— Мистер Долсон? Джерри? Ответьте.
— Она поехала за тем малым. Потом они, наверное, отправятся к копам.
— За каким малым?
— За тем, который вырубил вчера вашего друга.
— А он тут при чем?
К Джерри возвращалась боль, а с нею и чувство вины.
— Не знаю.
Кувалда со свистом рассекла воздух и ударила Джерри по бедру, сбоку. Адская боль пронзила ногу, потом живот, потом заполнила грудь. Он изогнулся дугой и выпустил воздух сквозь стиснутые зубы.
— Не хотите ответить еще раз? — спросил Эй-Джей.
— Он думает, что кое-что знает про вас.
— Про меня? Откуда он может что-то знать про меня?
— Я не знаю. — Веки Джерри были плотно сжаты, однако он почувствовал: кувалда поднимается снова. — Не знаю, понимаете? Она сказала, что ей нужно поговорить с ним. Малый считает, что ему известно, где прячется ваш человек, хозяин этой машины.
— И где же?
— Не знаю.
— Врете. Где?
— Она мне не сказала.
— Куда она поехала за этим малым?
— Не знаю.
— И снова врете. Куда она отправилась?
Джерри понимал: нужно молчать. Этот гад отправится за Норой. А допустить этого нельзя.
— Куда она отправилась? — снова спросил Эй-Джей.
— Могу сказать, куда лучше отправиться вам. Прямиком…
На этот раз кувалда упала на ногу Джерри сверху. Он услышал хруст, с которым переломилась кость, но закричать не смог бы, даже если бы захотел. Боль окутала его мозг, точно стремительно летящая грозовая туча, и Джерри перестал что-либо ощущать.
— Даю вам последний шанс, мистер Долсон. Куда она отправилась?
Куда она отправилась. «Не говори ему, Джерри. Не говори. Боль скоро вернется».
— Она взяла маячок с собой? Хотя нет, готов поспорить, он все еще в вашем шкафчике. Вы же хотели получить за него деньги.
Эй-Джей отошел от него. Джерри попытался вздохнуть поглубже и подавился. Слишком много слюны в горле. Или это кровь?
— Вот и умница, — произнес Эй-Джей и захлопнул дверцу шкафчика.
— Вы нашли его, — сказал Джерри. Вернее, попытался сказать. Слова как-то не выговаривались.
— Нашел. Но это не все, что мне требуется. Где он, Джерри? Где хозяин этой машины?
Этого Джерри не знал. Он вообще ничего уже не помнил. Погоди… куда поехала Нора? В Уиллоу, вот куда.
— Как-как? — Эй-Джей уже снова возвышался над ним.
Похоже, он проговорился.
— Уиллоу? — переспросил Эй-Джей. — Продолжайте.
«Не говори ничего, Джерри».
— Ладно, — сказал Эй-Джей. — Вижу, пользы от вас больше не дождешься. У меня есть для вас хорошая новость. Скоро вы перестанете чувствовать боль.
Кувалды у него в руках нет. Вот и хорошо. Джерри не был уверен, что выдержит еще один такой удар. Кость переломилась, как проржавелая железка. А нож-то зачем? В ноже тоже хорошего мало. Надо попросить Эй-Джея, чтобы он перестал. Просто перестал и ушел. Разве он не понимает, как Джерри больно?
— Все отнюдь не так просто, — сказал Фрэнк Темпл Норе, когда она вывела машину на шоссе. Попытки Фрэнка отговорить ее от обращения в полицию начинали тревожить Нору. Любой нормальный человек просто-напросто приказал бы ей именно так и поступить. Может быть, он и сам как-то связан с теми людьми?
— Фрэнк, они считают, что Джерри работает на них.
— Не уверен, что они так считают. И организация засады с помощью горстки полицейских маленького городка представляется мне далеко не лучшим планом.
— А вот я не уверена, что полицейские — люди, чья работа состоит в разрешении ситуаций вроде этой, — согласятся с вами.
Он молча смотрел в окно.
— Хорошо, я позволю вам поговорить с Джерри, — сказала Нора, — однако решение принимать буду я.
Фрэнк просто кивнул.
«Ну и ладно, — подумала Нора. — Еще час с небольшим, и с вашими странными настроениями будет разбираться полиция, а не я». Она завела машину на парковку мастерской, выключила двигатель и направилась к запертой задней двери. Фрэнк шел за ней. Нора постучала в дверь, подождала ответа. Джерри мог снова впасть в типичное для него настроение и решить, что обращать внимание на ее стук не стоит. Нора достала ключи, отперла дверь, открыла ее, пропустила вперед Фрэнка. И успела сделать два шага, прежде чем он резко развернулся и положил руку ей на плечо:
— Выходите наружу.
— Что?
Он не ответил, просто держал ее одной рукой за плечо, другая тянулась к ручке закрытой Норой двери. Недоумение Норы сменилось злостью, и она сбросила руку Фрэнка с плеча.
