живот, затем в глаза:
– Вы стоите на учете?
– На учете? – переспросила она, нахмурившись и неосознанно сжав пальцы Мэгги.
– Вы беременны. Где вы стоите на учете?
– Я не… – глазные яблоки Дэйзи безумно завращались, и Мэгги поняла: она не хочет говорить правду. – Не здесь. Я не зарегистрирована здесь. Не здесь стою на учете.
То ли врач был непроницателен, а может, его просто не интересовало, с какой стати пациентка лжет, но он кивнул ей, а затем на секунду выглянул из палаты проверить медсестру или еще кого-то. Мэгги смотрела только на Дэйзи, а та смотрела на нее.
– Только не бросай меня, хорошо?
– Не брошу, – заверила Мэгги. – Расскажи им, кто это сделал с тобой, чтобы его наказали.
Дэйзи хмыкнула, будто это была какая-то шутка.
– Мне никто не поверит, Маргарет. Они не найдут никаких следов изнасилования, потому что он уже давно меня не насиловал. – Она потянула Мэгги на себя. – Забери меня отсюда, Маргарет.
– После…
– Нет! – рыкнула она, тараща безумные глаза. – Сейчас. Забери меня.
– Ты потеряешь ребенка, ты можешь…
– Он мне не нужен! – крикнула она и тут же шепнула, зловеще прищурившись:
– Он здесь. Он здесь, Маргарет. Работает в этой больнице. Забери меня. Или он найдет и убьет меня. И заберет ребенка. Он превратит его в чудовище.
* * *
Несмотря на то, что творилось в городе – все искали вновь пропавшую Дэйзи Келли, на этот раз ускользнувшую из больницы, – Мэгги без особых приключений добралась до своей квартиры.
Дэйзи кряхтела на сиденье, а Мэгги кусала губы. Она понятия не имела, что ей теперь делать. Подъезжая к дому, она вдруг вспомнила о листовке с контактными данными родителей Дэйзи. Хоть та и сказала, что не хочет, чтобы они видели ее в таком состоянии, Мэгги все равно украдкой вытащила листовку из-под козырька и сунула в карман штанов.
Дождевик шуршал, когда они поднимались по лестнице. Дэйзи стонала и одновременно смеялась, отчего Мэгги было страшнее прежнего: похищенная казалась безумной. Это неудивительно, ведь она провела в плену маньяка целый год, и один бог знает, что он с ней делал, но, по мнению Мэгги, Дэйзи могла бы пойти ей навстречу и не смеяться так жутко, разглядывая чистые стены в подъезде.
– Ступенька, ступенька, ступенька… – приговаривала Мэгги.
– Не говори моим родителям, что со мной случилось, хорошо? – Дэйзи прекратила смеяться, когда они подошли к двери квартиры Мэгги, будто это был дом Дэйзи и внутри в нетерпении дожидались родители. Мэгги кивнула, и Дэйзи, выгибаясь дугой от боли, добавила: – Я не хочу, чтобы они знали. Они будут смотреть на меня и представлять это…
– Но ребенок… – пробормотала Мэгги, и вдруг дверь квартиры распахнулась, и на пороге возник Дэвид. Дэйзи испуганно попятилась, потому что выражение его лица не сулило ничего хорошего, но Мэгги удержала ее за локоть.
– Не бойся, Дэйзи, это мой муж Дэвид.
Вместо ответа Дэйзи скорчилась. Тогда Дэвид оторвал взгляд от виноватого и одновременно радостного лица жены, и перевел взгляд на живот Дэйзи, а затем на ее сморщенное, словно финик, лицо. Затем он отступил, и Мэгги потащила Дэйзи в квартиру.
– Что случилось? – Хоть Дэвид и был занят дверью, Мэгги показалось, что мысленно он прожигает в ней дыру. Она скороговорной обо всем рассказала, придерживая Дэйзи под локоть.
