— Это действительно так, — вынужден был признать Грей. — Вы поднимаете весьма любопытные вопросы, которые заслуживают более тщательного исследования, и все же я сомневаюсь, узнаем ли мы когда-нибудь правду. Сьюзен полностью вернулась к нормальной жизни, а от Пейнтера я слышал, что бригаде спасателей удалось проникнуть в подземные помещения в фундаменте Байона. Были обнаружены уцелевшие участки стен, однако кислота из взрывчатки Насера полностью очистила все поверхности. От древних надписей ничего не осталось.
У Вигора внутри все оборвалось.
— Как жаль! И все же я не перестаю размышлять о том, что мы так и не нашли в пещере.
— Что именно?
— Твою черепаху, — сказал прелат. — Ты высказал предположение, что подземелье может содержать какую-то более глубокую тайну, имеющую отношение к воплощению бога Вишну.
— Возможно, это был иудин штамм. Светящееся озеро. Вы сами сказали, что древние кхмеры, наткнувшись на светящуюся пещеру, сочли ее обителью какого-то божества. Быть может, Вишну.
Вигор пристально посмотрел на него:
— А может быть, как раз Сьюзен позволила мельком взглянуть на эту глубокую тайну, на божественный, ангельский потенциал, заключенный в каждом из нас.
Грей снова пожал плечами, определенно готовый отмести все это. Но от Вигора не укрылось, как у его собеседника дернулись брови. В нем проснулось любопытство. Прелат хотел, чтобы Грей продолжал ломать голову над этой загадкой.
И все же Вигор видел, что в данный момент все мысли молодого человека заняты другим. Он махнул рукой, показывая, что разговор окончен.
Когда Грей переступал порог, Вигор окликнул его:
— Передавай от меня привет Сейхан.
Грей споткнулся, нахмурился, затем двинулся дальше. Вигор снова надел очки. «Ох уж эта молодость…»
12 часов 20 минут
Грей протянул стаканчик кофе часовому у дверей палаты Сейхан.
— Она пришла в себя?
Молодой светловолосый младший лейтенант, только что окончивший военно-морское училище, пожал плечами:
— Не знаю.
Грей толкнул дверь. Младший лейтенант откровенно томился от безделья. После второй операции Сейхан практически все время спала, находясь под воздействием успокоительного. В пещере у нее снова открылась огнестрельная рана, что привело к обильному внутреннему кровотечению.
И все это произошло потому, что она спасла Грею жизнь.
Он помнил прикосновение ее рук, тащивших его, ее опаленное лицо, искаженное от боли, заплывший глаз. Но он даже не подозревал о том, что Сейхан, вернувшись за ним, едва не погибла сама.
Грей прошел в палату.
Сейхан лежала в кровати, раскинув в стороны руки, прикованные наручниками к спинке. Она была в больничной пижаме, прикрытая чистым одеялом.
В палате, предназначенной для душевнобольных, было стерильно чисто и холодно. Вся обстановка состояла из кровати и столика на колесах, придвинутого к стене. Узкое окошко под самым потолком было забрано стальной решеткой.
Когда Грей вошел в палату, Сейхан зашевелилась. Повернула голову. Ее лицо напряглось, и она опустила взгляд, смущенная своей неподвижностью. Затем вспыхнувшая ярость сожгла дотла все прочие чувства. Сейхан дернула рукой, скованной наручниками.
Грей присел на кровать.
— Даже несмотря на то что мои родители живы, — сразу же перешел он к делу, — из этого не следует, что я тебя простил. И когда-либо смогу простить. Но я перед тобой в долгу. Я не допущу, чтобы ты умерла. Особенно вот так.
Достав из кармана ключи от наручников, Грей поднял руку Сейхан, чувствуя, как под его пальцами у нее участился пульс.
— Завтра утром тебя отправят на базу Гуантанамо, — сказал он.
— Знаю.
Как и Грей, Сейхан понимала, что это означает смертный приговор. Если даже ее не казнят немедленно, «Гильдия» расправится с ней, заставив замолчать, или же это сделает разведывательное ведомство одной из стран. Израильская разведка «Моссад» по-прежнему оставляла в силе свой приказ убить Сейхан на месте.
Вставив ключ в скважину, Грей отпер замок. Браслет раскрылся.
Сейхан уселась в кровати, подозрительно глядя на Грея. Она протянула руку, испытывая его.
Грей отдал ей ключ. Когда она расстегнула вторую пару наручников, Грей положил на кровать сверток, полученный от Ковальски.
— Здесь три комплекта одежды: халат медсестры, наряд местной крестьянки и форма военного образца. А также небольшая сумма в местной валюте. Документы я не смог достать — времени было слишком мало.
