— Но если вы правы и Мэри действительно почти добралась до Фейрвейла, почему мы не встретились? Вот что я хотел бы узнать не меньше вас, — сказал ему Сэм. — И больше ждать не желаю.
— Сутки вы сможете подождать? — произнес Арбогаст.
— Что вы задумали?
— Как я уже сказал, проверить еще раз. — Он поднял руку, предупреждая возражения. — Не по всей дороге отсюда до Талсы, конечно; должен признать, это невозможно. Но я хочу попытаться разнюхать что-нибудь в здешних местах: посетить придорожные ресторанчики, заправочные станции, поговорить с теми, кто торгует машинами, с хозяевами мотелей. Возможно, кто-то видел ее. Я до сих пор убежден, что интуиция меня не обманывает, — она собиралась приехать сюда. Кто знает, может быть, добравшись до Фейрвейла, Мэри передумала и продолжила путь. Но я хочу знать наверняка.
— Если вы ничего не выясните в течение двадцати четырех часов…
— Тогда я говорю: «Все, хватит» — и мы звоним в полицию, втягиваемся во всю эту рутину с объявлением о пропаже без вести и так далее. Ну что, договорились?
Сэм бросил взгляд на Лайлу.
— Как вы думаете? — спросил он.
— Я не знаю. Я так волнуюсь сейчас, что ничего не соображаю. — Она вздохнула. — Решайте вы, Сэм.
Он кивнул Арбогасту.
— Хорошо. Договорились. Но я хочу предупредить вас сразу. Если завтра у вас ничего не выйдет и вы не сообщите в полицию, это сделаю я.
Арбогаст надел пиджак.
— Пойду-ка сниму себе номер в гостинице. А вы как, мисс Крейн?
Лайла посмотрела на Сэма.
— Я провожу ее туда попозже, — сказал Сэм. — Я хочу пообедать с Лайлой и сам позабочусь о номере для нее. Утром мы оба будем ждать здесь вашего звонка.
В первый раз за весь вечер губы Арбогаста растянулись в улыбке. Он явно не годился в соперники Моны Лизы, но все же это была улыбка.
— Я вам верю, — произнес он. — Извините, что вначале так навалился на вас, но я должен был убедиться. — Он кивнул Лайле. — Не волнуйтесь. Мы разыщем вашу сестру.
С этими словами он вышел из комнаты. Дверь еще не закрылась, а Лайла уже всхлипывала на плече у Сэма. Ее голос звучал, словно приглушенный стон:
— Сэм, я страшно боюсь; что-то случилось с Мэри. Я знаю, я чувствую!
— Ну, ну, все в порядке, — сказал он, удивляясь про себя, куда пропадают в нужный момент подходящие слова, почему никогда не удается найти выражений, способных прогнать страх, горе, одиночество. — Все в полном порядке, поверьте мне.
Неожиданно она отстранилась от него, отступила на шаг, ее заплаканные глаза расширились. Когда она заговорила, голос звучал тихо, но решительно.
— Почему я должна вам верить, Сэм? — еле слышно спросила она. — Вы можете назвать причину? Причину, о которой вы умолчали, говоря с этим сыщиком? Сэм, скажите мне правду. Мэри была у вас? Вы знали все о случившемся, об этих деньгах?
Он покачал головой.
— Нет, ничего не знал. Вам придется поверить мне на слово. Как я верю вам.
Она отвернулась к стене.
— Должно быть, вы правы, — произнесла она. — Мэри могла бы за прошлую неделю встретиться со мной или с вами, так ведь? Но не встретилась. Я верю вам, Сэм. Просто очень уж трудно теперь во что-нибудь поверить, после того как твоя родная сестра оказалась…
— Успокойтесь, — прервал ее Сэм. — Сейчас вам нужно немного перекусить и хорошенько отдохнуть. Завтра все перестанет казаться таким безнадежным.
— Вы правда так думаете, Сэм?
— Да, правда.
До этого он ни разу не лгал женщине.
Когда он проснулся, уже наступило это самое «завтра». Обычный субботний день превратился в бесконечную пытку ожиданием.
Примерно в десять он позвонил Лайле из магазина. Она уже встала и позавтракала. Арбогаста в номере не оказалось: он явно приступил к работе. Но сыщик оставил для Лайлы записку, в которой обещал связаться с ней в течение дня.
— Вы не хотите прийти ко мне? — предложил ей по телефону Сэм. — Какой смысл сидеть весь день одной? Мы могли бы перекусить вместе, а потом связаться с гостиницей и узнать, звонил ли Арбогаст. Нет, лучше так: я попрошу, чтобы звонки переводили прямо ко мне.
Лайла согласилась, и Сэм почувствовал облегчение. Ему не хотелось сегодня оставлять ее одну. Лайла опять начнет волноваться и переживать. Сам-то он всю ночь не мог глаз сомкнуть.