– Ты пошла на улицу одна? – осведомился Дэвид, и Мэгги пробормотала, оправдываясь:
– Мне было интересно…
– Интересно? – переспросил Дэвид, но таким тоном что становилось ясно – ответа он не требует. Подойдя к телефону, он сказал: – Я вызываю врача.
Слово «врач» потонуло в крике Дэйзи Келли. Дэвид тут же обернулся к ней и присел на корточки.
– У тебя схватки?
Но Мэгги уже знала, что это. Никакие это не схватки, это ее реакция на больницу и врачей. Дэйзи зло процедила:
– Никакой больницы. Ди работает там, он там работает! – повторила она, словно боялась, что до них не дойдет смысл слов. – Он заберет ребенка. Он убьет меня за то, что я сбежала. Он убьет меня. Просто убьет меня. Как убил Оли. И превратит ребенка в чудовище. Нет. Нет, только не в больницу. – Дэйзи зашипела, держась за живот. – Если он узнает, где был рожден ребенок, он поднимет записи и все поймет. Он найдет его и сделает таким же, как он сам.
Дэвид поднялся на ноги, обернувшись к Мэгги:
– Мы должны вызвать полицию.
Дэйзи опять завопила, схватившись за штанину пижамных штанов Дэвида:
– Ну как вы не понимаете? Он только этого и ждет, чтобы найти меня! Ему никто не поверит! Он лучший врач в этом городе, и никто никогда не поверит, что он похитил меня! Никто… не поверит… никогда… Ох… Если позвонишь в полицию, я убью себя.
Дэвид вскинул голову, быстро размышляя над тем, что делать. Он был уверен, что Дэйзи не убьет себя, ведь она сбежала от маньяка не для того, чтобы убить себя в чужой квартире, но она определенно могла выкинуть какой-нибудь фокус. Психика неустойчива, зрачки расширены, на руках следы от уколов.
Если она не сама принимала наркотики, то кто-то колол их. На шее следы от удушья, на бедрах порезы. На платье кровь. Дэйзи Келли нужна помощь специалиста. Но что делать, если Потрошитель врач и знает, где ее искать? Здесь, в квартирке Старого города, их никто не найдет, ведь никто не свяжет Мэгги и Дэйзи.
– Ты говорила им адрес? – спросил Дэвид, посмотрев на Мэгги. Она тут же обомлела от страха.
– Только… только сказала им адрес дома родителей.
– Свое имя назвала?
– Ну конечно, Дэвид! – воскликнула Мэгги, нахмурившись. Сейчас она понимала, что совершила ошибку. Нужно было назваться «Джейн Смит» или еще как-нибудь, но только не Маргарет Айрленд.
– Им не составит труда найти эту квартиру, Мэгги, – пробормотал Дэвид, затем опустил взгляд на Дэйзи. – Но у нас все равно есть несколько часов. Думаю, этого хватит, чтобы Дэйзи родила здесь ребенка.
После этого Мэгги казалось, что она вновь провалилась в параллельную реальность. Но это не был удивительный и волшебный мир. Это была отвратительная, ужасная реальность, наполненная стонами боли и строгим голосом Дэвида: «Еще чуть-чуть, Дэйзи. Давай, Дэйзи. Держись, Дэйзи». Он постоянно звал ее по имени, будто думал, что это не даст ей умереть. И она не умирала. Она безумно мычала, превозмогая боль, вгрызалась зубами в кляп, приглушающий вопли. «Никто не должен меня слышать! Это секрет, большой секрет».
Мэгги опустила взгляд на руку, куда Дэйзи зачем-то сунула диктофон, сказав:
– Никому не доверяй, особенно полиции и врачам. Оли успела записать только это, но этого слишком мало для доказательств.
Мэгги прослушала жуткую запись несколько раз. Сперва испытала ужас, затем жалость и непонимание. Почему Дэйзи не отдала полиции диктофон? Неужели она действительно решила, что полиция и Криттонский Потрошитель заодно? А вдруг да, и именно поэтому его никак не могли поймать?
Приняв решение, Мэгги схватила трубку
