Лео, в свою очередь, был то бизнесменом, то курьером какой-нибудь компании, то отставником, то адвокатом.
Аннабель вела себя с кассирами естественно, без малейших признаков осторожности или опасения. Она немедленно устанавливала с ними доверительные отношения, трепалась о платьях и прическах или о том, как ей нравится этот замечательный город у моря, даже в дождливую погоду.
Одиннадцатой кассирше она сказала:
— Я этим консалтингом уже четыре года занимаюсь, но это самая крупная выплата, какую я когда-либо получала! Правда, пришлось над этим заказом попотеть!
— Поздравляю, — ответила та, оформляя выдачу денег. — Сорок тысяч и впрямь крупная выплата. — Кассирша, кажется, слишком внимательно изучала чек и прекрасно подделанные документы Аннабель — удостоверение личности и все бумаги из компании.
Аннабель заметила, что у женщины нет на пальце обручального кольца, но оно недавно там явно было: кожа на этом месте была более светлой.
— Мой бывший муженек бросил меня ради какой-то девчонки и при этом вычистил все наши счета до последнего цента, — горько пожаловалась Аннабель. — Мне всю жизнь пришлось строить заново. И это оказалось совсем непросто. Но мне вовсе не хотелось, чтобы он чувствовал свое превосходство. Да, я получаю алименты, но только потому, что я это заработала. А вот в мою жизнь он больше вмешиваться не будет!
Поведение женщины тут же изменилось, и она тихонько прошептала в ответ:
— Я вас прекрасно понимаю. Сама была замужем двенадцать лет, а потом мой бывший променял меня на какую-то модель. — И она завершила перевод денег.
— Неплохо было бы дать им какую-нибудь пилюлю, чтобы научить их правильно себя вести, верно?
— Ох, я бы своему бывшему дала пилюлю! Цианистого калия! — заявила кассирша.
Аннабель бросила взгляд на лежащие на стойке документы и небрежно спросила:
— Наверное, мне нельзя будет сразу взять наличные, так ведь? Дело в том, что мне сейчас надо оплатить кое-какие покупки… Хотелось бы, конечно, сохранить всю эту сумму, но мне обычно удается сэкономить не больше десяти процентов от заработанного, да и то если повезет.
Кассирша заколебалась.
— Понимаете, обычно по чекам на такие суммы мы наличные сразу не выдаем. — Она посмотрела на Аннабель, улыбнулась и снова уткнулась в компьютер. — Но на счете, на который выписан чек, достаточно денег, чтобы его покрыть. И со счетом вашей компании тоже все в порядке. Так что я вам сейчас переведу всю сумму.
— Отлично! Очень вам признательна!
— Таким, как мы, надо держаться вместе и помогать друг другу.
— Ага, точно, — ответила Аннабель, повернулась и вышла из банка, держа в руке квитанцию, на которой было указано, что ее «компания» стала на сорок тысяч долларов богаче.
А Лео между тем отрабатывал свою пачку чеков, задерживаясь в каждом банке не более чем на десять минут. Он прекрасно понимал, что быстрота тут основной фактор. Но, конечно, без огрехов и ошибок. Специфика его метода заключалась в отпускании разных шуточек, обычно на свой собственный счет, чтобы сразу же сломать лед в отношениях с кассиром.
— Вот было бы здорово, если б все эти деньги перевести на мой личный счет, — заявил он одному кассиру, представ перед ним в роли курьера. — Я бы тогда за квартиру наконец заплатил. Есть в этом проклятом городе хоть один дом, где не требовали бы отдать им своего первенца в качестве задатка за квартирку с одной спальней?!
— Я о таком никогда не слышал, — сочувственно ответил клерк.
— Я хочу сказать, — продолжал Лео, — у меня даже и такой квартирки нету! Все, что есть, — это комната, где помещается только диван!
— Вам еще повезло. На то, что мне платит этот банк, я могу жить только у родителей.
— Да, но я ж вас лет на тридцать старше. Если у меня и дальше так пойдет, то к тому времени, когда вы тут станете начальником, уже я буду жить у своих родителей!
Кассир рассмеялся и выдал Лео квитанцию о переводе тридцати восьми тысяч.
— Не тратьте все сразу, — пошутил он.
— Можете не беспокоиться, — ответил Лео, засовывая бумажку в карман и выходя из банка.
Ближе к вечеру они отработали семьдесят семь из восьмидесяти чеков. Тони провел десять, действуя все увереннее и увереннее.
