— Взорванная машина в Мидтауне? Это был ваш адвокат?
Алисия кивнула:
— В то утро мы должны были встретиться. Видно, кому-то этого не хотелось.
Угу. Не попахивает ли слегка паранойей?
— Почему вы считаете, что его убили из-за вас? Я читал, в машине в бардачке обнаружены следы кокаина.
— Я достаточно насмотрелась на любителей кокаина, — отрезала она. На лице сохраняется маска, а пальцы правой руки крепко сжались в кулак. — Родители почти всех моих малышей — наркоманы. Через наркотики заражаются вирусом, передавая по наследству детям. У Лео Вайнштейна никаких признаков не заметила.
Откинулась на спинку стула, кажется, успокоилась — с немалым, по мнению Джека, усилием.
— Разумеется, я могу ошибаться. Но Лео не первый погибший насильственной смертью из-за этого завещания.
Джек невольно дернулся вперед:
— Еще один адвокат?
— Нет, — тряхнула головой Алисия. — Придя к очевидному заключению, что Томаса кто-то науськивает, я решила выяснить, кто именно. Наняла частного сыщика, понимаете, чтоб за ним проследить, посмотреть, с кем встречается, что-то вроде телевизионного детектива. Не знаю, как бы употребила полученную информацию, но все эти увертки и тайны меня просто достали. Я имею в виду, если кому-то так уж нужен дом, почему прямо со мной не связаться? Зачем впутывать Томаса?
— И что выяснилось?
— Ничего. — Она просверлила его серо-стальным взглядом. — Однажды вечером, через две недели после заключения нашего договора, сыщик погиб на переходе через Восточную Семьдесят пятую улицу. Его сбила машина. И скрылась с места происшествия.
Джек забарабанил пальцами по круглой столешнице. Ладно, может, и не паранойя. Возможно, совпадение, но после гибели двух человек, нанятых для решения некоей проблемы, никто не станет обвинять тебя в излишней подозрительности.
Кому-то — желающему сохранить инкогнито — явно хочется завладеть домом Клейтона. Очень сильно хочется. Предлагают «назвать свою цену», получают от ворот поворот, обращаются в суд.
Отсюда адски далеко до утверждения, будто они уничтожат каждого, кто окажется на пути. Кроме того...
— Ладно. Двое нанятых вами помощников мертвы. Может быть, есть какая-то связь. Но давайте подумаем: если неизвестные убирают людей, которые стоят между ними и домом, почему не убрать основное препятствие — вас?
— Будьте уверены, я с самой пятницы ночей не сплю из-за этого. Ничего не знаю о завещании. На оглашении не присутствовала. Когда наняла Лео, убитого адвоката, просто велела, чтобы документ из офиса душеприказчика отправили ему в контору. Никогда не видела распроклятой бумаги. Впрочем, дело поправимое. Теперь сама получу экземпляр, ознакомлюсь с условиями. Помню, Лео как-то обмолвился, что завещание «не совсем обычное».
Джек с любопытством насторожился:
— Вы когда-нибудь жили в том доме?
Алисия не шевельнулась, но как будто отодвинулась далеко в глубь заведения Хулио.
— До восемнадцати лет. А что?
— Просто спрашиваю, — пожал он плечами. — Пока не понимаю, чего вы от меня хотите. Личной охраной я не занимаюсь, поэтому...
— Хочу, чтоб вы его спалили дотла.
Джек вытаращил глаза, стараясь не выдать ошеломления. Не из-за собственно просьбы — на протяжении многих лет его не раз просили устроить поджог, — а из-за ее неожиданности. Никогда не думал услышать ничего подобного.
Притворился, будто прочищает уши:
— Простите. Мне послышалось, что вы хотите спалить дом, за который уже предлагают четыре миллиона долларов.
— Хочу.
— Можно узнать — почему?
— Нет.
— Вы обязаны дать объяснение.
Алисия заерзала на стуле.
— Какое вам до этого дело?
— Я работаю только на таких условиях.
— Ладно, — вздохнула она. — Наверно, я просто устала. Хоть я и врач, денег у меня немного. Частная практика приносила бы больше, но мне хочется работать в Центре. Все, что удалось накопить, учитывая расходы на жизнь, выплату ссуды на обучение — поверьте, шестизначная цифра, — ушло на оплату услуг сыщика и адвоката. Я практически на нулях, Джек. Не могу начать заново, искать нового поверенного. И честно сказать, немного напугана. Просто хочется со всем этим покончить.
Напугана? Трудно поверить в возможность испугать эту женщину. Похоже, ничто не обратит ее в бегство.
— Все ваши финансовые проблемы решил бы один звонок брату.
