— Ну ты даешь! — с трудом выдавила она из себя подошедшей подруге. — Ты чуть Игорю Ивановичу руку не оторвала, как бы он нам тогда на экзамене пятаки бы лепил в ведомость?
— Это был Игорь Иванович? — Женька густо покраснела и посмотрела в сторону мужичка, рукой которого она только что размахивала, как рыцарь мечом в поисках шеи неприятеля.
— Игорь-Игорь и еще какой Иванович, как бы он твой подвиг не припомнил тебе на экзамене! — Юля отвернулась в другую сторону, так, чтобы препод не видел ее лица, уж лучше не быть замешанной в этой веселой истории. — Будет следить за каждым твоим движением, фиг спишешь.
Надо сказать, что в тот день Игорь Иванович был к ним снисходителен, он вел себя так, будто ничего и не было, будто Женька и не эксплуатировала его руку, чтобы скинуть ужасную мушку со своего плеча. Юлька уже точно не помнила, но, кажется, они обе в тот день схлопотали по пятаку и отправились к Женьке домой устраивать банкет по поводу окончания летней сессии.
…Юльку передернуло, все-таки встреча с клещом куда более неприятное событие, чем мушка на плече. Она подошла к теодолиту и посмотрела в окуляр; то, что она там увидела, заставило шевельнуться волосы на затылке. Через точку, прямо через самый ее центр, ползла вереница сверкающих на солнце своими черными спинками клещей. Их было чертовски много, Юля медленно отошла от теодолита, пристально разглядывая то, что было под ее ногами. Легкий холодок пробежался по спине и замер где-то у самого затылка, собираясь там в тугой шар страха. В густой траве она едва различала полчища маленьких тварей, их было настолько много, что, казалось, земля под травой шевелится. Кровососы перемещались весьма упорядоченно, они сохраняли свои стройные ряды и двигались строго на юг, все в одном направлении, как заведенные. Юля никогда такого не видела, хотя родилась и выросла на Урале, леса которого летом кишели этими тварями. Она посмотрела себе под ноги, клещи аккуратно обходили ее голые ступни и шагали дальше, не обращая ни грамма внимания на человека, который мог бы питать их не один день.
— Ерунда какая! — Она непроизвольно сказала это вслух, ей нужна была сейчас поддержка, хотя бы собственным голосом. — Куда это они все намылились? — инстинктивно Юля повернула голову в сторону юга, собственно говоря, ничего нового она там не увидела, точно такая же тайга была на севере, западе и востоке, ни единого намека на то, что могло привлечь лесных разносчиков энцефалита.
Она аккуратно подобралась к теодолиту, почти физически ощущая каждую раздавленную ею тварь, но иного выхода не было, не стоять же здесь до тех пор, пока этот мистический поток не иссякнет. В окуляре теодолита Женька стояла на своей точке и отчаянно жестикулировала Юльке, время от времени поглядывая в свой «Т-второй» и недоумевая, чем это там занимается ее подруга. Юля быстро сделала замеры, ежесекундно бросая взгляд себе под ноги. Поток тварей не ослабевал, казалось, их стало еще больше, но они по-прежнему не обращали внимания на свежую кровь, что стояла посреди армии кровососов. Все это было чертовски странно, то ли их что-то напугало, хотя, что может напугать клещей, было трудно представить, разве что лесной пожар, коего не было видно до горизонта, то ли массовая миграция была вызвана массовым клещевым психозом. Юля сделала записи, схватила теодолит вместе с треногой, разбирать и паковать оборудование не было никакого желания, и быстро направилась к Женькиной точке. Она была уверена в том, что на сегодня работа точно окончена. Ноги предательски дрожали, кровь прилила к голове, и казалось, что сейчас давление просто разорвет черепную коробку, неприятная пульсация рвала виски на части.
Женькина точка располагалась на высокой сопке, абсолютно лысой, как попка младенца, армии клещей каким-то чудом миновали ее, и надо сказать, что этой маленькой «барби» чертовски повезло. Скорее всего, она умерла бы от страха, увидев то, что всего с десяток минут назад было под ногами Юльки.
— Ты чего там застряла? — крикнула она с вершины, завидев подругу у подножия сопки. — Я тебе тут уже полчаса семафорю, тут такая речка рядом, пойдем, скупаемся? — Женька начала спускаться с вершины, чтобы помочь своей подруге, которая еле переставляла ноги и вообще выглядела так, будто повстречалась с призраком оперы.
— Блин, Женька, я сейчас такое видела, — Юля передала теодолит, который все еще был прикручен к треноге, подруге, — это просто ужас какой-то.
— Ой, только не говори мне, что ты впервые увидела мужчину без штанов. — Женя взяла теодолит и начала подъем на сопку, ожидая, что подруга последует за ней. — Там Боря или Миша писали что ли в кустах? — Она обернулась и посмотрела на Юлю. — Вообще, подглядывать нехорошо, подруга.
