Чтож, живи и дай жить другим, как я всегда говорю. Или весьма часто, так или иначе. Сержант Доакс мог думать, что хотел, и это было прекрасно для меня. Законов против размышлений еще не придумали, хотя я уверен, что в Вашингтоне над этим упорно трудятся. Нет, какие бы подозрения добрый сержант не имел обо мне, он имел на них право. Но теперь, когда он решил перейти от грязных мыслей к действию, моя жизнь пришла в разлад. Декстер Пущенный под откос быстро становился Психованным Декстером.
За что? С чего начался весь этот мерзкий беспорядок? Я всего лишь пытался быть самим собой.
Время от времени бывают ночи, когда Темный Пассажир должен выйти поиграть. Это как выгул собаки. Вы можете игнорировать лай и царапание в дверь какое-то время, а затем придется выпустить животное наружу.
Вскоре спустя похорон детектива ЛаГуэрта пришло время прислушаться к шепоту с заднего сиденья и начать планировать новое маленькое приключение.
Я нашел идеального товарища для игр, продавца недвижимости по имени МакГрегор. Он был счастливым, веселым человеком, который любил продавать дома семьям с детьми. Особенно с маленькими мальчиками – МакГрегор чрезвычайно любил мальчиков от пяти до семи лет. Он до смерти любил пятерых, о которых я был уверен, и весьма вероятно ещё нескольких. Он был умен и осторожен, и если его не навестит Темный Бойскаут Декстер, удача не изменит ему ещё долго. Трудно винить полицию, по крайней мере, в этом случае. В конце концов, когда маленький ребенок пропадает без вести, мало кто скажет: “Ага! Кто продал дом его семье?”
Разве что этот “мало кто” – Декстер. Этот случай прямо напрашивался, чтоб я о нем позаботился. Спустя четыре месяца после статьи в газете о пропавшем мальчике, я прочитал еще одну подобную историю. Мальчики были одного возраста; детали вроде этой служат звоночком для шепота в моём мозгу: “Привет, сосед.”
Я выкопал первую историю и стал сравнивать. Я заметил, что в обоих случаях газеты акцентировали горе семей, упоминая, что они недавно переехали в новые дома; я услышал смешок из тьмы и пригляделся поближе.
Это было действительно весьма тонко. Детективу Декстеру пришлось немного покопать, поскольку на первый взгляд казалось что между случаями не было никакой связи. Рассматриваемые семьи жили не по соседству, что исключило очень много возможностей. Они ходили в разные церкви, разные школы, и использовали разные компании при переезде. Но когда Темный Пассажир смеется, кто – то обычно делает что-то забавное. И я наконец нашел связь: оба здания были проданы маленьким агентством недвижимости в Южном Майами, одним и тем же агентом, веселым дружелюбным человеком по имени Рэнди МакГрегор.
Я копнул глубже. МакГрегор был разведен и жил один в маленьком блочном доме по Олд Катлер Роад в Южном Майами. Он держал двадцатишестифутовый пассажирский катер в бухте Матесон, которая была относительно близко к его дому. Лодка также была чрезвычайно удобным детским манежем, способным удерживать его маленьких корешей в уверенности, что этот Колумб боли не будет замечен или услышан во время проведения своих исследований. И что более важно, она обеспечивала роскошный способ избавляться от грязных остатков; всего в нескольких милях от Майами Гольфстрим обеспечивал почти безграничное место для сброса. Неудивительно, что тела мальчиков так и не нашли.
Его техника проявляла такой здравый смысл, что я задался вопросом, почему я не догадался так обрабатывать собственный мусор. Глупый я; я использовал свою лодку всего лишь для лова рыбы и поездок вокруг залива. А вот МакГрегор придумал новый способ наслаждаться вечером на воде. Это замечательная идея немедленно переместила МакГрегора на вершину моего списка. Можете звать меня неблагоразумным, даже нелогичным, так как вообще-то я приношу людям очень мало добра, но по некоторым причинам я забочусь о детях. И когда я нахожу кого-то, кто охотится на детей, это похоже на то, как будто он подсунул Темныму Мэтру’Д двадцать долларов, чтобы пройти в мой клуб. Я с радостью отстегну бархатную веревку и впущу МакГрегора внутрь, если он действительно сделал то, о чем я подумал. Конечно, я должен был быть абсолютно уверен. Я всегда пытался избежать расчленения невиновного, и было бы стыдно начинать сейчас, даже с продавцом недвижимости. Мне пришло в голову, что лучший способ удостовериться точно – посетить рассматриваемую лодку.
