Мужчина был невысокого роста, немного располневший, с волосами песочного цвета. Ему было около шестидесяти.
– О тебе наводили справки, – сообщил он Кризи.
Стены бара были увешаны картинами, написанными другом владельцев гостиницы. Все они были выставлены на продажу, но за долгие годы, что Кризи здесь время от времени останавливался, ни на одну из них, судя по всему, покупателя так и не нашлось. Мужчина с песочными волосами внимательно разглядывал одну из картин. В конце концов он повернул голову и произнес:
– Что-то, Кризи, не нравятся мне эти картины, слишком они какие-то вычурные. Тебе не кажется?
Пожав плечами, американец ответил:
– Со временем к ним привыкаешь. Так кто же обо мне справлялся?
– Прежде всего Питер Флеминг. Он ведет расследование катастрофы над Локербаем. Этот инспектор дал запрос в спецотдел, а оттуда его переадресовали нам, и он, как всегда, оказался на моем столе.
– Ну и что?
– Я направил им отписку на одной странице, в последнем абзаце я сообщил о твоей смерти в Неаполе. Неделю спустя пришел повторный запрос.
– Ну и что? – повторил Кризи.
Коротышка усмехнулся.
– Я ответил человеку из специального отдела, что это вся информация, которой мы располагаем, и что теперь, когда вся Восточная Европа забурлила, у меня дел по горло, и я не могу тратить все свое рабочее время на какого-то бывшего наемника, который к тому же помер в Неаполе пять лет назад.
– Спасибо тебе.
Мужчина пригубил виски.
– Да, с этим пока, слава Богу, обошлось. Но потом, Кризи, к нам пришел запрос по первой форме из ФБР, с самых верхов.
– От кого именно?
– От человека по имени Беннет – заместителя директора ФБР.
Кризи слегка склонился над стойкой бара, открыл крышку ведерка со льдом и положил себе в стакан несколько кубиков.
– В этом было что-нибудь странное? – спросил он.
– Да, весьма. Запрос пришел непосредственно через нашего генерального директора. – Последнюю фразу мужчина произнес как бы извиняясь. – Я вынужден был предоставить им всю информацию, которая у нас есть.
Кризи помешивал в стакане лед и задумчиво смотрел, как он постепенно тает.
– Интересно, что же это за информация?
В ответе ночного гостя все еще звучали извиняющиеся нотки.
– За пять лет, прошедших после твоей “смерти”, мы трижды получали донесения о том, что тебя видели. Причем последний раз – всего пару месяцев назад. В аэропорту Хитроу тебя заметил человек из спецподразделения по борьбе с терроризмом… наблюдатель. Ты бы, что ли, пластическую операцию себе сделал или гримировался бы.
– Не переживай, все идет как надо. Этот запрос из ФБР я сам организовал.
В глазах мужчины отразилось изумление.
– Зачем?
– Мне нужно было, чтобы кое-кто выяснил обо мне все, что можно. Теперь он знает то, что ему надо знать. Расскажи лучше, как продвигается дело с расследованием катастрофы.
Человечек невесело усмехнулся.
– Как и все расследования – очень медленно. Последний отчет по этому делу я читал неделю назад. Этот малый – Флеминг – работает с завидным упорством, но сейчас у него возникли проблемы с немецкой полицией. Он считает, что либо от него что-то скрывают, либо просто дурят ему голову. Немцы делают все, чтобы доказать, что бомба эта попала на самолет не во Франкфурте. Они пытаются представить дело так, будто ее подложили в Хитроу. А служба безопасности Хитроу настаивает на том, что взрывное устройство подложили во Франкфурте. Уже дошло до того, что этим делом скоро займутся представители соответствующих дипломатических ведомств.
Кризи повернулся на табурете.
– Джордж, – негромко позвал он, – налей-ка нам, пожалуйста, еще по одной.
Портье зашел в бар. Он очень заметно прихрамывал. Молча наполнив оба стакана, он побрел обратно в холл.
– Сам-то ты что обо всем этом думаешь? – спросил Кризи.
– Это дело рук либо Абу Нидаля, либо Ахмеда Джибриля. А заплатили им скорее всего иранцы, выставив в качестве прикрытия другие группировки. Уверен, что Флеминг со временем разберется в этом запутанном деле.
– Простой полицейский?
Человек покачал головой.
– Нет, Кризи, не простой. Он очень неглупый человек, и хватка у него бульдожья. Кроме немцев, все остальные охотно идут с ним на сотрудничество – и ФБР, и ЦРУ, да и мы тоже. Всего катастрофой сейчас занимаются восемь человек, причем четверо из них постоянно находятся в разъездах.
– Сколько еще, по-твоему, продлится расследование?
– Думаю, около года. Если немцы перестанут хитрить, возможно, и того меньше.
