протяжении трёх лет их обучали грамоте и счёту.
Приют, в который отдали этих девочек назывался в честь Девы Марии, которая была известна, как «мистическая роза» или «роза без шипов». И конечно же там находились целые сады из этих прекрасных цветов. Но, к сожалению, ни одна из этих роз не была без шипов, поэтому каждый день сироты приходили в эти сады, чтобы срезать шипы у цветов. Если же случалось так, что какой-то цветок ломался, то того, из-за кого это случалось, жестоко наказывали. Сначала их пальцы ног обкалывали иглами, пока они не покрывались кровавыми подтёками, а затем лишали еды на три дня, позволяя пить лишь воду. И всё то время, пока проходило наказание, им не позволялось видеться ни с кем, для этого их запирали в тёмном каменном подвале, где было очень холодно, но им не приносили даже сена, на котором можно было бы спать. Иногда такие дети погибали, а их тела хоронили среди тех самых роз.
Бывало, что подобных детей удочеряли, но именно в этом приюте этого не происходило никогда. Всех девочек воспитывали, как розы в эдемском саду, которые вскоре должны были бы украсить подножие лика Марии. Поэтому в определённом возрасте им приходилось «присягать на верность». Это был своего рода обряд посвящения, что якобы даровал прощение и благословение.
Обряд проходил на протяжении семи дней. Каждый день одна из девушек шла в белом платье с белой розой в руках к алтарю. Это должно было означать чистоту и святость, их веру и преданность, но это было и просто красиво, когда кровавые струи стекали по белоснежным тканям и окропляли лепестки белой розы, что не имела шипов, и медленно осыпалась на алтарь. Это был обряд жертвоприношения.
На алтаре всегда было написано: «Человек, которому было дано все, может отплатить только одним: отдать все, целиком и полностью». Жертвенных овец всегда воспитывали так, чтобы они ни за что не решили «оступиться». Им всегда говорили, что всё что у них есть — это заслуга божья, но когда-нибудь настанет время, и придётся возвращать долги.
Перед тем, как пролить свою кровь, девы должны были произносить молитву о клятве:
«В верности богу клянусь,
Душу отдам, не вернусь,
Пред смертью я не содрогнусь.
Роза на красном шелку возлежит,
Роза окрасится алым…»
После этих слов дева перерезала себе горло и ручьи алой крови стекали по её шее, медленно окрашивая невинное платье и такой же невинный цветок. Но на этом обряд не кончался. Труп девы, принёсшей себя в жертву, сжигался, а прах её развеивался по ветру, что служило ознаменованием нового пришествия.
На протяжении многих лет всё проходило гладко. Каждый год приносили семь жертв в точно отведённый срок. Но однажды случилось непредсказуемое. Девушка, что должна была стать седьмой жертвой, неожиданно пропала. В её комнате обнаружили письмо, в котором было написано: «Вы растите нас, как овец на убиенье, но мы же люди, нам не нужно благословенье. Что сделал ваш проклятый бог, чтобы мы жизни отдавали в срок? За что вы богом его кличете? За что вы мучаете нас? Хотите жертвы — станьте жертвой, и не корите больше нас».
После этого письма девушку прозвали ведьмой. Её пытались найти долгие годы, но этого никак не удавалось. Впоследствии выяснилось, что она сбежала за границу вместе с каким-то странствующим торговцем. От него она родила двоих мальчиков и одну девочку, которых прозвала: Лир, Фади и Ора. Такие имена были даны ею не просто так, они означали «посланный свыше спасительный свет». Роза всегда верила в то, что ничего не бывает просто так, и всегда была верна своей вере, как была верна самой себе. Для неё символ розы всегда был чем-то вроде символа верности и веры, хоть с ним и были связаны плохие воспоминания. До самой своей смерти она желала, чтобы её дети всегда были преданы себе и своим желаниям. Для этого она отдала им три вещи: медальон, карманные часы и книгу. На всех трёх предметах была изображена роза — символ их веры.
На этом повествование обрывается. Но этого было достаточно, чтобы стать намного ближе к разгадке. Но всё ещё оставался вопрос: почему описанные события происходят задолго до наших дней, но люди, о которых говорится в конце, существуют и по сей день? Если же это не простое совпадение, а эти имена принадлежат совершено другим людям, не тем, которых знаю я. Если честно, это больше пугало, нежели озадачивало, ведь было совершенно необъяснимо. Так мне казалось…
Стрелки часов показывали лишь четыре часа утра. Чтение оказалось не настолько долгим, как мне думалось. Скучно… Скучно и глухо было в комнате. От скуки я даже вспомнила, что не слышала, как дверь в комнату закрывали на ключ. Понадеявшись, что это действительно так, я подошла к двери, приложила максимум своих сил… и дверь распахнулась. Она действительно была открыта. Странно…
Шла по коридору, спускалась по лестнице, выходила во двор, и всё это происходило в полной тишине. Кроме собственных шагов больше я ничего не слышала, как будто бы дом и не жилой был.
Летом солнце встаёт рано, но до сих пор на улице было темно.
Придя на то же место, где я была прошлой ночью, увидела отца. Он стоял и просто смотрел на луну. В эту ночь свет от неё был необычайно ярким, словно бы и не настоящий вовсе. Я подошла к нему и спросила:
— Тоже не спится?
— Да, — сухо ответил мне он. Повернул свой взгляд на меня и посмотрел грустными, опустошёнными глазами так, будто бы хотел сказать что-то еще, но никак не решался это сделать. — Я хочу рассказать тебе историю.
— Какую историю?
— Историю о юноше, который потерял всё. Он не смог уберечь ни свою семью, ни свою жизнь.
— Так расскажи.
— Хорошо. Когда-то давным-давно жил-был юноша, что очень любил одну девушку, которую звали «Ора». Это имя означает «свет», и знаешь, для него она была действительно словно луч света, который был единственным светилом в темноте, что окружала его.
Они любили друг друга и мечтали пожениться. Мечтали, что будут жить вместе до самой смерти, обзаведутся детьми, будут жить большой, дружной, счастливой семьёй. Но семьи так и не вышло…
Юноша был старшим сыном обеспеченного аристократа, а девушка — всего лишь младшей дочерью неизвестного торговца. Причина почему они не смогли быть вместе была даже не в том,
