Боевая космическая платформа путешествовала в пространстве как бы рывками, изменяя по ложение без всякой периодичности, чтобы не попасть в поле зрения орбитальных комплексов противника. Компьютерный мозг спутника не знал, что враги больше не стремятся перегнать друг друга. Да и страны, на чьей страже стояло изделие под кодовым названием “Радуга”, тоже больше нет. А осколок бывшей империи находится в столь плачевном состоянии, что ему не до новых космических запусков и не до реализации прошлых грандиозных проектов. Ракеты, нацеленные на Вашингтон и гору Шайенн, где находится американский штаб управления стратегическими вооружениями, оставались последними, с которых волна разрядки пока не смыла полетные задания. “Оружие возмездия” продолжало выполнять свои функции в полностью автономном режиме.
Но механизмы, как и люди, не переносят долгого забвения и предательства. За годы безупречной службы КН-710 обветшал, борта покрылись сетью микротрещин, микрометеориты вывели из строя треть солнечных батарей. Однако старый солдат еще держался и не покидал своего небесного поста. Бортовой компьютер все так же производил расчет траекторий; подзаряжались аккумуляторы, должные в случае приказа с земли дать ток в системы зажигания твердотопливных ускорителей ракет; пиропатроны с миниатюрными схемами контроля продолжали сигнализировать о готовности в нужный момент отстрелить защитные крышки шахт, содержащих смертоносный груз; плутониевые полушария, несмотря на распад, сохраняли ядерный потенциал. Пусть меньше расчетного, но все еще катастрофически опасный для поражаемого объекта.
Хуже всего дело обстояло с блоком, который отвечал за самоуничтожение платформы.
Метеорит весом в одну сотую грамма поразил переплетение коммутационных шнуров спустя десять лет после вывода спутника на орбиту, и теперь КН-710 был лишен возможности экстренного сброса боеголовок в нештатной ситуации. Случись подобное в нормальных обстоятельствах, когда все системы спутника дважды в день проходят контрольную проверку из Центра, и уже через неделю мощный носитель “Протон” доставил бы на орбиту экипаж, который бы провел “регламентные” работы в открытом космосе, и “безобидный метеоролог” продолжал бы нести свою вахту. Но напрасно КН-710 регулярно информировал Центр о неполадке в системе 5Б-АС. Его доклады выстреливались в пустоту, вызывая лишь раздражение прапорщика Сидоренко помехами во время футбольного матча или ворчанье его жены, если из-за ряби на экране телевизора она пропускала фразу-другую в бесконечных диалогах героинь мексиканского сериала.
* * *
Ракеты класса “воздух-земля” прибыли в Шпангдалем за день до намеченного Альянсом начала операции против непокорного Милошевича. А заодно с ним – и против сербского народа, отчего-то не желающего по мановению пальца Президента заокеанской страны сбросить законно избранного главу собственного государства и с песнями отправиться под протекторат НАТО”'
Грузовой самолет “С141-В” доставил на германскую авиабазу пятьсот изделий, надежно упакованных в деревянные ящики, обшитые изнутри натуральной пробкой.
Каждая из усовершенствованных ракет “GBU-10”, получившая индекс АХ, несет на себе боевой заряд в триста пятьдесят фунтов пластида, что эквивалентно семистам килограммам тротила.
Воронка от взрыва боеголовки достигает в диаметре десятка метров, а зона поражения распространяется на добрую сотню. Оболочка изготовлена из композитных материалов и в дополнение имеет несколько внутренних полостей, заполненных миниатюрными стальными стрелками, – аналогичными тем, что используются в подкалиберных патронах стрелкового оружия специальных войск. Металлические иглы длиною всего в дюйм разлетаются со скоростью более тысячи ярдов в секунду и способны пробить насквозь десятисантиметровую дубовую доску. Что уж тут говорить о мягком человеческом теле!
Подобные орудия убийства были запрещены международной конвенцией наряду с кассетными бомбами сразу после окончания вьетнамской войны, на Женевской конференции 1974 года. Этот разумный запрет был вызван бесчеловечными, по мнению экспертов, увечьями, наносимыми таким оружием мирному населению. При попадании в человека маленькая игла начинала беспорядочно вращаться, разрывая мягкие ткани и наматывая на себя сосуды и нервные окончания. Спасти пациента удавалось в одном случае из трех, остальные несчастные умирали в течение нескольких суток, испытывая невообразимые мучения.