К счастью для меня, как и в большую часть июля, весь следующий день шел дождь. Но этот выглядел как шторм на целый день, словно по заказу Декстера. Я закончил работу в судебной лаборатории полиции Майами пораньше и срезал по Ле Джун, сворачивая на Олд Катлер Роад. Я повернул налево в бухту Матесон; как я и надеялся, она оказалась безлюдной. Приблизительно в ста ярдах впереди, как я знал, стояла кабинка охраны, где кое-кто нетерпеливо ждет меня, чтобы взять четыре доллара за великую привилегию входа на стоянку. Не маячить около охраны было хорошей идеей. Конечно, немаловажно сэкономить четыре доллара, кроме того, в дождливый день в середине недели я был бы слегка заметным, чего я всегда старался избегать, особенно в процессе моего хобби.
Слева у дороги была небольшая автостоянка, которая обслуживала место для пикника. Справа около озера находилось укрытие для пикника из старой коралловой скалы. Я вышел из автомобиля и одел ярко-желтый дождевик. Я чувствовал себя подобающе, очень по моряцки одетым для того, чтобы ворваться в лодку смертоносного педофила. Это также сделало меня очень заметным, но я не слишком волновался по этому поводу. Я выбрал велосипедную дорожку, которая шла параллельно дороге. На экране она была скрыта за мангровыми деревьями, а в том маловероятном случае, если охранник выглянет из кабины в дождь, он увидеть только ярко-желтое пятно бегуна. Всего лишь решительный бегун, совершающий дневную пробежку в любую погоду, дождь или солнце.
И я побежал, двигаясь примерно на четверть мили ниже тропы. Как я и надеялся, кабина охраны не подавала признаков жизни, и я выбежал трусцой к большой залитой водой парковке. Последний причал справа был домом для группы небольших лодок; большие спортивные рыбачьи лодки и игрушки миллионеров стояли ближе к дороге. Скромная двадцатишестифутовая Скопа МакГрегора стояла ближе к концу ряда.
Пристань была пустынна, и я беспечно прошел через ворота в заборе, мимо таблички с надписью: ВХОД В ДОК ЗАПРЕЩЕН ВСЕМ, КРОМЕ ВЛАДЕЛЬЦЕВ ЛОДОК. Я пытался почувствовать себя виновным в нарушении такого важного правила, но не смог. Нижняя половина таблички гласила: В ОБЛАСТИ ДОКОВ ИЛИ ПРИСТАНИ ДЛЯ ЯХТ ЛОВ РЫБЫ ЗАПРЕЩЕН, и я обещал себе любой ценой удержаться от рыбалки, что заставило меня чувствовать себя лучше из-за нарушения другого запрета.
Скопа для своих пяти или шести лет была почти не изношена флоридской погодой. Палуба и рельсы отскребались дочиста, и я напомнил себе не уезжать, не стерев все признаки своего пребывания на борту. По каким-то причинам лодки никогда не запираются на сложные замки. Возможно, моряки более честны, чем домовладельцы. В любом случае, мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы открыть замок и проскользнуть в Скопу. В каюте не было затхлого запаха увядшей плесени, который появляется во многих лодках, запертых хотя бы несколько часов на субтропическом солнце. Вместо этого в воздухе витал слабый резкий привкус Солнечной Сосны, как если бы кто-то вычистил все так тщательно, что не осталось места микробам или ароматам.
Здесь был столик, сиденья, и один из тех ТВ/видеомагнитофонов на выезжающей полке со стопкой фильмов за ним: Человек – паук, Братец-Медведь, В поисках Немо. Я задался вопросом, скольких мальчиков МакГрегор отправил по ту сторону искать Немо. Я нежно надеялся, что скоро Немо найдет его. Я ступил в область сидений и начал открывать ящики. Один был заполнен леденцами, другой пластиковыми фигурками супергероев. А третий был переполнен рулонами скотча.
Липкая лента – чудесная вещь, и как я очень хорошо знаю, ее можно использовать для многих замечательных и полезных вещей. Но пожалуй, хранить сразу десять рулонов в ящике на лодке немного чересчур. Если, конечно, Вы не используете её для определенной цели, которая требует её большого количества. Например, для научного проекта включающего нескольких маленьких мальчиков? Только догадка, конечно, основанная на способе, которым я использую ленту – не на маленьких мальчиках, конечно, а на таких гражданах как, например… МакГрегор. Его вина начинала казаться все более возможной, и Темный Пассажир с нетерпением прищелкнул своим сухим как у ящерицы языком.
Я спустился по ступенькам в маленькое помещение, которое продавец, вероятно, называл каютой. В ней не было ужасно изящной кровати, только тонкий матрас из пенорезины на подъемной полке. Я коснулся матраца, и он затрещал под тканью; резиновый кожух. Я приподнял матрац с одной стороны. В полку было ввернуто четыре кольцевых болта, по одному на каждом углу. Я поднял люк под матрацом.
