Кэтрин Нэвилл - Магический круг

— Что же нам теперь делать?

Ее голос донесся до меня сквозь шум стремительного водного потока — того самого потока, который только что на моих глазах унес все, что я любила.

— Первым делом, — так же громко крикнула я в ответ, — мы должны найти моего кота!

Связав вместе наши с ней тубусы, Бэмби подтащила их к берегу, а я проволокла по воде за шиворот лежавшего на спине Пода и бесцеремонно выпихнула его на берег. Бэмби держала на мушке моего грозного босса, пока я отвязывала от дерева деда Сэма, Серого Медведя. Он помог нам привязать на его место Пастора Дарта: зуб за зуб, кретин. Потом мы втроем отправились вниз по течению искать Ясона.

Мне так и не удалось толком понять, с чего вдруг я решила, что главное сейчас найти Ясона, или почему вообще рассчитывала, что он остался в живых. Правда, я понимала психологию Ясона, насколько можно, конечно, понять кошачью психологию. Его природные инстинкты естественно совпадали со способностями того мифологического героя, в честь которого он получил свою кличку: мой кот чувствовал себя в воде, как заправский аргонавт.

Пусть ему пока не приходилось преодолевать воды такого высокого и мощного водопада — высотой, наверное, футов сорок, а шириной под сотню футов, — однако в наших с ним прогулках по аквапаркам его невозможно было удержать от купания в стремительных потоках, несущихся с горок еще повыше этой, и к тому же он привык плавать в бурном течении Снейка. Течение Салмона после водопада становилось значительно более медленным и спокойным, поэтому я была почти уверена, что мы найдем Ясона живым, если, конечно, он не переломал кости при падении.

Кроме того, Ясону нравилось играть с любыми вещицами, будь то брошенный в воду мячик или затерявшийся в снегу желтый почтовый квиток. А вдруг ему захочется притащить к берегу связку легких тубусов с ценными манускриптами? Не говоря уже о телах Оливера, Сэма или Вольфганга, живых или мертвых.

Первым мы нашли Ясона, «рот до ушей, хоть завязочки пришей», как сказал бы Оливер. Рад-радешенек, он плавал в тихой заводи почти под самым водопадом. А добычей, которую он со своеобразной гордостью подталкивал к берегу, была куча плавающих тубусов — их веревка застряла в камнях. Несколько тубусов вывалились из связки и, слегка потрепанные стихией, также дрейфовали к заводи.

Поскольку мы с Бэмби все равно уже насквозь промокли, то слезли с берега в эту заводь, чтобы выловить их вместе с Ясоном, а Серый Медведь направился дальше на разведку. Он вернулся как раз к тому времени, когда мы сложили в кучу наш драгоценный улов.

— Дальше так просто не пройдешь, все заросло кустарником, — сообщил он мне. — Но я заметил их впереди. Ниже по течению, недалеко отсюда. Я видел три головы, все дрейфуют к небольшому затону, вдающемуся в берег.

— Живы? — спросила я.

— По-моему, да, — ответил Серый Медведь. — Но там отвесные, гладкие скалы. Мы не сможем вытащить их. Нужно как-то переправить их по воде сюда.

Речное дно здесь понижалось очень круто, и глубина была значительно больше, чем выше по течению. Хотя все мы — Серый Медведь, Бэмби и я — были довольно сильными пловцами, но для большей надежности привязали друг другу к груди выпавшие из связки тубусы. Бэмби спрятала в кустах свой браунинг, и мы по очереди вошли в темную воду.

Меньше чем через милю мы обнаружили наших героев в совершенно неожиданном состоянии. Сэм брел по воде, таща за собой не Оливера, а Вольфганга, лежавшего на спине с закрытыми глазами. Сэм, как опытный спасатель, поддерживал его за подбородок, а Оливер приплясывал вокруг них, жизнерадостный, как во время предпраздничного купания в ванне!

— Пират за бортом! — крикнул Оливер, завидев нашу спасательную флотилию. — А все женщины и аборигены спасены!

Когда мы подошли к ним, я сказала:

— Слава богу, что все вы живы. Но я думала, что ты не умеешь плавать!

