– Да, я понял, – с какой-то нездоровой покладистостью отозвался Борман. – Без пяти семь.
– Ну что... вроде бы все? – Руденко с облегчением вздохнул, повел плечами и покрутил-похрустел шей, как дровосек после тяжелой работы.
– Да, пожалуй – все, – согласился я, и в завершение позволил себе искренность. – Слушай, Сань...
– Да?
– А мы с тобой молодцы.
– В каком плане?
– Войну предотвратили.
– Ну... Нет, насчет войны, конечно, это сильно сказано...
– Да не скажи! Бывали случаи, когда недалекие люди не могли элементарно договориться и развязывали войны из-за менее значительных поводов.
– Нет, войны между нам не может быть по определению, – а сказано было так, что ни на секунду не возникло сомнения – товарищ искренне в это верит. – Недоразумения, грызня, стычки – это запросто. А войны – никогда.
– Думаешь?
– Уверен. Но ты прав: сегодня мы сумели избежать больших неприятностей. Только ни фига мы не молодцы – это просто наша работа. На то мы, комиссары, и нужны. А вот не сумели бы доболтаться – были бы кругом полными м...ми.
– Сань, а почему между нами не может быть войны? – нет, такой подход мне не нравится – я тут, понимаешь, уже примеривал лавры миротворца, предотвратившего ужасную бойню...
– Я уже сказал, – Руденко снисходительно усмехнулся и неожиданно посмотрел на меня «сверху вниз» – ну прямо как Федя. – Потому что мы братья.
– Ну, не знаю...
– Нет, мы вас не торопим, не агитируем. До этого надо дойти своим умом. Или, скорее – сердцем, душой...
– Ладно. Как дойдем – мы вас непременно оповестим.
– Да уж не забудьте! – Руденко протянул руку. – Ну все, пошли мы.
– Ага, бывайте, – я скрепил рукопожатие и, не выпуская твердокаменной ладони Руденко (то ли с эспандером не расстается, то ли ребро ладони набивает – не ожидал, что у «комиссара» будет такая ручка), выдал постскриптумом: – А насчет вытряхивания нерусей из «Ацетона» все же подумайте. Выбор ваш, диктовать не смею, но ей-бо, ничего не присочинил: люди, в натуре, смеются на этим. Как-то несолидно получается: вроде бы такая организация – а занимается черт знает чем...
А момент для постановки финальной точки выбран расчетливо: я так частенько делаю. Все сказано, человек считает проблему решенной, уже расслабился – пока-пока, ручку жмет...
– Хорошо, мы подумаем. Счастливо оставаться...
Как только «легионеры» скрылись из поля зрения, мы отправили Бормана с Ромой сдавать мяч, а сами двинули к вокзалу.
– Ну и?..
– Не знаю... – Федя выглядел растерянным и пытался собраться с мыслями. – По-моему, полная ж.... Если какие-нибудь мысли?
– Не понял?! И что тебе не понравилось в нашем стратегически безупречном рандеву?
– Да нет, тут все пучком – ты молодец, – Федя как-то неубедительно похлопал меня по плечу. – Это я насчет Борьки...
– В смысле, насчет «крыши» иноземцам?
– Точно.
– Хе-хе... Растет человек, мужает...
– Это смешно?! – взвился Федя. – Нет, как он вообще додумался до такого?! И чего теперь с ним делать? Сломать ноги-руки, чтоб валялся в «травме», никуда не ходил?
– А по-моему, ничего страшного не произошло. Человек формируется как личность, пробует себя в разных ипостасях...
– Да е... я такие ипостаси! Мы кого, б..., растим – рэкетира?! Откуда вообще все это берется? Я себе такого никогда не позволял! Вот же сучонок...
Тут Федя обернулся и кровожадным взором обшарил улицу.
Однако Борман у нас отнюдь не дурак насчет правильно оценить ситуацию и выдержать паузу. Вот и сейчас он тактически грамотно задержался во дворе техникума и являться пред светлы очи разгневанного братца не торопился.
– Федя... Не все на свете вопросы решаются рукопашным боем, – вкрадчиво заметил я.
– Да я понимаю, – Федя задумчиво нахмурился. – На площадке, как эти ушли – хотел сразу выписать, с ходу, зло разбирало... Потом подумал – а толку?
– Ну вот, видишь – молодец! – похвалил я. – Вот она и поперла – педагогика и методическая подкованность...
– Короче... Я просто в шоке. Что делать – ума ни приложу...
– Еще раз: не все в мире решается битьем. У тебя солидный запас авторитета, так что в данном случае можно запросто обойтись словами.
– В смысле?
– Раньше он ничего подобного не делал. Мы об этом никогда не говорили. Для него самого это неожиданность – он даже не представляет, как мы будем на это реагировать. Так что будь искренним, не надо играть и что-то придумывать: просто скажи, что ты в шоке. Что он тебя огорчил и ТАКОГО ты от него не ожидал.
