Грег Лумис - Врата Аида

Он покачал головой.

Невероятно.

Если вся команда здесь, то кто управлял кораблем, пока его экипаж резали, словно скотину? Кто послал сигнал SOS?

Переступив через комингс, Рампмиллер прошел в камбуз. В раковине из нержавейки восемь тарелок. Рядом — почти целая бутылка. Даже не читая кириллическую надпись на этикетке, он понял — по крайней мере, отчасти его первоначальное предположение верно.

В воздухе явственно ощущался запах горелого, перебивавший другой, тошнотворный, металлический запах засохшей крови. Не марихуаны. Этого дерьма он нанюхался, когда служил на Восточном берегу, где еще несколько лет назад каннабис перевозили тюками, а погони за наркокурьерами были обычным делом. Береговая охрана сжигала столько контрабанды, что специфический душок запомнился надолго. Здесь воняло чем-то другим. Скорее уж серой, может быть, горелыми спичками. Только вот что странно — сильнее всего запах чувствовался вблизи некоего подобия сада камней в уголке, где круглые белые камешки окружали пару растений жутковатого вида. Камни и декоративные растения на рыболовецком траулере? Может, так пожелал капитан? Так или иначе, проблема сейчас не в камнях и не в страшноватых деревцах.

Больше здесь не было ничего. Ничего, что подсказало бы, как погибли люди и почему брошено судно.

Вопрос этот отозвался новым приступом тошноты. Убийца — или убийцы — как будто хотели, чтобы траулер с жутким грузом не сгинул, чтобы его нашли и чтобы мир узнал о том, что здесь случилось.

Своеобразное послание?

Если так, то и сигнал бедствия, и сброшенный с кормы трап определенно приобретали зловещий смысл. Зловещий и извращенный.

Но и тогда вопросы оставались без ответа. Как могло получиться, что восемь моряков погибли, не оказав никакого сопротивления? Ран, которые называют защитными, он не увидел.

Впрочем, решил капитан Рампмиллер, решать эту задачку предстоит другим, а он снимет с себя ответственность, как только свяжется по радио с Дач-Харбор.

«Атланта джорнал конститьюшн»

16 августа

Тела шестерых рабочих «Джорджия Тимбер компании» обнаружены вчера на месте лесозаготовки поблизости от этого горного курорта. Полиция не называет имен погибших до уведомления их семей.

Причина смерти, как сообщил судмедэксперт округа Рейберн доктор Чарльз Уокер, еще не установлена, но он полагает, что речь может идти о химической асфиксии, хотя непосредственно смерть вызвана нанесенными жертвам колотыми ранами.

«Следов борьбы не обнаружено, — заявил доктор Уокер, — и я не представляю, как шестеро здоровых лесорубов могли позволить сделать с собой такое. Очевидно, что-то лишило их способности сопротивляться».

Ранее, в прошлом году, «Тимбер компании» неоднократно попадала под огонь критики со стороны защитников окружающей среды за рубку леса на территории заповедника. Представители компании отказались от комментариев, сославшись на предыдущее заявление: «Джорджия Тимбер» выиграла объявленный федеральным правительством конкурс на право ограниченной вырубки в районе заповедника Чаттахучи. Вырубка будет проводиться со всей возможной осторожностью, и налогоплательщики получат значительную выгоду от ликвидации избыточной части не представляющих ценности возобновляемых лесных ресурсов».

Международный аэропорт принцессы Юлианы Филипсбург, Сен-Мартен, Малые Антильские острова 20 декабря

Уиллифорду Уоткинсу нравились американцы. Если бы не американцы, жить ему пришлось бы на одну зарплату островного авиадиспетчера, которой никогда бы не хватило на покупку и содержание двадцативосьмифутовой спортивной яхты. Теперь он возил американских туристов — покупаться, понырять с аквалангом, порыбачить — и получал порой до тысячи долларов в день. Работа в башне отнимала по восемь часов пять дней в неделю и сводилась по большей части к слежению за взлетной полосой и повторению для пилотов «Эр Франс» или «Люфтганзы» одной и той же фразы: «Посадку разрешаю».

Наверное, именно по причине унылого однообразия работы он и заинтересовался именно этим бортом, «Гольфстрим IV». В путевом листе было указано, что самолет швейцарский, однако же регистрационные номера на хвосте отличались от тех, что ему приходилось видеть раньше.

