– Еще как понимаю. Прими одну новость, прежде чем свалишься.
– Виноват, я не дал тебе слова сказать.
– Я получила место. С первого января я помощник заместителя директора по разведке. Четвертого начинаю работать в новом кабинете, понял?
– Кончится тем, что ты станешь директором ЦРУ. И в этой роли, не сомневаюсь, ты будешь великолепна, черт возьми!
– Ценю твою веру в меня. Располагайся, милый, в постели. Спокойной ночи.
Уилл положил трубку, подключил автоответчик, вырубил звонок и уже почти без сил двинулся в спальню, по пути освобождаясь от одежды. Он решил, что будет спать не менее восьми часов.
Мэнни Пирл заботился о своей внешности. Он был толстоват, невысок и сложен не слишком пропорционально. Серый костюм, из акульей кожи стоил кучу денег, но сидел на нем, как чужой. Все же доверие он внушал и кое-кого очаровывал. Его девицы были довольны им.
Мэнни посмотрел на возвышавшуюся над ним Лорен и подмигнул ей. Она моргнула в ответ и приласкала его в своей манере, будто ударила. Он не был уверен, что ее настоящее имя – Лорен, но в том, что она извращенка, сомнений не было ни у кого. Впрочем, ее сумочка была набита долларами – мужчины щедро одаривали ее.
Мэнни похлопал по своим часам, сделал движение, будто переводит стрелки, а потом жест, означающий полчаса: Лорен снова, подмигнула, затем обратила внимание на бизнесмена средних лет, который помахивал двадцаткой.
Мэнни двинулся к двери клуба. В канун Рождества он не был заполнен, и все же Мэнни не жаловался. Его коммерция процветала. Он уже заработал здесь более полумиллиона баксов, а были еще два таких заведения, не считая книжного магазина. Кстати, пора было закрыть его, иначе он не успеет вернуться к Лорен, как договорено, через полчаса.
Мэнни взял в своем офисе конверт с чеками; погрузившись в машину, с удовольствием втянул запахи кожаной обивки и погнал ее за несколько кварталов к книжному магазину. Его «мерседес» был совсем новым, и он наслаждался им как игрушкой. Он заплатил за него наличными. В те дни он за все расплачивался наличными.
Асфальт блестел от дождя. Мэнни обдумывал, как ему быть с магазином. Книжный магазин работал в убыток, а в последние дни возле него появились пикеты. Чертов проповедник с телевидения Кэлхоун напустил на этот магазин чертовы легионы остервенелых домохозяек и детей с плакатами. За ними следовали телевизионные камеры. Когда местные телестанции устали показывать это, Кэлхоун мобилизовал своих операторов и демонстрировал шествия в своей программе.
В самом деле, черт побери, подумалось Мэнни, когда он остановил машину у магазина, зачем ребятам картинки и порновидеофильмы, если можно зайти в заведения Мэнни и все увидеть в натуре? Он вытащил из кармана конверт и посмотрел на чеки. Каждый из троих служащих получил к Рождеству в виде премии еще одну месячную зарплату. Щедро, не так ли? Тем более ни один из них не работал на Мэнни хотя бы год. Другие хозяева отправили бы всех домой обычным пинком даже в канун Рождества.
Мэнни выскользнул из «мерседеса». Было уже пять минут четвертого, пора закрывать. Он все проделает быстро и ловко, после чего вернется в клуб, оперативно перепихнется с Лорен и к пяти будет уже дома, рядом с женой. Его дочка с бездельником-зятем придет завтра к рождественскому обеду.
Мэнни вошел в магазин, не заметив фургона, который, в этот момент подъехал к автомобильной стоянке и остановился там.
Один из служащих сидел у кассы, другой подремывал за прилавком. Из кабинетика выскользнул управляющий, а покупателей не было.
– Привет, Фрэнк, – сказал Мэнни, помахивая конвертом. – Счастливого Рождества, а?
Фрэнк хотел ответить, но запнулся, уставясь на что-то, чего не видел Мэнни.
– В чем дело? – спросил Мэнни.
Однако тут же он ощутил прикосновение ствола к своей шее и попытался оглянуться. Двое стояли в проеме дверей. К ним присоединились еще двое – все в маскировочной форме и черных беретах. Трое были с автоматами, марку которых Мэнни определить не смог. Четвертый – высокий, сильно загорелый, худой, с большими ушами и крючковатым носом – вертел в пальцах большой пистолет.
Мэнни не впервые оказывался лицом к лицу с вооруженными парнями. Паниковать не стоило.
– Ну-ну, ребята, – сказал он спокойно. – Думаю, нет проблем. Совсем никаких. Забирайте все, что тут есть – что пожелаете, – и никакого шума не будет, так? – Он сделал полуоборот. – Фрэнк, соберите наличность.
– Нет.
Мэнни повернулся к высокому.
– Что?!
– Нам не нужны ваши грязные деньги.