Щелкнул, раскрываясь, браслет второй пары наручников. Сейхан потерла запястья.
Из-за двери донесся мягкий стук тела, упавшего на пол.
— Да, и еще я усыпил часового.
Бросив взгляд на дверь, Сейхан снова посмотрела на Грея. У нее сверкнули глаза. Прежде чем Грей успел опомниться, она протянула руку, схватила его за воротник и привлекла к себе. Она страстно поцеловала его, раскрыв рот, пахнущий сладковатыми лекарствами.
Грей непроизвольно отпрянул назад. Он пришел сюда не для того, чтобы…
А, да пошло все к черту!..
Обняв Сейхан за спину, Грей крепко прижал ее к себе. Не выпуская его, она забралась на него. Ее ноги опустились на пол. Вздрогнув, Грей повалился на спину.
Послышался щелчок наручников, и Сейхан отстранилась от него.
Его правое запястье было приковано к спинке кровати.
Подняв взгляд, Грей успел увидеть, как Сейхан целится локтем ему в лицо. Его голова отлетела назад. Он ощутил во рту вкус крови.
Вскочив на него, Сейхан уселась на груди, прижимая его к кровати. Она снова занесла кулак. Грей поднял руку, чтобы отразить удар, но Сейхан насмешливо склонила голову набок.
— Это должно выглядеть убедительно, иначе ты сам отправишься в Гуантанамо за измену.
Она была права. Грей опустил руку. Сейхан сильно ударила его, разбив губу. Его голова наполнилась звоном. Сейхан тряхнула рукой, затем снова занесла кулак.
— А это за то, что не верил мне, — сказала она, еще раз нанося удар.
Из разбитого носа хлынула кровь. Грей поймал себя на том, что теряет сознание, затем снова пришел в себя. Сейхан склонилась к самому его уху:
— Помнишь то обещание, которое я дала в самом начале? Перевернувшись на бок, Грей сплюнул кровь.
— Это еще какое?
— Ну как же. Я обещала тебе открыть имя предателя, когда все будет кончено.
— Но никакого предателя нет.
— Ты в этом уверен?
Глаза Сейхан были в каких-то дюймах от его лица, и Грея внезапно охватили сомнения.
Выпрямившись, Сейхан взмахнула локтем, нанося удар вскользь в глаз.
— О господи!
— Отличный выйдет синяк. — Облизнув губы, Сейхан окинула его оценивающим взглядом, словно художник, осматривающий холст. Затем она сказала: — Предатель — это я, Грей.
— Что?..
— Это я предатель, внедренный в «Гильдию».
Она с силой обрушила кулак ему в другой глаз. На мгновение у Грея померкло сознание.
— Я — наш человек, Грей. Неужели ты это еще не понял? Грей лежал, оглушенный словами Сейхан, ее ударами.
— Двойной агент? — наконец выдавил он сквозь кашель, не в силах поверить в это. — Но ведь два года назад ты стреляла в меня! В упор, в грудь!
Сейхан снова занесла кулак.
— Я знала, что на тебе мягкий бронежилет. А ты не задумывался, почему на мне был такой же? Грей, открой наконец глаза!
Ее кулак опустился стальным молотом, отбросив голову Грея в сторону. Затем она схватила его пальцами за переносицу, видимо прикидывая, не сломать ли ее.
— Ну а бомба, начиненная бациллами сибирской язвы, — спросил Грей. — Которая должна была взорваться над Форт-Дитрихом?
— Бомба была уже стерилизована. Представляла собой безобидную хлопушку. А я собиралась свалить вину на ее конструктора.
— Но… но хранитель музея в Венеции? — выдохнул Грей. — Ты хладнокровно пристрелила его.
Сейхан вонзила ногти ему в левую щеку, вспахивая глубокие обжигающие борозды.
— Если бы я этого не сделала, зверская расправа ожидала бы не только его самого, но и всю его семью. В том числе жену и дочь.
Поморщившись, Грей посмотрел ей в глаза. У нее был готов ответ на все.
Откинувшись назад, Сейхан замахнулась, оценивающим взглядом изучая нос Грея.
— И меня никто не остановит… особенно теперь, после пяти долгих лет, когда я чертовски близка к тому, чтобы узнать, кто возглавляет «Гильдию».
Она нанесла удар, но на этот раз Грей перехватил ее запястье.
Сейхан навалилась на него всем своим весом, прижимая к кровати.
— Сейхан…
Она посмотрела на него. Мышцы ее лица напряглись, глаза вспыхнули огнем боли. Их взгляды встретились. Сейхан всмотрелась в его лицо, ища что-то. И похоже, не нашла. На какое-то мгновение Грей увидел у нее в глазах разочарование. А также сожаление… и, может быть, одиночество. И тотчас же все это исчезло.