— Конечно не умею, — радостно сказал он. — Меня спас твой рюкзак. Он держал меня на плаву после того, как я сгрезился с этой водной кручи. Просто жуть! Приводнившись внизу, я начал подпрыгивать, как мыльный пузырь.

Ну разумеется! Я же всегда таскаю с собой за город здоровенную пластиковую бутыль для фильтрования воды. Заполненная воздухом, она спасла жизнь Оливеру.

— А у тебя тоже все в порядке? — озабоченно спросила я Сэма.

Он выглядел ужасно, но все-таки не настолько плохо, как Вольфганг, потерявший много крови из-за огнестрельной раны на руке и кошачьих царапин на лице.

— Я почти уверен, что он сломал ногу при падении, — сообщил нам Сэм, продолжая идти по воде. — Наверное, отключился от боли.

— Ладно. Мы возьмем его на себя, — сказала Бэмби. — Надо поскорее выбираться отсюда.

Она помогла Серому Медведю перехватить Вольфганга у Сэма, а я показала Оливеру, как лучше использовать его «бутылочный» спасательный круг для более быстрого продвижения против течения сравнительно спокойной после водопада реки. Когда мы вылезли на берег, Серый Медведь поднял пребывающего без сознания Вольфганга на руки, и все мы, двинувшись обратно, забрали по пути Пода и оставшиеся рядом с ним контейнеры. Оливер нес на руках Ясона и держал под прицелом Пода, препровождая нашего — в ближайшем будущем уже бывшего — шефа к машине, а Сэм, Бэмби и я тащили самую драгоценную часть добычи.

Перепачканный в речном иле Сэм забрался на переднее сиденье «лендровера» рядом со мной, Серый Медведь устроился за рулем, за нами расположились Бэмби с Оливером и тубусами, а в просторной задней части машины поместились наши заложники. Я полностью выдохлась. Несмотря на все жизненные силы, что я потратила на эти манускрипты, мне почти хотелось, чтобы они действительно безвозвратно пропали на дне этой красивой, но опасной реки. После всего случившегося мое воображение настолько истощилось, что я не способна была видеть дальше собственного носа.

— И что же теперь? — спросила я участников нашего квинтета, которые выглядели такими же разбитыми и озадаченными, как я.

— Я лично могу сказать, — откликнулся Оливер, — что собираюсь выбросить в ближайший почтовый ящик мои идентификационные карточки ядерного центра, а с помощью пары других удостоверений быстро сдам властям этим двух субчиков за попытку массового убийства. — Он помолчал немного и добавил: — Остальные заботы мы обсудим позже.

— А я буду выполнять одно поручение, — гордо сказала Бэмби. — Пока мы возвращались от реки к машине, Серый Медведь предложил, чтобы мы с Лафкадио, используя наши многочисленные связи, помогли найти лучших археологов в академических кругах мира для тщательного исследования и установления подлинности этих раритетов. Нисколько не сомневаюсь, что нам это доставит удовольствие. Что же касается моего брата, то он будет пожинать плоды своих трудов. Как говорит Лафкадио: «Что посеешь, то и пожнешь».

Я сама пока совсем не готова была думать о Вольфганге, лежащем без сознания рядом с мокрым Подом в задней части машины.

— Но и с манускриптами еще придется повозиться, — сказал Сэм. — Нам надо будет встретиться с несколькими людьми, включая вашего отца и мать Беттины, которые наверняка пока не отказались от идеи любой ценой заполучить их.

Несмотря на мои чувства к упорствующему в своих заблуждениях отцу, я испытывала понятную боль оттого, что все так случилось, и подозревала, что Бэмби ощущает нечто подобное.

— Но пока мы не выведем из игры всех преступников, — добавил Сэм, — мне придется продолжать охранять эти документы, попутно разгадывая их загадки.

Что до меня, то я не имела ни малейшего представления, куда мне сейчас лучше ехать. Я невольно раздумывала, как буду жить после этих сумасшедших недель, перевернувших мою жизнь. В прошлой жизни остались рабочие заботы, недавно приобретенные друзья, командировки и опасности.

А я понятия не имею, что мне теперь делать, — призналась я всем.

— О, тебя ждет самая большая работа, — сказал Сэм с какой-то неопределенной усмешкой.

Я терпеливо подождала, пока он подкинет мне следующий мокасин.

— Тебе придется научиться танцевать, — сказал он.