— Пропустите меня. Что вы себе позволяете?
Он уже открыл дверь, снова потянулся к ее плечу, и тут она увидела кровь.
В центре бетонного пола находилось отверстие водостока, в него-то и стекала струйка крови. А затем Нора увидела Джерри.
Он свисал с передка «лексуса», к радиаторной решетке которого были привязаны проволокой его руки. Голова Джерри лежала на левом плече, шею пересекала широкая темная полоса. Прямо под ним стояла лужа крови, от которой и тянулась к водостоку струйка. Левая нога Джерри была неестественно вывернута.
— Нет. Джерри! — Нора шагнула к нему.
— Не надо. — Фрэнк снова схватил ее за руку.
— Посмотрите на него! Он же…
— Мертв. Не прикасайтесь к нему. Мы должны уйти отсюда.
Она попыталась вырваться, но тут глаза ее снова уткнулись в ногу Джерри. Нога была сломана. Волна тошноты поднялась к горлу Норы, она едва не упала на колени. Фрэнк подхватил ее и повел к двери. Рот Норы приоткрылся, она была уверена, что ее сейчас вырвет, однако Фрэнк уже вывел ее на свежий воздух.
— О нет, Джерри. — Она все же опустилась на колени. — Нет.
Нора попыталась подняться на ноги, однако Фрэнк, мягко нажав ей на плечо, помешал сделать это.
— Постойте пока так. Я звоню в полицию.
Нора уперлась ладонями в гравий двора, потом спросила:
— Вы видели его ногу?
Фрэнк что-то негромко говорил в трубку. И когда он сунул телефон в карман, Нора повторила тот же вопрос:
— Вы видели его ногу?
— Да, — тихо ответил он.
— Его пытали, — сказала Нора. — Это они.
— Я знаю.
Полицейские почти сразу разлучили Нору и Фрэнка, и в течение следующих шести часов он ее больше не видел. Никто из копов не позаботился обыскать Фрэнка, однако наплечная кобура не давала ему покоя, и в конце концов он сказал охранявшему его полицейскому, что вооружен. Полицейский забрал пистолет и грубо обыскал Фрэнка — словно решив, что тот отдал пистолет лишь для того, чтобы наброситься на него с ножом.
Поначалу с ним разговаривали только местные полицейские, и все они казались потрясенными тем, что в субботний полдень посреди их тихого городка кто-то пытал, а затем и убил человека. Фрэнка расспросили о его сегодняшних перемещениях, задали несколько рутинных вопросов, однако похоже было, что никто им всерьез заниматься не собирается. В конце концов его оставили одного в оборудованной для допросов комнате местного участка.
Когда дверь комнаты наконец отворилась, в нее вошел полицейский, которого Фрэнк до сих пор не видел. И еще до того, как этот полицейский уселся напротив него за стол, Фрэнк понял: он не из местных.
— Мистер Темпл, я Рон Эткинс. Можете называть меня Роном.
— Хорошо, — согласился Фрэнк. — Откуда вы?
Эткинс приподнял брови:
— Вы имеете в виду, что я работаю в какой-то другой организации, не в той, чьи служащие привезли вас сюда?
— Да. Уж больно спокойный у вас вид.
Некоторое время Эткинс молча разглядывал Фрэнка. Потом сказал:
— Я из ФБР, мистер Темпл.
— Милуоки?
Брови Эткинса снова поползла вверх.
— Нет. Уосо. Мы держим там небольшой филиал.
Фрэнк кивнул.
— Итак. Судя по тому, что мне рассказали, сначала вы попали в неприятную ситуацию вчера вечером. Затем менее чем через двадцать четыре часа вы пришли в то же самое здание и обнаружили в нем убитого. Не лучшее начало отдыха, верно?
— Не лучшее.
— А вы ведь отдыхать в эти места приехали.
— Да.
— Большинство людей приезжают сюда именно с этой целью. Правда, они не сталкиваются с такой чередой неприятностей, какая выпала на вашу долю.
— Да уж.
Уже в начале их разговора Фрэнк пришел к двум заключениям. Во-первых, Эткинс умен и заслуживает уважительного отношения. Во-вторых, ему, Фрэнку, он не нравится.
— Вы ведь снимаете здесь домик, не так ли?
— Я им владею.
— Правда? Как мило. Где-то на водохранилище Уиллоу, верно?
— Верно.
— А могу ли я спросить, как вам достался этот домик?
Стало быть, он приехал, чтобы расспросить Фрэнка об отце.
— Дом принадлежал моей семье, — ответил Фрэнк. — Однако я не вижу, как это связано с несчастным сукиным сыном, которому сегодня перерезали горло, мистер Эткинс. Рон.
— Это я понимаю. Но хочу попросить вас проявить немного терпения. Видите ли, я могу усматривать определенные связи, которые вам в глаза не бросаются.
