Все страхи ночи (СИ) - Целищев Даниил Васильевич "Daniil_Cel"

В своем вопросе бармен перешел на «вы». Понимая, что он имеет в виду не только редакцию, но и все СМИ в целом, Журналист мысленно похвалил его понимание современных реалий.

- Для тех людей,- ответил он. – Кому важна профессиональная подача информации.  Я закончил журфак и знаю, что журналистика может быть субъективной, провокационной. В крайних случаях, даже продажной. Но она всегда останется профессиональной. В современном мире, я считаю, это очень важно - поддержание культурного уровня людей до эпохи интернета. Неужели вы не любили раньше почитать какую-нибудь газету из киосков?

- Любил, - немного смягчился бармен. - И сейчас люблю.  Но это скорее больше для души, чем для получения информации.

- Вот и мы печатаемся, чтобы у людей не пропали вкус к качественной прессе, ну и душа, если вам угодно.

- Да кому,  сейчас нужна эта душа! - сказал один из завсегдатаев и закурил еще одну сигарету. - Одно название. Сейчас все хотят только денег быстрее хапнуть. Вот и пишут  про всякие аномалии, чтобы газеты свои продать.

- А чем вы зарабатываете на жизнь? – спросил  Журналист.

- В отличие от вас, товарищ журналист, я не паразитирую на бездушности людей. У меня свой автосервис. Помогаю водителям, кто в дороге поломался.

- Вот и отлично. Пока вы ремонтируете машины, их хозяева могут почитать бумажную прессу.

Разговор приобретал негативный оттенок. Бармен решил вмешаться.

- Ты где будешь ночевать? – спросил он Журналиста.

- Посоветуете что-нибудь?

- У меня есть один домик с участком, на соседней улице.  Выращиваю там картошку, морковку. Если посидишь здесь со мной до закрытия, провожу, покажу, где расположиться.  На сколько у нас хочешь остановиться?

- На две ночевки точно.

- Тогда две тысячи наличными и вперед. Если задержишься – доплатишь.

Журналист протянул бармену две тысячи пятьсот.

- Бутылку коньяка у вас возьму с собой. Поможет окончательно согреться.

Бармен усмехнулся и протянул ему новую бутылку недорогого коньяка.

- Посиди пока тут. Через час пойдем.

Спустя час, бармен и Журналист перешли на соседнюю улицу, и зашагали по проселочной неасфальтированной дороге. Дождь все также не переставал идти. Земля под ногами местами чавкала, и затягивала в себя подошвы ботинок.

Бармен был в дождевом плаще и резиновых сапогах. Он шагал уверенно, к садовому домику, где гостю наконец-то можно будет по-настоящему отдохнуть. Журналист плелся за ним. Немного высохшая одежда снова поддалась дождю и промокла насквозь. Он надеялся, что все это просохнет до утра, а сам он не заболеет.

Они подошли к небольшому участку, обнесенному забором. За ним находился садовый домик. Бармен открыл калитку забора, затем, достав ключ из-под скамейки, снял замок с дверцы домика. После этого, они оба зашли в сухое,  темное место.

- Располагайся. Вещи повесь на веревки, раскладушка в углу стоит. А я пока обогрев запущу, - сказал бармен, и пошел разжигать печку.

Журналист скинул с себя рюкзак, снял почти все вещи. Из рюкзака достал к удивлению сухие шорты, надел их. Затем вытащил купленную у бармена бутылку коньяка, и наполнил на четверть две алюминиевые кружки, стоявшие на столе.

- Угощайтесь, - протянул одну из кружек он бармену.

Бармен взял кружку и выпил залпом.

- Да, дружище, - сказал он. – Приехал ты зря, конечно.  Если б на охоту или за грибами, то еще понятно, а тут… Скажи честно, ты же работаешь в этих «Фактах и мистике»…  Наверное, пишете про всякие НЛО и привидений. А ты сам веришь во все это?

Журналист отпил из кружки и посмотрел на бармена.

- Это просто работа. Я уже года два разъезжаю по стране, собираю разный фольклор  из глубинки.  Знаете что? Еще ни разу не приходилось сталкиваться с чем-то экстраординарным.  Видите ли, не волки  корову задрали, а чупакабра. Не пьяный пахарь  ночью в поле заблудился на тракторе, а инопланетяне тарелкой  узоры рисовали из колосьев.  Не бутыль с брагой лопнула, а полтергейст. И смотришь на все это с умным видом, потом сидишь за компьютером и изобретаешь сенсацию.

