В отличие от быстро пришедшего в раж Гюргука генерал Эврен сохранил трезвость рассудка
— Господин Хенци. Мне бы хотелось знать — признает ли правительство Вашей страны расширение Турции за счет нескольких советских республик, если такое расширение, волей Аллаха произойдет? И готовы ли будут Соединенные штаты Америки оказать помощь новообразованной Османской Империи, когда ее время придет?
Хенци помедлил, поднес к губам крепчайший кофе, разлитый в крохотные медные чашки…
— Господин Эврен. Я не уполномочен давать такие обещания от имени пославшей меня страны… но я могу сказать, что правительство Соединенных штатов Америки не будет противиться воле народов соединиться со своими братьями по вере, живущими по другую сторону железного занавеса. И окажет им в этом стремлении необходимую помощь…
— Значит, договорились, господин Хенци — подвел итог Эврен — теперь по конкретным мероприятиям. Начнем, пожалуй…
Резидент ЦРУ в Анкаре Пол Хенци сильно ошибался насчет Гюргука и Эврена. Только что перед ним был разыгран спектакль — и он на него купился. Ни Гюргук ни Эврен не были исламскими фундаменталистами, более того — они люто ненавидели ислам и все что с ним было связано. И Гюргук и Эврен были турецкими фашистами, мечтающими о создании великого Турана — громадной империи, объединяющей все тюркские народы и превосходящей по размерам даже Османскую империю. Ислам был нужен им как таран — после того, как дело будет сделано, исламистов планировалось истребить всех до единого, уничтожить как бешеных собак. А потом разорвать отношения и с США. Но резиденту ЦРУ знать об истинных планах «Серых волков» было совсем не обязательно…
Секретно
Лично в руки, спецкурьером
Заместителю директора по операциям
Центрального разведывательного управления США
Мак-Магону Д.Н.
Тема: Продвижение СССР на Ближнем и Cреднем Востоке
Принятыми мерами удалось установить, что в Министерстве обороны СССР существует особая межведомственная группа, целью работы которой является подготовка внезапного военного вторжения Советской армии и армий стран-сателлитов СССР в ряд государств Ближнего и Среднего Востока, прежде всего в Иран. По ряду косвенных признаков можно утверждать, что подготовка практически завершена. За последние три года значительно увеличены мощности среднеазиатского и северокавказского аэродромных узлов, на территории Азербайджана создан сильно укрепленный командный пункт со всеми видами связи, производится усиление и переоснащение новой техникой частей и соединений вторжения, прежде всего воздушно-десантных войск и войск специального назначения. Международным отделом Центрального комитета коммунистической партии CCCР[4] проводится активная работа с членами Иранской коммунистической партии ТУДЕ, формируются подпольные правительственные структуры. Ведутся активные поставки современного снаряжения и военной техники в Ирак, армия которого вероятно примет участие во вторжении наряду с Советской армией. На 1979 год намечена программа интенсивных полевых учений Советской армии с особым упором на действия в горной местности. Военной разведкой СССР проводится активная агентурная и подрывная работа в Иране. Вероятная дата вторжения определяется нами как лето 1980 года.
Предлагаю провести закрытую межведомственную встречу с целью отработки плана противодействия возможной попытке нападения СССР на Иран. Список предполагаемых участников встречи от АНБ прилагаю…
Директор АНБ Вице-адмирал Б.Р. Инман
Лэнгли, штат Виргиния
14 апреля 1978 года
На проходной их уже ждали. Как-то негоже заставлять самого директора АНБ вице-адмирала Бобби Рея Инмана и приехавших с ним специалистов дожидаться, пока оформят пропуск. Хотя между ЦРУ и АНБ периодически вспыхивали жестокие драки за раздел бюджета на разведслужбы и стычки по поводу распределения полномочий и зон ответственности — заставить директора конкурирующей службы ждать на проходной было бы уже хамством. Кроме того — сам директор ЦРУ, адмирал Стэнсфилд Тернер был выходцем с флота, хотя по службе они почти не пересекались. Поэтому, как только охрана доложила, что машина директора АНБ въехала в подземный гараж здания ЦРУ — из приемной директора ЦРУ спустился молодой человек, с уже оформленными пропусками и пачкой разноцветных булавок. Эти булавки надлежало приколоть к пиджаку, как подтверждение того, что ты имеешь право находиться в этом здании. Цвет булавки зависел от того, в какой отдел ты идешь. Пропуск и булавка, пропуск и булавка…
Вице-адмирал Инман неторопливо прицепил на лацкан пиджака белую булавку, огляделся. В отличие от управления разведки ВМФ, ютившемся в неприспособленном для нее помещении, построенном еще во времена второй мировой войны, ЦРУ шиковало. Парадный холл их здания отделан аж мрамором, на полу государственный герб США, на стене бронзовые звезды без имен — мемориал погибшим агентам. Мемориальная табличка Алену Даллесу, который и выбил из бюджета денежки на постройку этого здания, с надписью «Его памятник вокруг нас». Знаменитый девиз ЦРУ, высеченный на мраморе пола «И ты познаешь правду, и правда сделает тебя свободным». Дорого, напыщенно и глупо…
— Сэр… — начальник аналитической группы по Советскому союзу Поль Крамер приблизился к адмиралу — нам пора…
Слова Крамера вернули задумавшегося о чем-то вице-адмирала Инмана в реальность.