Он изо всех сил пытался изгнать из головы эту мысль, но все-таки надо честно признать: теория Арбогаста вполне логична. Мэри, скорее всего, планировала приехать к нему, после того как взяла деньги. Если, конечно, она их взяла.
Вот что самое страшное: смириться с тем, что Мэри — воровка. Нет, Мэри не такая, все, что он знал о ней, говорило против этого.
И все же, хорошо ли он знал Мэри? Еще прошлой ночью он отметил про себя, с каким трудом понимает свою невесту. Он настолько мало ее знал, что в полумраке умудрился спутать Мэри с другой девушкой!
Странно, сказал себе Сэм, как мы убеждены, что знаем человека, только потому, что часто встречаемся или близки с ним. Да тут, в Фейрвейле, таких примеров можно найти сколько хочешь. Вот, скажем, старина Томкинс, долгие годы работавший инспектором школ, уважаемый в «Ротари-клубе»[12] человек, бросил жену, семью и сбежал с шестнадцатилетней девчонкой. Кто бы мог подумать, что он способен на такое? Кто мог подумать, что Майк Фишер, страстный игрок и первый гуляка в этом крае, перед смертью завещает все свое состояние Пресвитерианскому Дому для сирот? Или Боб Саммерфилд, служащий у Сэма приказчиком: целый год он работал с ним бок о бок, не подозревая, что Боб попал под восьмой пункт, когда служил в армии, после того как пытался выбить мозги из головы своего полкового священника рукояткой пистолета.[13] Теперь, конечно, он был в полном порядке: скромный, тихий, симпатичный парень, второго такого и за сто лет не найти. Но ведь таким он был и в армии, пока что-то не заставило его взорваться. Почтенные пожилые дамы ни с того ни с сего покидают мужей после двадцати лег счастливой совместной жизни, трясущиеся за свое место ничтожные банковские клерки оказываются способными на крупную растрату — все можно украсть.
Так что Мэри могла украсть эти деньги. Может быть, она устала ждать, когда он наконец расплатится с долгами, и не смогла устоять перед внезапным искушением. Может, она думала привезти деньги сюда, придумать какую-нибудь небылицу, заставить поверить ей и принять их. Может, она надеялась, что они убегут вдвоем. Надо быть честным, возможно, даже вероятно, все так и было.
Раз он признает это, встает другой вопрос. Почему она не приехала? Куда еще могла направиться, покинув окрестности Талсы?
Как только начинаешь гадать насчет этого, как только признаешь, что нельзя проникнуть в мысли другого человека, ты должен признать и главное: все возможно. Дикое решение испытать судьбу в Лас-Вегасе, внезапное желание полностью отрешиться от всего и начать новую жизнь, взяв себе другую фамилию, разрушающее психику чувство вины, приводящее к амнезии…
Ну вот, теперь он делает из того, что случилось, целую уголовную историю, мрачно подумал Сэм. Или историю болезни. Если заходить так далеко в своих предположениях, то сразу возникает тысяча и один вариант развития событий. Например, она попала в аварию, чего так боялась Лайла, или согласилась подвезти человека, а он оказался…
Сэм вновь с трудом отогнал эту мысль. Дальше так нельзя. Мало того что ему приходится держать под контролем себя, он теперь должен еще и отвлекать от подобных размышлений Лайлу. Сегодня ему предстоит тяжелая работа: попытаться поднять настроение Лайлы. Все-таки есть шанс, что Арбогаст нападет на след. Если ничего не выйдет, он обратится к властям. Только тогда Сэм разрешит себе думать о самом худшем, что могло произойти.
Что ж тут рассуждать о том, можно ли разобраться в мыслях другого человека, — откровенно говоря, он и в себе не может разобраться как следует! Он и не подозревал, что способен так внезапно усомниться в своей невесте. Как быстро он принял на веру все обвинения в ее адрес! Непорядочно так поступать. И чтобы хоть как-то искупить этот грех, он должен скрывать свои подозрения от ее сестры.
Если, конечно, она сама не думает то же…
Но Лайла сегодня, кажется, пребывала не в столь мрачном настроении. Она переоделась в легкий костюм, а когда вошла в магазин, ее походка была уверенной.
Сэм представил ее Бобу Саммерфилду, потом они отправились перекусить. Естественно, Лайла сразу же начала строить предположения о Мэри, о том, что может сделать Арбогаст. Сэм отвечал ей коротко, стараясь, чтобы его голос и реплики звучали как в обычной светской беседе. После легкого завтрака он зашел в гостиницу и договорился о переводе звонков, которые могли поступить Лайле в течение дня.
Потом они вернулись в магазин. Для субботы покупателей было не много, и большую часть времени Сэм мог оставаться в задней комнатке и разговаривать с девушкой. Посетителей взял на себя Боб, и Сэму довольно редко приходилось отрываться от беседы и помогать своему приказчику.
