А он еще подкинул дровишек в топку злости Фарао, передав слова Колина Рэя насчет ареста Невилла-расиста. Та, не дослушав, отключила связь.
– Рассел Чандлер, – твердо сказал Макэвой. – Как я понимаю, у вас есть такой пациент?
Улыбка на лице стража клиники погасла.
– Боюсь, эти сведения конфиденциальны.
Макэвой молчал. Просто рассматривал ее с выражением, способным расплавить экран компьютерного монитора.
– Это важно, – процедил он и понял, что и в самом деле так думает.
– Политика нашего учреждения – полная конфиденциальность, – гордо отрезала регистраторша.
Хотя от входа тянуло холодом, Макэвою было жарко, по шее скатывались капли пота. Конечно, можно затеять свару и к Чандлеру его наверняка пустят, но вдруг клиника подаст официальную жалобу? Что он скажет в оправдание? Чандлера никто ни в чем не подозревает. Он даже свидетелем не проходит, если разобраться. В лучшем случае он может оказаться источником общих сведений по делу, которое даже не классифицировано как криминальное. Да и кроме того, этично ли допрашивать кого-то в подобном месте? Где люди сражаются с собственными проблемами? Господи, Эктор, что ты такое творишь?
Он отступил от стола, растеряв вдруг всю самоуверенность.
– Простите, но я, кажется, расслышал свое имя?
Макэвой обернулся. На пороге стояли двое. Мужчина помоложе одет был по-спортивному: застегнутая до подбородка ветровка, плотно натянутая вязаная шапочка и тренировочные брюки, заткнутые в футбольные гетры. Он подпрыгивал на месте, лицо в оконце между шапкой и воротником куртки раскраснелось. Второй мужчина, пониже, был тощ, вылитый скелет. Одет он был в мешковатые вельветовые штаны, парусиновые туфли на резиновой подошве и пуховик прямо поверх майки с треугольным вырезом. Голова гладко выбрита, но ясно, что дело вовсе не в бритве; в темной бородке поблескивает седина. Глаза спрятаны за очками, и даже с расстояния в несколько ярдов видно, насколько грязные в них стекла.
– Наша привратница осложняет вам жизнь? – с улыбкой спросил скелет, дернув головой в сторону женщины за столом. Макэвой уловил легкий намек на ливерпульский говор. – Да, она свирепа, наша Маргарет. Верно ведь, милочка?
Макэвой покосился на регистраторшу, но та уткнулась в монитор, притворяясь, будто ничего не слышит. Чандлер уже успел пересечь холл и направлялся к нему.
– Расс Чандлер, – протянул он руку. Принимая его ладонь, Макэвой точно пожал пук сухих веток.
– Сержант уголовной полиции Эктор Макэвой.
– Это я уже понял, – с дружелюбной усмешкой сказал Чандлер. – В свое время делал кое-какую работенку в ваших краях. Был неплохо знаком с Тони Холтуэйтом. Как быстро все замяли, а?
Да неужто, черт подери, все до последнего в курсе?
– Я предпочел бы…
– Не робейте, дружище. Мои уста запечатаны. Хотя если у вас найдется при себе бутылка виски, то еще как откроются. – Он осклабился в сторону регистраторши: – Шутка, милочка, шутка.
Парень у входа продолжал энергично подпрыгивать.
Заметив взгляд Макэвоя, Чандлер обернулся:
– Давай двигай, сынок. Обычный маршрут. Не забывай работать руками. Увидимся у скамейки.
Кивнув, парень исчез. Макэвой слышал, как быстрые шаги удаляются по гравию. Вопросительно посмотел на Чандлера.
– Сосед по комнате, – пояснил тот. – Нас тут держат по двое, чтобы по ночам следили друг за дружкой, вдруг кому приспичит свести счеты с жизнью.
– Вы ведь увлекаетесь боксом?
– Не так давно книгу навалял об этом. Биографию одного спортсмена родом из Сканторпа, он провел пару сотен профессиональных боев. Неплохое чтение, кстати. Тогда и втянулся. А вы любите бокс?
– Немного боксировал в школе. И еще в университете. Сложновато было найти подходящего соперника, уговорить выйти со мною на ринг. Здоровее меня в спортзале никого не было.
– Я уж вижу, – без ехидцы улыбнулся Чандлер. – В любом случае, чем могу служить?
– Мы могли бы где-нибудь поговорить, мистер Чандлер? Это насчет Фреда Стейна.
Чандлер выпятил нижнюю губу, шевельнул бровями, демонстрируя изумление.
– Фреда? Не уверен…
– Это не отнимет много времени.
Чандлер отмахнулся, явно не тревожась о времени.
– Не возражаете, если мы пройдемся? Я обещал своему юному другу последить за секундомером.
Вполне довольный Макэвой благодарно согласился.
