в груди сердце. Сзади скрипнула доска и Александр вздрогнул. Он резко обернулся и нож, который он держал перед собой, направился туда, где был этот звук. Это была Диана. Она смотрела на него своими большими испуганными глазами.
– Сиди здесь, никуда не ходи. Если что – запрись!
Диана кивнула в знак согласия и отец шагнул за порог. Заскрипело старое крыльцо, но звук этот утонул в шуршании листьев от поднявшегося ветра. Еще несколько шагов и Александр был уже на траве. Его сразу облепили кровожадные комары, но ему было не до них. Всё его внимание было обращено к дисплею, туда, где то появлялась, то снова исчезала одна палка сотовой связи. Главное это спокойствие и осторожность. Спокойствие и осторожность! Он остановился и осмотрелся. Старый мрачный дом. Он выглядел призрачно в этом опускавшемся вечернем сумраке. Он не видел ничего и никого, но теперь он уже знал наверняка, что здесь кто-то был, кто-то, кто, вполне возможно, наблюдал за ним прямо сейчас. От этого ему стало не по себе, захотелось бросить всё и убежать, но… спокойствие, он сделал глубокий вдох, главное это спокойствие. Рука сильно, до боли, сжала рукоятку ножа. Он развернулся и снова продолжил движение туда, где на небольшой полянке на окраине сада росли две большие березы. Появилась вторая палка, потом третья. Он остановился, полез в записную книжку телефона, но в этот момент случилось что-то странное. Дверь в доме, которую он оставил приоткрытой, вдруг с грохотом захлопнулась. Он вздрогнул, телефон вывалился из рук, но не упал. Он чудом поймал его в последний момент.
– Диана! – заорал он, совершенно позабыв о том, что еще несколько секунд назад хотел не издавать ни единого звука. Вместо ответа в доме послышался какой-то странный шум, что-то упало, что-то разбилось, кто-то вскрикнул и вдруг… тишина. Зловещая, намекающая на то, что там было что-то не то тишина. Александр бросился к дому. Сходу он запрыгнул на крыльцо и дернул дверь. Она уже была закрыта. Закрыта изнутри. – Диана! – заорал он сильнее, заорал так, что какая-то лесная птица, сидевшая рядом в траве, поднялась, раскричалась и скрылась в кронах деревьев. – Открой! Открой тебе говорят, с-с-сука! – он орал, он бил руками и ногами в дверь, ту дверь, которую хотел прострелить из карабина. Нож! Единственное оружие, оставшееся при нем. Он вогнал его в дверь. Вогнал с такой силой, что лезвие вошло в деревянную дверь почти по самую рукоятку. Он дернул его на себя, нож со скрипом вылез. Он ударил снова, потом еще раз и еще. Он бил до тех пор, пока не появилась щель, пока из нее не пахнуло в лицо спертым воздухом и сыростью. Наконец, он отошел назад и с силой ударил в дверь ногой. Она затрещала, но не поддалась. Он снова начал бить в нее ножом, в этот раз чуть ниже, туда, где был с обратной стороны засов. Снова удар ногой, в этот раз сильнее, в этот раз эффективнее. Дверь затрещала и одна из досок, сломавшись наполовину, вошла внутрь. Он ударил еще раз и еще. Он бил до тех пор, пока доски не сломались окончательно и не дали ему достаточно пространства для того, чтобы можно было протиснуть руки и дернуть засов с обратной стороны. Наконец, он смог засунуть руку в щель. А вот и Джонни! Не сразу, но пальцы его нащупали засов. Так и есть. Он был закрыт. Закрыт с той стороны! Он дернул его. Послышался щелчок и дверь двинулась.
– Диана! – крикнул он, крикнул в этот раз уже тише. Прежний спертый воздух, смешанных с сыростью, человеческими испражнениями и тлетворным запахом ударил в нос. В любых других обстоятельствах он не заходил бы в эту клоаку, но там… теперь там была его дочь!
Внутри царила атмосфера ужаса и мрака. Солнце уже давно опустилось за деревья и темнота окутала гостиную старого дома. Он видел очертания мебели, видел стены, пол, но конкретные предметы разобрать ему уже было сложно. Александр прошел вперед, прошел медленно, стараясь давить на старые доски как можно тише, но на каждый его шаг они предательски отвечали скрипом.
– Диана! – проговорил он тихо, шепотом, где-то в глубине себя надеясь на то, что Диана его слышала, что она была где-то рядом, возможно сидела, спрятавшись в углу, либо за большим креслом, либо… Вдруг его нога уперлась во что-то и он вздрогнул. Под ним лежало одеяло, то самое одеяло, которым накрыли они тогда тела Димона и Васи, вот только самих тел на полу теперь уже не было! Показалось?! Нет! Остался лишь след, жирный кровавый след, который тянулся от этого места в подвал. – Диана!! – снова улетел в пустое пространство его голос и снова не было ответа. Диана молчала. Диана не слышала его или… но он прервал в себе поток этих мыслей и двинулся дальше. Он дошел до коридора, сделал несколько шагов по нему в сторону комнаты, где спали они эту ночь, но вдруг остановился. Ему будто показалось что-то, какой-то шорох, какое-то слабое движение откуда-то снизу, из подвала. Он осторожно развернулся и, стараясь не проронить ни звука, вышел обратно в гостиную. Он прошел сквозь нее и оказался в прихожей, в которой была дверь на лестницу в подвал. Теперь она была открыта! Та дверь, которую закрыл он тогда, чтобы это существо не проникло внутрь к ним, теперь была распахнута настежь!
«Диана!» – первый порыв его мыслей был прокричать ее имя, ведь она была там, в подвале. Но он сдержал себя. Осторожность, главное теперь осторожность. Он сделал несколько шагов вперед и вступил на лестницу. Она жалобно заскрипела под его весом и Александр на несколько секунд остановился, приводя в порядок дыхание. Его сердце колотилось в груди так сильно, что временами ему казалось, что оно звучит в этой тишине сильнее скрипящих досок, сильнее завывающего снаружи ветра.
Вот он спустился вниз. Нога нащупала под собой твердую поверхность пола. Он вытянул перед собой нож и медленно, почти наощупь, пошел к комнате, за дверью которой он оставил бездушное тело Андрея. Почему он шел именно туда он не знал, но какое-то внутреннее чутье подсказывало ему, что всё это брало свое начало именно оттуда, и, следовательно, Диана была именно там. Снова повторился шум, в этот раз похожий на шорох. За ним последовал стон, тихий и приглушенный, как показалось ему стон одновременно множества голосов. А может Димон и Вася действительно были правы? Может в этом доме на самом