— Сводному брату. Но я не хочу продавать дом Томасу. А никому другому он мне не позволит продать.
Джек совсем сбился с толку.
— И все-таки почему бы именно ему не продать, если вы говорите, что дом вам не нужен и вовсе не дорог?
Глаза Алисии неожиданно вспыхнули, и она прошипела сквозь зубы:
— Потому что... он хочет его получить!
Вспышка столь же внезапно погасла.
— И больше вы не услышите никаких объяснений, — добавила она ровным тоном.
Джек откинулся на спинку стула, испытующе на нее глядя. Что делать дальше? Инстинкт подсказывал, что перед ним сидит женщина, с непробиваемого корсета которой отлетело несколько пуговиц, поэтому надо бы без оглядки двигаться прямо к двери.
Хороший совет. Она уже призналась, что осталась почти без гроша, стало быть, никак не потянет его гонорара. Значит, тут, кроме хлопот, ничего не получишь.
Отказаться нетрудно. Достаточно правду сказать — поджогами не занимаюсь, и на том до свидания.
Почему ж он молчит? Почему сразу прямо не скажет, при первом упоминании о поджоге дома покойного отца?
Потому что...
На самом деле на этот вопрос не имеется убедительного ответа, кроме того факта, что Алисия предлагает восхитительный интригующий сценарий. Леди отказывается от целого состояния ради единственной цели — чтобы дом, принадлежавший человеку, которого она не желает называть отцом, не перешел в руки сводного брата, которого она ненавидит. Что с этим домом связано? Может быть, с ней там что-то случилось?
Дело продвигается медленно, а любопытство Джека дошло до предела.
— Ладно. Вот что я могу сделать. Ничего пока не обещаю. Максимум — подумаю. Надо кое-что уточнить, прежде чем принять решение.
— Чего тут решать? — с раздраженной ноткой переспросила она. — Либо вы соглашаетесь, либо нет. С игрушками ведь ничего не пришлось уточнять.
— Это другое дело. Вам не кажется, что поиски украденного чуточку отличаются от поджога? Речь идет о серьезном пожаре в самом центре Манхэттена.
В паузе он наблюдал за выражением ее лица. Видно, думает, будто он поторгуется и возьмется за дело. На лице не отражалось ничего... потом возникло нечто вроде улыбки. Глаза не улыбались.
— А, понятно, — пробормотала она наконец. — Меня будете проверять.
— Обязательно. Нутром чую, что вам можно верить, но время от времени в прошлом меня не раз собирались нанять замечательные баснописцы.
Алисия кивнула:
— Вдруг дом принадлежит бросившему меня любовнику, с которым я хочу расквитаться.
— Это был бы не первый случай.
Она схватила сумку, встала и холодно отчеканила:
— Вот что я вам скажу, мистер «просто Джек». У меня нет любовника. Я не вру. Проверяйте сколько угодно. Убедитесь — звоните. Поищу тем временем другие варианты. — Еще одно подобие улыбки. — Спасибо, что уделили мне время.
Джек тихонько присвистнул сквозь зубы, глядя ей вслед. Леди на цельном стальном каркасе.
Алисия пошла к Коламбус-авеню, отыскивая такси. Час пик прошел, до обеда еще больше часа, движение в Верхнем Вестсайде на время затихло. Встречались лишь немногочисленные покупатели, да и те шли пешком. В данный момент таксистам здесь делать особенно нечего.
Увидела приближавшееся такси, которое оказалось занятым. Отскочила, когда оно с визгом затормозило за белой машиной, остановившейся посреди дороги. Таксист непрестанно гудел, пока белый автомобиль не тронулся.
Она улыбнулась — музыка большого города...
Улыбка погасла, вспомнились слова Джека:
«Надо кое-что уточнить, прежде чем принять решение...»
Возникает дурное предчувствие, что он уже все решил и не заинтересовался делом.
Проклятье. На него была надежда.
Придется искать поджигателя в другом месте. Естественно, не в «Желтых страницах». Наверно, можно разузнать через родичей маленьких пациентов Центра — не слишком образцовых граждан, однако предпочтительней все-таки Джек. Доказано, что он способен справиться. Ему можно верить, пускай даже сейчас он немножко ее приструнил, чтобы потом была посговорчивее.
Она пристально осмотрела улицу. Серого седана нет. Хорошо. Дойдя до Коламбус-авеню, заметила такси, вывернувшее из-за ближайшего угла по направлению к ней. Махнула рукой, разглядела горевшую табличку «Посадки нет».
Ну надо же! Хотелось быстренько заскочить в больницу, проведать Гектора, прежде чем увязнешь в трясине дел в Центре.