Спускаясь по ступеням в припорошенные снегом сумерки, Макэвой заметил, что его компаньон припадает на правую ногу. Вспомнил слова Кэролайн и скосил глаза вниз. Чандлер, заметив это, сказал просто:
– Ампутация. Умеренная плата за удовольствия, сигареты и рацион из бекона. Под штаниной протез. От души рекомендую всякому, кто мечтает похудеть. Отщелкиваешь нижний кусок ноги и сразу сбрасываешь полстоуна.
Макэвой не знал, как реагировать – то ли участливо похлопать его по плечу, то ли ободряюще хмыкнуть.
– Фред Стейн, – напомнил он, шагая по чисто выметенной гравийной дорожке к шеренге елей. – Вы слышали о том, что случилось?
– Да уж. – Вздох Чандлера сорвался в кашель. Сухой, нездоровый. – Бедняга.
– Кэролайн Уиллс рассказала, что вам первому удалось разговорить старика. Вы отыскали для них Фреда, вели переговоры.
– Что-то вроде.
– Когда вы встречались, ничто не указывало на то, что Фред намерен покончить с собой?
Чандлер остановился ярдах в пятистах от здания клиники. Оглянулся, убеждаясь, что никто не наблюдает за ними из открытых дверей, затем нагнулся и задрал брючину. Ухватился за колено и быстрым рывком отстегнул протез. Сунул руку внутрь и достал сигаретную пачку и зажигалку. Закурил, глубоко затянулся. Его жесты походили на сакральное таинство. Затем, все так же не говоря ни слова, пристегнул протез на место. Поднял к Макэвою лицо. Его улыбка была бы лукавой, не выгляди она столь пугающей.
– Заначка? – невольно рассмеялся Макэвой.
– Клиника заставляет при поступлении подписать обязательства, – презрительно сказал Чандлер. – Никаких сигарет. Никакого шоколада. Ни крошки сахара. Организм нельзя вычистить, если человек продолжает сыпать в себя токсины.
– А вы не считаете, что имеет смысл прислушаться?
– Что тут скажешь, сержант, я ведь и не сомневаюсь в их правоте. Но с пороками всегда так. Вредные привычки, они потому и вредные, что от них не избавиться.
– Но деньги, которые здесь берут за курс лечения, несомненно, убедительный довод, чтобы…
– Стараюсь изо всех сил. – Глядя в сторону, Чандлер выпустил длинную струйку дыма. – Уже трижды побывал в клиниках вроде этой. Выхожу, преисполненный радужных надежд, а в конце дня уже сижу в забегаловке, опрокидывая стакан за стаканом. Знаю, что этим кончится, делая первый шаг за ворота. А борюсь я именно с бесповоротностью. Сама мысль, что никогда не выкурю еще одной сигареты. Никогда не пригублю стаканчик. Так какой же тогда смысл?
– Ваше здоровье, разумеется…
– А ради кого мне оставаться здоровым? Я одинок, дружище. Ни детей, ни женушки, ни поклонниц, мечтающих переспать со мной. Мне самому приходится платить за то, чтобы публиковать собственные чертовы книжонки. – Последние слова Чандлер произнес с внезапной горечью. Макэвой заметил, как сжались его губы.
Макэвой быстро прокрутил в голове почерпнутые из интернета сведения об этом человеке. Он нашел его подпись под несколькими статьями на корпоративных веб-сайтах и на порталах общенациональных газет, но большинство ссылок вело к издательству с главным офисом где-то в Суррее. Расс Чандлер был автором нескольких книг, которые издал за собственные деньги. Некоторые посвящались эпохе расцвета рыбного промысла, предметом других была местная история; еще пара томов – о нераскрытых преступлениях в различных городах на севере. Книги сопровождала краткая биографическая справка: Рассел Чандлер родился в Честере в 1956 году и некоторое время служил в армии, прежде чем стать писателем; какое-то время проработал страховым агентом и офис-менеджером в фирме, занимавшейся автоперевозками. Успел пожить в Оксфорде, Восточном Йоркшире и Лондоне, теперь обосновался на востоке Англии. Его последняя книга, биография трех пилотов Королевских ВВС, во время Второй мировой вылетевших на своих тяжелых бомбардировщиках на Дрезден, увидела свет четыре года тому назад. Макэвой прочел выдержку из книги. И впечатлился.
– Я вас не выдам, – сказал Макэвой, глядя, как писатель затягивается сигаретой.
– Спасибо. – Тот отвесил театральный поклон и протянул пачку: – Курите?
– Нет, – мотнул головой Макэвой. И непринужденно добавил: – А вот жена курит.
Чандлер усмехнулся:
– Тогда, может, возьмете одну и угостите ее?
Макэвой ощутил, как внутри закипает гнев.