США на словах поддержали решение конвенции, но работ по созданию бомб и ракет со “спецнаполнением” не прекратили. Более того, американские инженеры пошли дальше – создали линию по производству шрапнели и стрелок из кремниевых материалов, которые невозможно обнаружить с помощью рентгена. Теперь полевым хирургам требовалось изрезать раненого вдоль и поперек, чтобы извлечь осколок. По мнению специалистов Пентагона, кремниевые “наполнители” идеально подходили для борьбы с тоталитарными режимами, наподобие иракского или югославского. Чем больше мирных жителей не смогут спасти местные врачи, тем быстрее народ, выбранной для “усмирения” страны, должен осознать порочность своего лидера. И обратиться к демократическому опыту Соединенных Штатов, попутно предоставив американским корпорациям режим наибольшего благоприятствования в экономике – как представителям страны, внесшей наиболее весомый вклад в стабилизацию внутриполитической обстановки.
Скорость модернизированной “GBU-10AX” по сравнению с базовым вариантом немного увеличена и составляет 550 узлов <Скорости ракет и иных снарядов в армии США исчисляются в узлах. 1 узел равен 1 морской миле в час/ (1852, 2 метра, или 6080 футов). Соответственно скорость в 550 узлов равна примерно 1020 км/ч, или Збб м/с, то есть выше звуковой>. Из-за низкой полетной высоты и меняющейся траектории перехват ракеты подобного класса наземными комплексами ПВО чрезвычайно сложен, даже линия дивизиона зенитных установок способна уничтожить не более 20 процентов от общего числа выпущенных “GBU-10AX”. Боеголовки, в зависимости от типа заряда, рассчитаны на поражение любых видов целей; корректировка полетных маршрутов согласуется со спутниками наведения и радиомаячками на территории противника. Отклонение от цели составляет приблизительно 1 метр, что при стандартной мощности совершенно непринципиально.
Блок наведения под номером 66930134 был" установлен на ракету, проходящую по грузовой ведомости как “место 267”. Контейнер с реактивным снарядом отправился на склад хранения боекомплектов эскадрильи, возглавляемой капитаном ВВС США Джессом Коннором.
Перед окончательным складированием, которое на жаргоне американской армии называется “упаковка хот-догов”, каждую боеголовку прогнали на специальном контрольном стенде. Все без исключения системы сообщили на центральный компьютер о своей полной исправности. Оставалось только подвесить их на кронштейны внутри бомбового отсека “Ночного Ястреба”, и в расчетный момент они поразят цели, координаты которых получат через систему “Paveway 2” непосредственно перед стартом.
* * *
Когда он открыл глаза, вечерело. Закат был красным, что обещало назавтра прохладную погоду.
“Зато не вспотею, – подумал Влад, – если опять придется от кого-нибудь бегать... Впрочем, заняться мне, судя по всему, больше нечем. Я как татарин, мне без разницы – отступать бежать, наступать бежать... Короче, что пулемет, что водка – лишь бы с ног валило...”
В сотне метрах от расселины протекал широкий ручеек. Рокотов разделся и, преодолевая отвращение к еще холодной воде, искупался. Вместо мыла пришлось использовать белые цветы водяных лилий. С досадой он потер щетину на подбородке, но с бритьем придется обождать – не скрести же себе щеки скальпелем, склонившись над лужей.
Обсохнув на ветерке и растеревшись одеялом, он оделся и взвалил на плечи рюкзак – перекусить можно и позже, а по лесу идти лучше на голодный желудок. Организм немного посопротивлялся, заявляя о желании испить кофею, дабы окончательно проснуться, но Влад мысленно показал ему фигу и двинулся на восток. Он решил изменить маршрут на 90 градусов, чтобы не залезть на территорию Косово и не оказаться в эпицентре партизанской войны. Ибо разбираться, кто он такой, вряд ли будут – пулю можно схватить как от сепаратистов, так и от регулярных частей сербской армии.
Поздним вечером Влад вышел на берег реки. Покопавшись в памяти и сравнив свой маршрут с известной ему картой, он понял, что это Ибар. По правую руку, километрах в пятидесяти должен располагаться город Печ, а по левую, примерно на таком же расстоянии, – Косовска-Митровица. Влад сел на валун и решил произвести осмотр арсенала.
Он положил на камень пенал и достал из него полдюжины скальпелей. Холодного оружия было предостаточно, если учесть и мясницкий тесак. Рокотов нашел поблизости шероховатый камень с мелкой зернистой поверхностью и поправил лезвие тесака, доведя его если не до бритвенной, то до вполне приемлемой остроты. Отрезав от веревки с полметра, он сделал петлю на рукояти, продев ее сквозь специально предназначенное для этой цели отверстие. Затянул тугой узел, соскреб с ближайшей сосны немного смолы и замазал срезы веревки. Теперь и нести тесак удобно, и из руки в бою не выскочит.