Поскольку смена закончилась или почти закончилась, по островным стандартам, Уиллифорд Уоткинс спустился вниз и прошел в зону таможенно-паспортного контроля аэропорта. В порту Мариго, на французской стороне острова, его дожидался чартер, но авиадиспетчер решил, что рыба никуда не денется и любители рыбалки вполне могут подождать. В конце концов на Карибах время всегда воспринималось как понятие относительное.

Два пилота «Гольфстрима» заполняли генеральную декларацию, документ, требуемый во всех авиа- и морских портах и содержащий данные о пассажирах, грузе и пункте отправления. Любопытство зашевелилось снова, когда он увидел одного-единственного пассажира, смуглого мужчину с сердитыми глазами. Незнакомец посмотрел на Уиллифорда, задержав неодобрительный взгляд на его дредах и футболке с изображением Боба Марли. Авиадиспетчер приветливо улыбнулся — именно так в бюро туризма советовали встречать белых гостей. Смуглолицый отвернулся.

Это тоже было необычно. Большинство приезжающих в Сен-Мартен доброжелательны, а не сердиты. Уоткинс подумал, что чартер может подождать еще немного.

Он вышел из аэровокзала. Ясное небо и лучистое солнце — еще один чудесный день в раю. Очки мгновенно запотели, реагируя на переход из прохлады, поддерживаемой внутренней системой кондиционирования, во влажную духоту тропиков. Парковочная площадка, где стоял и его «самурай», купленный за деньги американских туристов, находилась справа от выхода. Он повернул налево — к зданию службы управления полетами.

Обменявшись с сидевшими в единственной комнате диспетчерами парой добродушных шуток, Уиллифорд нашел «Мировой авиационный регистр» и, полистав страницы, открыл раздел, отведенный Швейцарии. Сомнения подтвердились: «Гольфстрим» в списке зарегистрированных не значился. Он положил тяжеленный каталог на стол и прошелся по спискам алфавитной регистрации. К счастью, Соединенные Штаты были единственной из обладающих большим авиапарком стран, использующих числовую, а не буквенную регистрацию.

Через несколько минут выяснилось, что «Гольфстрим», или по крайней мере данный номер, зарегистрирован как сирийский.

Авиадиспетчер взглянул на часы. Клиенты будут, конечно, недовольны, но уйти просто так, не доведя дело до конца, он не мог. Уоткинс прошел к стоявшему в углу телефону, снял трубку и набрал номер центра контроля воздушного движения, находившегося в самой диспетчерской башне, откуда он только что ушел.

— Фредди, — сказал Уиллифорд, услышав знакомый голос, — откуда прибыл тот «Гольфстрим», что вы недавно приняли?

Ответ Фредди только подстегнул уже окончательно проснувшееся любопытство. Самолет им передали из Сан-Хуана, центр воздушного контроля которого управлял движением на всех эшелонах этой части Карибов. Вот только летел не по принятому для Европы маршруту Лондон — Гренландия — Нью-Йорк — Майами. Трансатлантическая часть его путешествия проходила через Тенерифе на Канарских островах. Уиллифорд не мог наверняка сказать, к какой именно части Карибов относятся Канарские острова, но теперь уже не сомневался, что здесь что-то нечисто.

Несколько недель назад, посетив во время положенного перерыва туалет, он наткнулся на газетную статью, в которой говорилось о проявляемом американцами интересе к подозрительным рейсам. Причиной такого интереса могли быть их продолжающиеся (и, по мнению Уиллифорда, бесперспективные) попытки остановить поток следующих в северном направлении наркотиков, объем которых уже превышал объем идущих туда же фруктов. Может быть, если позвонить американцам, они, в свою очередь, как-нибудь помогут ему с чартерным бизнесом в пору летнего затишья?

Он набрал номер центра в Майами.

Ждать лета не пришлось — чартер прибыл уже на следующее утро. Правда, прилетевшие на нем четверо мужчин мало походили на обычных клиентов и уже обливались потом в своих костюмах и галстуках.

— Сейчас не могу, — сказал Уиллифорд, встречая гостей на пороге дома. — Только после работы.

— Мы на минутку, мистер Уоткинс. — Один из американцев сухо улыбнулся. — Задерживать не станем. Нам нужна ваша помощь.