– Значит, ты считаешь, что это либо Нидаль, либо Джибриль?
Коротышка осушил стакан и встал. Кризи тоже поднялся с табурета.
– Да, Кризи, думаю, раньше или позже ниточка потянется либо к тому, либо к другому, но достать их будет очень нелегко. Моссад уже не первый год пытается до них добраться.
Кризи покачал головой.
– Тут ты не прав. Моссад только делает вид, что хочет с ними разделаться… Они об этом больше болтают, чтоб американцам подыграть. На деле оба эти ублюдка Моссаду очень нужны живыми – ведь каждый раз, убивая невинных людей, они наносят ощутимый удар по движению за освобождение Палестины.
Он отпил еще глоток из стакана, поглядывая на странные картины. На многих из них были изображены работавшие на плантациях жители островов Карибского бассейна.
– Я не удивлюсь, – сказал Кризи скривившись, – если узнаю, что Моссад финансировал этих двух подонков. – Он протянул руку, и маленький человечек ее крепко пожал. – Спасибо тебе, теперь я твой должник.
Ночной посетитель покачал головой и задумчиво произнес:
– Нет, Кризи, должником моим ты не будешь никогда, даже если нам с тобой еще сто лет прожить суждено. Вспомни ту ночь, когда ты вломился в дверь и вытащил меня. Тогда мы были значительно моложе.
Кризи усмехнулся.
– Это точно, и к тому же немножко мудрее.
Человечек кивнул.
– Если что-нибудь случится, я с тобой свяжусь. Ни пуха тебе ни пера.
* * *
Майкл доел курицу, взглянул на часы и встал.
– Я, пожалуй, пойду переоденусь. Через пять минут за мной должен заехать Джойи.
Мальчик уже почти дошел до двери, когда внезапно его остановил голос Леони. Негромко, но твердо она сказала:
– Майкл, вернись сюда и сядь.
Он медленно вернулся обратно, сел на стул и снова посмотрел на часы.
– Тебе курица понравилась?
Майкл выглядел озадаченным.
– Да, очень. Я съел все, что ты мне дала.
– А тебе понравился завтрак и обед, которые я приготовила вчера, тот жареный барашек, которого ты ел на ужин, жаркое из кролика, которое я сделала позавчера вечером?
– Да… Ты же знаешь, что жаркое из кролика вообще мое самое любимое блюдо. У тебя оно получается, как у самой настоящей гоцианки.
Не отводя взгляда от его лица, Леони медленно кивнула.
– Да, ел ты за двоих. Рецепт жаркого, кстати, мне Лаура дала… Скажи-ка, Майкл, ты не забыл еще, как меня зовут?
Наконец до него дошел смысл вопросов Леони. Юноша потупил взгляд и уставился в стол, спокойно ответив:
– Тебя зовут Леони.
– Отлично. А то мне уже стало казаться, что ты запамятовал мое имя. Теперь, Майкл, можешь идти собираться и переодеваться.
Мальчик встал, подошел к двери, потом обернулся и посмотрел на Леони. Он не сказал ей ни слова, только стоял и пристально смотрел на нее с полминуты. После этого повернулся и вышел из кухни.
* * *
Через пару часов он стоял у стойки бара в Ла-Гротте, потягивая пиво и вглядываясь в лица девушек на танцплощадке.
– Со следующей недели, Майкл, тебе придется развлекаться самому, – сказал ему Джойи.
Юноша удивленно взглянул на него.
– Что ты хочешь этим сказать?
Улыбка Джойи была печальной, он казался почти смущенным.
– Сегодня вечером, прежде чем заехать за тобой, я остановился в Надуре, чтобы ненадолго встретиться с Марией.
– Ну и что?
– Я остановился перед ее домом, а потом зашел и выпил по стаканчику с ее родителями.
Майкл тихонько свистнул и пробормотал:
– Такие, значит, дела, Джойи?
Джойи смотрел на танцплощадку. Народу было полно. Возраст женщин колебался от шестнадцати до тридцати. В основном это были туристки из стран Северной Европы, Германии и Англии. Какое-то время он внимательно к ним присматривался, потом со вздохом произнес:
– Ты знаешь, Майкл, что это значит. Если я и приду сюда на следующей неделе, то только вместе с Марией. Мне нужно будет до двенадцати проводить ее домой, а после этого отправляться к себе.
– Тебе здорово повезло, – тут же ответил юноша. – Она потрясающая девушка.
– Да, – согласился Джойи. – Но с тобой-то что будет?
– Со мной все будет нормально. Буду пешком ходить в Рабат, а там всегда найдется кто-нибудь, кто подбросит меня домой.
Джойи улыбнулся.
– Я совсем не это имел в виду.
– А что?
Джойи кивнул в сторону танцплощадки.