- В серьезную прессу не пробовал пойти?

- Пробовал. Тот же самый сенсационный репортаж из банальщины стряпаешь. Причем, делаешь это максимально простым языком. Нет высокого полета.

- А у нас, в Коньково, прямо высокий полет.

- Про вас я хотя бы напишу так, чтобы было интересно. Озоном пахнет. Прямо тысяча версий сразу наклевывается. Тут так можно будет развернуться… Наш читатель любит, когда красиво написано, а мы стараемся читателя увлечь.

- Ну, удачи. С утра заходи ко мне в кафе. Жена моя будет работать, скажешь, что от меня. Она тебе завтрак сделает. За полцены.

С этими словами бармен накинул обратно на себя дождевик, пожал руку Журналисту и вышел на освещенное одной уличной лампочкой сырое крыльцо.  Дождь еще не думал заканчиваться, и бармен, накинув на голову  капюшон, пошел по такой же расхлябанной дороге в темноту.

 Журналист остался стоять в открытом дверном проеме, и рассеяно наблюдать за непогодой из уже теплого и уютного домика. Дальше освещенного крыльца можно было разглядеть только силуэты деревьев и темное тяжелое небо.

Алкоголь и сон брали свое, и Журналист собрался было уже закрывать дверь и идти спать, как вдруг сверкнула молния. Своим ярким бело – синим цветом, она осветила далекое, возвышающееся на горизонте одинокое дерево без кроны и веток.

Журналист понял, что это не дерево. Труба комбината.  Журналист на секунду представил себя заблудшим капитаном корабля, а трубу – маяком без зажженного света, но также приветствовавшего прибывающие корабли. Журналист слегка кивнул, как бы, принимая приветствие, и закрыл дверь.

Подбросив немного дров в печку, он налил последнюю на сегодня порцию коньяка в кружку, и достал из угла раскладушку. Разложил ее, нашел скрученный матрац с одеялом. Одеяло пришлось немного встряхнуть от пыли на дождливом крыльце. Забравшись в свою новую постель, Журналист мгновенно уснул.

Утро оказалось  гораздо более многообещающим, чем предыдущий вечер. Дождь прошел, и в отражении луж уже выглядывало солнце. Кое-где кричали петухи. Журналист открыл один глаз – на второй падал солнечный свет из окна, и закрыл тут же. Ощущение от выпитого вчера коньяка еще било в голове.

Журналист повернулся на другой бок.  Попытался заснуть еще хотя бы на час. Но в голове, кроме похмелья еще сидела мысль о работе и обещанном завтраке. За полцены.

Сев в раскладушку, он потянулся еще,  молча посмотрев в окно. Утренний свет  маняще заглядывал в домик и создавал приятное чувство начала нового дня. Затем Журналист оделся. Его вещи, ранее развешанные у печки, успели высохнуть. Он взял свой смартфон, деньги, свой блокнот для записей, и затем вышел на крыльцо.

На улице все еще оставались лужи и мокрая трава. Кое-где вода капала с веток. Проселочная дорога еще выглядела единой коричневой полосой с зеркальными пятнами луж.  Немного оценив маршрут, чтобы не увязнуть в грязи, Журналист направился в сторону кафе.

Несмотря на небольшую заселенность Коньково, все равно чувствовалась оживленная жизнь. Где-то люди в рабочих синих одеждах комбината шли на остановку, кто-то убирал осеннюю листву у своих домов. Журналист встретил вчерашнюю пару завсегдатаев из кафе, которые стояли и разговаривали, покуривая. Один из них посмотрел на Журналиста и кивнул. Тот ответил тем же. Похоже, небольшой словесный  конфликт, произошедший вчера, сошел на нет. «Может быть, поговорить с ними после поездки на комбинат, и потом, прислать  копию журнала в знак примирения», - подумал Журналист.

Подойдя к кафе, Журналист дернул за ручку входной двери. Она не поддалась. Журналист заглянул в окно заведения – никакого движения внутри. Похоже, оно еще не открыто.  Пришлось сесть на обшарпанную скамейку у входа, и дожидаться прихода жены бармена. Уже хотелось есть по-настоящему. «Спасибо обилию выпитого коньяка вчера», - подумал Журналист.

Мимо него проехал автобус с рабочими. «Утренняя смена на комбинат», - пронеслась мысль у Журналиста. Насколько ему помнилось, комбинат занимался обработкой древесины или что-то вроде этого. «Интересная идея расположить предприятие глубоко в областном районе», - подумал Журналист, - «На логистике, похоже, не экономят».