— Если бы, — Юлька хмыкнула, — если бы Боря или Миша…
— Что, кто-то другой? — Женька улыбнулась. — И что там могло тебя так потрясти?
— В общем, не вид мужского члена меня напугал, — она достала сигарету и судорожно прикурила, — на моей точке просто тьма клещей, не просто много, а очень много.
Женька остановилась и глянула себе под ноги, множество клещей под ногами совершенно ее не радовало.
— Я начала ставить теодолит, потом навела на точку, смотрю, а земля чуть ли не шевелится… и главное, они все в одном направлении идут… топают, и на меня ноль внимания… будто я дерево или камень какой. Это надо было видеть, их там, наверно, миллион был, а то и больше, я столько клещей сразу и в одном месте никогда не видела, я даже представить себе не могла, что такое может быть.
— Мда-а, я уж точно не хотела бы такое видеть. — Они поднялись на вершину сопки, и Женька опустила теодолит на землю. — Пойдем, окунемся. — Она кивнула в сторону речки, огибающей сопку, на которой они стояли.
— Блин, Женька, ты не понимаешь, клещи себя так не ведут, они не ползают стаями, прайдами, семьями, они ползают поодиночке. — Юлька нервно выпустила дым, глядя прямо на подругу. — То, что я видела, явно ненормально, такого в природе не бывает!
— Ну, Юль, я не энтомолог и ничего по этому поводу сказать не могу, — Женька надула губки, — раз ты видела, как клещи переползали с места на место целой семьей или чем они там живут, значит, они себя так ведут при определенных условиях. Мы не можем знать, что заставило их сбиться в стаю и ползти через твою точку ордой. Мне эта тема, если хочешь знать, несильно интересна, я терпеть не могу насекомых, тем более клещей, тем более в таком количестве, потому давай завязывай обсуждать это. — Она уперла руки в бока. — Пойдем лучше поплаваем, пока не стемнело, надо еще до лагеря бежать, а тут какие-то маньяки ошиваются.
— Ладно, потопали. — Юля пожала плечами и бросила окурок под ногу, чтобы затушить его. — Черт с ними, с этими клещами.
Они дружно спустились с холма к реке, ее чистые спокойные воды мерно рассекали тайгу, со всеми ее зелеными исполинами, и текли неведомо откуда в неведомые края. Мягкая искристая поверхность манила своей чистотой, хотелось окунуться в нее и смыть с себя всю грязь, которая накопилась за несколько дней работы в этой глуши.
— Это, наверно, Еж. — Женька сняла с себя футболку, секунду задумалась над лифчиком, но решила снять и его, чтобы не носить потом мокрый. — Боря говорил, эта река огибает город с таким же названием, собственно, именно к нему мы и идем.
— Да я помню! — Юлька быстро разделась и уже полоскала правую ногу в реке, вода была достаточно прохладная, но после такого жаркого дня весьма приятная на ощупь.
— Ну как водичка? — Этот вопрос, наверно, задает каждый, кто подходит к водоему и видит там плескающихся в воде или загорающих на берегу.
— Мокрая, — Юля была уже по пояс в воде и размышляла, нырять ей или все же не стоит, холодная вода заставляла бегать мурашки по коже, но желание смыть грязь и освежиться пересилили и в следующее мгновение она нырнула с головой.
Женя не раздумывала так долго, она просто с разбега вбежала в воду и нырнула, как заправский пловец, как-никак, годы тренировок в бассейне давали о себе знать. Мама сдала ее в руки тренера по плаванию еще в семь лет, вернее, ей еще было шесть, но через пару месяцев должно было исполниться семь. Что двигало в тот момент этой интеллигентной женщиной из семьи таких же интеллигентов, определить невозможно. До седьмого колена в их семье никто и никогда не увлекался спортом, тем более плаванием, отец, надо сказать, даже и плавать-то не умел, потому что на Урале толком плавать негде. При желании, конечно, можно выехать на озера, но, по рассказам мамы, папа с младенчества был жутким домоседом, и если б не ее настойчивость, они бы никогда не поженились, да он бы и не заметил ее, сидя на очередной студенческой вечеринке с томиком квантовой физики. Тем не менее, дочь была отдана в бассейн, куда она и проходила без малого десять лет ровно до своего шестнадцатилетия. Она и дальше бы посещала его, но черт угораздил начать заигрывать с парнем из мужской сборной. Тот оказался весьма придурковатым малым, который начал распускать о своей подруге нелицеприятные слухи. Пришлось тренировки бросить, да и успехи ей в большом спорте не светили, рост не позволял ставить олимпийских рекордов. Мама же в свою очередь сыграла решающий аккорд, отдала любимую дочь на подготовительные курсы в Горную Академию. Почему именно туда? Да потому что большое количество родственников и просто знакомых были связаны с этим учебным заведением и могли в случае чего повлиять на Женькино поступление в ВУЗ.