— Да, конечно. Пошли…
Кабинет директора ЦРУ Стэнсфилда Тернера находился на самом последнем, шестом этаже здания, шли к нему больше двадцати минут. Серые, безликие, ярко освещенные коридоры, серые, безликие, попадающиеся навстречу люди без бейджей и именами и пропусков, внимательно оглядывающиеся по сторонам агенты службы безопасности. Встречающий вел группу сотрудников АНБ уверенно и быстро, служба безопасности видимо хорошо его знала, потому что не останавливала, не спрашивала документов…
Адмирал Тернер, наслаждавшийся видом голубых вестчестерских елей из окна, услышал за спиной шум, недовольно поморщился, обернулся. Болела голова. Тем не менее, отложить или перенести встречу было нельзя…
Вице-адмирал Инман тем временем расположился со своими людьми по левую сторону длинного приставного стола, разложил документы. С силой потерев виски, адмирал Тернер занял место среди своих людей.
— Прежде всего, давайте представился друг другу… Думаю с мистером Мак-Магоном[5] все уже знакомы. А это — мистер Бертон Гербер.[6]
— Поль Крюгер, ведущий специалист отдела анализа. Томас Маккарти, начальник отдела ЦСБ[7] — представил вице-адмирал Инман своих спутников.
— Вот и хорошо… — принужденно улыбнулся Тернер, тогда на правах хозяина кабинета позволю себе открыть совещание…
Голова продолжала болеть, раздражение жгло адмирала Тернера изнутри словно кислота…
— Но, прежде всего — мы должны определиться, не является ли полученная вами информация банальной дезинформацией, подкинутой нам красными для того, чтобы заставить нас работать вхолостую, а возможно и спровоцировать на неадекватные действия, чтобы выставить идиотами. Короче говоря, господин Инман — я бы хотел узнать, из каких источников получена вами столь обескураживающая информация…
Вопрос адмирала Тернера, хотя и казался простым и чисто процедурным, на самом деле таковым не являлся. Дело в том, что полномочия ЦРУ и АНБ были жестко разграничены: ЦРУ занималось агентурной разведкой, АНБ — технической разведкой и криптографией. АНБ жило лучше ЦРУ, потому что на закупку технических новинок — в частности разведывательных спутников (которые надо менять на орбитах раз в два или три года), можно было выбивать из бюджета куда большие деньги, чем на содержание агентурного аппарата и резидентур, пусть и по всему миру. ЦРУшникам это не нравилось и каждый год при утверждении бюджета обе службы на слушаниях в Конгрессе тянули одеяло на себя, что теплоты и дружественности отношениям не добавляло. Бывало и такое, что служба, получившая важную информацию, забывала поделиться ею со своими конкурентами. И тогда начались все более частые случаи дублирования полномочий — в ЦРУ появлялось все больше техники, АНБ пыталось завести себе отдельную, независимую от ЦРУ агентуру. Вот и сейчас директор ЦРУ, адмирал Тернер не без оснований подозревал, что информация, с которой пришел вице-адмирал Инман, получена им отнюдь не из радиоперехвата. И хотел поймать Инмана на нарушении статуса своего ведомства, захватив тем самым нить разговора…
В свою очередь Инман тоже задумался. Информацию он получил не из анализов материалов радиоперехвата, что есть, то есть. Русские не такие дураки, чтобы трепаться о подобных вещах в открытую, пусть даже и по защищенным линиям связи. Но и не от агента в советском министерстве обороны, как подозревал Тернер. Правда выглядела глупо и неправдоподобно, но была правдой — информацию о планах красных вице-адмирал Инман получил от генерала Уильяма Одома, одного из «вашингтонских ястребов», военного советника Збигнева Бжезинского. А откуда получил эту информацию Одом — Инман не поинтересовался…