– Ха! «Просто скажи» тут не работает – это же Борька...
– А ты пробовал?
– Ну...
– «Еще раз такая х... повторится – я тебе башку оторву», «Я тебя предупреждал? Предупреждал. Ну все – разминайся, будем проводить семинар по этике...» – и четыре тысячи вариантов прикладной методики воспитания в таком вот узкоспециальном аспекте. Я ничего не упустил? Я не преувеличиваю?
– Ну, не знаю... – Федя смущенно потупился и пожал плечами. – А как иначе? Он же мужик. Всех, кто слабее него, за людей не считает, понимает только силу – сам знаешь...
– Я слабее него – и что?
– Ну, ты – особый случай...
– Федя, пусть он хоть трижды чемпион и весь из себя титановый мутант: в душе он еще ребенок. И – только не надо ухмыляться: он любит тебя, тянется к тебе и старается быть похожим на тебя. Надо этим пользоваться – пока есть возможность. Через год-другой такой возможности уже не будет.
– Значит, просто поговорить?
– Ага. Ну, не просто: искренне, от души. Поставить его с собой в один ряд, дать почувствовать сопричастность. Привлечь его в качестве помощника. «Помоги мне, брат – я в шоке, не знаю, что делать... Кроме тебя мне в этом деле больше никто не поможет».
– Ну, не знаю... Я попробую, конечно... Но что-то я сильно...
Чего там Федя «сильно» я так и не услышал: в этот момент нас обогнал серый «лендкрузер» и притормозил метрах в десяти спереди.
– К бою! – тихо буркнул Федя, машинально озираясь и вынимая руки из карманов.
Из лендкрузера вышел Усольцев, и, широко улыбаясь, направился к нам.
Вовремя. Проблемы решены, теперь можно и нарисоваться – очень умно.
– Привет, – энергичные рукопожатия, обмен положительными флюидами, доверительный тон: – Комиссар мне звонил... Я по всему в курсе... Хотел сам – не успел, дела, извиняйте, братья... Если какие-то вопросы, не стесняйтесь...
– Да нет, все обрешали, вопросов нет.
– Ну и славно, – Усольцев этак свойски подмигнул. – Это вы судью опустили?
– Эмм... – приосанился было Федя, сооружая мину победителя.
– Вообще-то у нас за такими шалостями никого еще не ловили, – поспешно вставил я – нет, Федя, это не тот человек, с которым стоит делиться такого рода информацией. – Но разберемся обязательно. Это про судью на каких соревнованиях: по футболу, по волейболу?
– У меня телевизор, – Усольцев опять подмигнул и кивнул на «лендкрузер». – Я в дороге смотрел трехчасовой выпуск: короче, полный отпад!
– Совершенно не понимаю, при чем здесь мы – и трехчасовой выпуск...
– Да ладно! Репортерша перечисляла состав съемочной группы, вторая после нее – Лена Даневич...
Да, Ленкина подружка – девица принципиальная и щепетильная, не забыла таким вот образом отблагодарить коллежку по цеху за «горячий» материл. Сначала это нас порадовало – а теперь сиди и думай, каким боком оно еще аукнется. Я как-то не придал этой детали особого значения: люди в норме не обращают внимания на состав съемочной группы, их больше сюжет интересует...
– А в первых кадрах мелькнула зеленая «шоха», по которой этот дебил – по другому не скажешь, палил из ружья, – Усольцев слово «дебил» произнес со смачным акцентом и каким-то непонятным злорадством. – Кто такая Лена Даневич – все знают. Все знают, что у ее мужчины – как раз таки зеленая «шоха». Так что выводы сделать нетрудно.
– Да уж, нарисовались – хрен сотрешь, – сокрушенно буркнул Федя. – Что-то я как-то даже и не обратил внимание...
– Да все нормально, не переживайте! – Усольцев весело хохотнул и подмигнул в третий раз – этак подытоживающее. – Никакого криминала с вашей стороны там не было, ничего они вам не сделают. А от всего честного народа вам за это – респект. Жалко, что не мы до этого додумались.
– Да ничего, у вас еще все впереди, – обнадежил я. – Сейчас нас пересажают за такие выкрутасы, и останетесь вы одни, вот и займетесь...
– Никто вас не тронет, – совершенно серьезно заверил Усольцев. – Ну, если вдруг что – обращайтесь, поможем...
– Это каким же образом?
– Ну, мало ли... – Усольцев пожал плечами. – Знаете, в жизни всякое бывает...
– Да пока вроде сами со всем справлялись.
– Да пока у вас вроде и проблем особых не было, – Усольцев перестал улыбаться и серьезно, со значением посмотрел на Федю. – И, надеюсь, не будет...
– Да, я тоже надеюсь.
– Ладно, поеду я. Вы, в самом деле – не теряйтесь, заходите как-нибудь на досуге, без всякого повода, запросто: пообщаемся. Живем рядом, у нас много общего, можем пересекаться почаще – и не только по проблемным вопросам...
