсот или трехсот футов над уровнем моря был солнечный воскресный полдень, но здесь, на территории больницы Монтерей-Бэй, все окутывал густой серый туман.
Туман принес с собой ароматы сосен, эвкалиптов и каких-то цветов. «Наверное, гортензий», — неуверенно предположила Кэтрин Дэнс. Она очень любила растения, но так же, как и в случае с едой, предпочитала покупать их у специалистов, нежели пытаться выращивать самой, рискуя погубить уже в начале подобного эксперимента.
Стоя у одной из клумб, Кэтрин наблюдала за тем, как старший брат Линды Уитфилд вывозит сестру в инвалидном кресле через главный вход больницы. Роджер был худощавым, сурового вида мужчиной, которому можно было дать от тридцати пяти до пятидесяти пяти. Он оказался таким, каким его и ожидала увидеть Кэтрин, спокойным консерватором в тщательно отутюженных брюках из джинсовой ткани, белой накрахмаленной рубашке, полосатом галстуке с булавкой в виде креста. Роджер приветствовал Дэнс крепким рукопожатием, но без малейшего намека на улыбку.
— Я должен подогнать фургон. Простите меня, пожалуйста.
— Вы сможете выдержать переезд? — спросила Дэнс Линду после того, как ее брат ушел.
— Посмотрим. У нас есть знакомые в Мендосино, которые когда-то были прихожанами в нашей церкви. Роджер им уже позвонил. В крайнем случае у них переночуем.
Линда смотрела перед собой невидящим взглядом и иногда как-то странно посмеивалась каким-то глуповатым смехом. Дэнс поняла, что ей ввели очень сильное болеутоляющее.
— Я бы на вашем месте переночевала у друзей. За вами там поухаживают, побалуют.
— Побалуют… — Линда рассмеялась, услышав это слово. — А как Ребекка? Я ничего о ней не слышала.
— Пока в реанимации. — Кивок в сторону больницы. — Наверное, находилась совсем недалеко от того места, где лежали вы.
— Она поправится?
— Врачи говорят, что да.
— Я буду молиться за нее.
Вновь смешок. Он напомнил Кэтрин странный, порой совершенно неуместный смех Мортона Нэгла.
Дэнс присела на корточки рядом с инвалидной коляской.
— Я должна выразить вам признательность за все, что вы для нас сделали. Понимаю, как тяжело вам было. И мне очень жаль, что все так трагично закончилось. Но без вас мы не смогли бы обезвредить Пелла.
— Все в руках Господа. Жизнь продолжается во славу Божью.
Дэнс ничего не ответила. Подобные сентенции ответа не требуют.
Линда вдруг спросила:
— Где похоронят Дэниэла?
— Мы позвонили его тетке в Бейкерсфилд, но она даже своего имени не помнит. Его брат Ричард? Ему это абсолютно безразлично. Скорее всего Пелла похоронят здесь после проведения вскрытия. В округе Монтерей для бедняков и бездомных есть специальное общественное кладбище. Тело предварительно кремируют.
— А земля там освященная?
— Не знаю. Думаю, что да.
— Если нет, пожалуйста, найдите для него достойное место упокоения. Я заплачу.
Она просит за человека, который чуть было не убил ее?
— Я сделаю все, что в моих силах.
— Спасибо.
В это мгновение темно-синяя «акура» пронеслась мимо них по дорожке и с неприятным визгом затормозила неподалеку. Автомобиль появился так внезапно и пролетел мимо с такой быстротой, что Дэнс от ужаса присела, и рука ее невольно потянулась к кобуре.
Но она тут же расслабилась, увидев, что на водительском сиденье Саманта Маккой. Саманта подошла к Дэнс и Линде.
— Ну, как дела? — спросила она Линду.
— Пока принимаю таблетки. Думаю, завтра, когда закончится их действие, мне станет хуже. Месячишко придется помучиться.
— Ты уехала, не попрощавшись.
— Ну что ты, я собиралась позвонить.
Дэнс сразу поняла, что Линда лжет. Вероятно, поняла это и Саманта.
— Хорошо выглядишь.
В ответ грустная усмешка.
Наступила тишина. Глубокая тишина. Казалось, туман поглотил все звуки вокруг.
Упершись руками в бедра, Саманта взглянула на Линду в инвалидной коляске и проговорила:
— Странные денечки, верно?
В ответ смех, слегка истеричный, но и подозрительный одновременно.
— Линда, я хотела бы тебе позвонить. Мы могли бы встретиться.
— А зачем? Чтобы провести со мной сеанс психоанатиза? Чтобы спасти меня от оков церковного мракобесия?
В ее словах слышалась горечь и злоба.
— Мне просто хотелось почаще видеться с тобой. Всего лишь.
От Линды потребовалось немалое умственное усилие в ее нынешнем состоянии, чтобы сформулировать ответ:
— Сэм, восемь, девять лет назад мы были с тобой совершенно разными людьми. А сейчас мы еще больше разошлись. У нас нет ничего общего.
— Ничего общего? Это неправда. Мы вместе прошли через настоящий ад.
— Да, прошли. Господь помог нам и затем направил в разные стороны.
Саманта присела рядом с коляской и осторожно взяла Линду за руку, ни на мгновение не забывая о том, что может причинить ей боль.
— Послушай меня. Ты меня слушаешь?
— Что? — в голосе слышится раздражение.
— Жил когда-то один человек.
— Человек?
— Не перебивай. Послушай. Этот человек был в своем доме, когда началось сильное наводнение, очень сильное. Река затопила весь первый этаж его дома. К нему приплыла спасательная лодка, но он сказал: «Уходите, я не нуждаюсь в вашей помощи. Господь спасет меня». Он поднялся на второй этаж, но вода дошла и туда. Подплыла еще одна лодка. «Уходите, — повторил он, — Господь спасет меня». Вода продолжала прибывать, и он взобрался на крышу. К нему подлетел вертолет, но он и им ответил: «Вы мне не нужны. Господь спасет меня». И вертолет улетел.