— Да это совсем легко, — заявил он в машине, переодеваясь вместе с Лео. Аннабель за занавеской, натянутой поперек салона, занималась тем же самым. — Эти идиоты, — продолжал Тони, — просто глотают все, что ты им скармливаешь. А на бумажки даже не смотрят. Не понимаю, зачем кто-то все еще занимается налетами и грабежами банков!
Аннабель высунула голову из-за занавески:
— У нас еще три чека осталось. Каждому по одному.
— И смотри не стукнись башкой, когда будешь выходить из машины, Тони, — предупредил Лео.
— Башкой? Обо что? О чем это ты?
— Я хочу сказать, что она у тебя от гордости так раздулась, что может не пройти в дверь.
— Какого черта ты меня все время подначиваешь, Лео?!
— Он тебя подначивает, Тони, потому что проводить поддельные чеки дело не самое легкое, — заметила Аннабель.
— Ну, для меня это легко!
— Это потому, — сказал Лео, — что мудрая Аннабель дала тебе самые легкие чеки из всех.
Тони резко повернулся к ней:
— Это правда?
— Да, — просто ответила она. Из-за простыни показались ее голые плечи.
— Да я и сам в состоянии о себе позаботиться! — разозлился Тони. — И нечего со мной как с ребенком…
— Я это не для тебя делаю! — резко бросила Аннабель. — Если ты пойдешь на дно, то утянешь за собой и нас. — Она сверкнула на него глазами, потом немного сбавила тон: — Кроме того, не имеет никакого смысла запускать в дело даже самого талантливого мошенника, если оно ему пока что не по силам. От этого больше вреда, чем пользы.
И она нырнула обратно за занавеску. Внутрь микроавтобуса сквозь тонированные окна проникало мало света, так что занавеска была почти прозрачной. Тони не отрываясь смотрел на силуэт Аннабель, пока она снимала с себя одну одежду и надевала другую.
Лео ткнул его под ребра и проворчал:
— Поимей немного уважения, малыш!
Тони медленно обернулся к нему.
— Черт возьми! — тихо произнес он.
— Ты что, никогда прежде не видел, как раздевается красивая женщина?
— Нет. То есть да! Видел, конечно. — И он опустил глаза и уставился на свои ладони.
— Тогда в чем дело? — спросил Лео.
— Кажется, она только что назвала меня талантливым.
Это был последний чек. Тони стоял напротив кассирши, молодой и симпатичной азиатки с черными волосами до плеч, безупречной кожей и щечками орехового оттенка. Явно заинтригованный, он склонился ближе и положил локти на стойку.
— Вы давно здесь живете? — спросил он.
— Несколько месяцев. Перебралась сюда из Сиэтла.
— Здесь такой же климат, — заметил Тони.
— Да. — Кассирша улыбнулась и продолжила свои операции.
— А я только что из Вегаса, — сообщил Тони. — Вот это веселый город!
— Никогда там не бывала.
— Ох как там здорово! Обязательно туда съездите! Как они говорят, то, что происходит в Вегасе, случается только в Вегасе! — Он выжидающе посмотрел на нее. — Я с удовольствием все вам там покажу.
Она посмотрела на него с негодованием:
— Да я вас совсем не знаю!
— О'кей, нам вовсе не обязательно начинать с Вегаса. Как насчет ленча?
— А с чего вы взяли, что у меня нет бойфренда? — с некоторым вызовом спросила она.
— У такой красавицы наверняка есть. Но это всего лишь означает, что мне придется как следует постараться, чтоб вы его позабыли.
Девушка вспыхнула и опустила глаза, но потом снова улыбнулась:
— Вы просто сумасшедший! — Она щелкнула несколько раз по клавишам компьютера. — О'кей, можно ваши документы?
— Только с тем условием, что вы не скажете «нет», когда я официально приглашу вас на свидание.
Она взяла у него удостоверение личности и чуть потерла его пальцем. Он снова ей улыбнулся.
Кассирша вновь посмотрела на удостоверение и удивленно произнесла:
— Вы, кажется, сказали, что приехали сюда из Вегаса?
— Точно.
— А в вашем удостоверении написано «Аризона». — Она протянула ему документ. — И на фото вроде бы не вы…
Ох, дерьмо! Он дал ей не то удостоверение! Несмотря на четкое указание Аннабель иметь с собой только один комплект документов на каждый заход, он упрямо носил их с собой все сразу. На этом фото он был блондином с небольшой «козлиной» бородкой и в очках а-ля Бен Франклин.
— Я жил в Аризоне, но работал в Вегасе. Так дешевле, — быстро сказал он. — И вообще решил изменить свой стиль — новый цвет волос, контактные линзы, ну вы понимаете.
Но еще не закончив свою речь, он уже понял, что все пропало.