– Извиняюсь, – сказал Мэнни, смутившись. – Хотите картинки, записи? Берите что хотите. Любое.
– Вы трое – сюда, – сказал высокий. – Ложитесь на пол.
Мэнни это совсем не понравилось. Ограбление? Ну, бывает. Главное, чтобы никто не пострадал. Но чего хотят эти ребята? Он протянул ключи от своей машины.
– Послушайте, – сказал он, вразумляя налетчиков, – там стоит новый «Мерседес-560» стоимостью шестьдесят кусков. Возьмите его и встречайте Рождество, о'кей? Не будем сходить с ума.
– На пол! – прикрикнул высокий. Один из парней схватил управляющего Фрэнка и бросил к ногам Мэнни.
– Лицом вниз, – сказал высокий. – И все в ряд.
Мэнни очень испугался. Все так таинственно. На улице было пусто. Патрульная машина, подумал он. Нужно, чтобы появилась полицейская патрульная машина, прямо сейчас.
– Вы – Пирл, – сказал высокий. – Мы не рассчитывали на такую удачу!
– Какую еще удачу? – спросил Мэнни срывающимся голосом.
Выходит, именно он нужен этим ребятам. Он сам. Его служащие лежали в ряд на полу.
Высокий кивнул одному из своих и указал на Фрэнка. Молодой человек в форме выступил вперед, нацелил оружие и выстрелил в затылок Фрэнку. Тот издал подобие вздоха.
– Боже мой! – вскричал Мэнни. – Эти люди ничего вам не сделали! Ничего не сделал и я!
– Заткнитесь, – сказал высокий.
Он кивнул другому молодцу. Тот тем же манером убил кассира. Третий пристрелил последнего из служащих. Мэнни взирал на трупы. Неужели никто не появится?
– Пирл! – рявкнул высокий мужчина. Мэнни повернулся и, внезапно охваченный гневом, посмотрел на этого человека.
– Вы подлецы, все вы! – крикнул он.
Высокий поднял пистолет и выстрелил в лицо Мэнни.
Мэнни отлетел назад, ударился о книжную полку и упал лицом вниз. Удивительно, но он был в сознании. Он услышал, как высокий заговорил.
– Хорошая работа, мужчины, – сказал он.
– Пирл еще дышит, – прозвучал другой голос. – Лучше всадить еще пулю.
– Да, – сказал высокий.
У Мэнни сжались кулаки. Его правая рука была в крови. Удар и звук выстрела раздались одновременно.
Утром на Рождество Уилл посадил самолет на небольшом пастбище у фермы Флет-Рок. Он подрулил как можно ближе к дому. С собой у него были рождественские подарки. Джаспер встретил его, улыбаясь.
– Я рад заполучить его домой, мистер Уилл, – сказал он. – И я, конечно, рад увидеть вас на Рождество. Минни спрашивает, останетесь ли вы на рождественский обед?
Уилл отдал ему пальто.
– Боюсь, нет, Джаспер, – ответил он. – Родные ожидают моего возвращения. Я ни разу не посидел с ними за столом с тех пор, как попал домой.
– Подымитесь наверх, – сказал Джаспер. – Мы положили его, закрепив со всех сторон, в его комнате. Кровать такая, что можно сидеть в. ней, и гляньте, что прислал сюда губернатор.
Уилл проследовал за Джаспером по лестнице, затем по коридору в большую угловую комнату. Сенатор сидел на кровати лицом к самому большому телевизору, который когда-либо видел Уилл.
– Двадцатисемидюймовый экран. Разве это не штука! – похвастался Джаспер. – Каждый день, начиная с завтрашнего, будет приходить леди-терапевт. Может, она что-то сделает. Ужасно видеть его в таком состоянии.
Уилл придвинул к кровати стул и взял руку Бена Карра.
– Счастливого Рождества, сенатор, – сказал он. Рука пошевелилась. Уилл развернул привезенный подарок, сенатору. – Это телефон-громкоговоритель, – сказал Он, отсоединил обычный телефон, стоявший у кровати, и включил новый. – Когда вам позвонят, Джаспер нажмет вот эту кнопку и можно слушать, не поднимая трубки.
То же самое ребячливое выражение лица, те же ясные глаза. Понял что-нибудь сенатор? Уилл не хотел иного. Он посидел с полчаса, рассказывая сенатору все новости, какие, мог вспомнить: и о предварительных слушаниях по делу Лэрри Муди, и о повышении Кетрин. Сенатор познакомился с ней при обсуждении бюджета ЦРУ в своем комитете.
Прощаясь, Уилл сказал:
– Родители ждут меня к рождественскому обеду. Я буду вас навещать часто, как смогу.
* * *
Перед закатом Уилл пил кофе с родителями в библиотеке. После праздничного пиршества было не до серьезных бесед. Так полагал Уилл. Но он ошибался.
– Ты собираешься баллотироваться? – спросил вдруг отец.
