Они спустились на лифте в подвальный этаж и прошли по коридору к белой двери без ручки. Лоуренс снова взмахнул рукой, а после того, как дверь плавно отворилась, сделал доктору знак входить. Ричардсон ступил в комнату без единого окна. Из мебели здесь стояли только стол и два деревянных стула.
— Это специальный зал для секретных переговоров, — сказал Лоуренс. — Все, о чем здесь говорят, должно оставаться в тайне.
— А где генерал Нэш?
— Не волнуйтесь. Он подойдет через пару минут.
Лоуренс снова провел рукой перед сенсором, и дверь закрылась, заперев Ричардсона внутри Зала истины. Последние шесть лет «Вечнозеленые» финансировали секретные исследования, чтобы найти надежный способ определить, говорит человек правду или обманывает. Анализатор голоса и детектор лжи, который записывал частоту дыхания и кровяное давление, ошибались довольно часто. Результаты таких тестов мог исказить страх, а хороший актер с легкостью подавлял косвенные признаки обмана.
Оставив в стороне внешние физические изменения, ученые фонда с помощью магниторезонансной томографии заглянули человеку прямо в мозг. Зал истины представлял собой огромный магниторезонансный томограф, где человек мог разговаривать, есть и двигаться. Мужчина или женщина, которым задавали вопросы, даже не подозревали о том, что происходит, и, как следствие, реагировали гораздо свободнее.
Наблюдая за мозгом человека в то время, когда он отвечает на вопросы, вы могли видеть, как меняются различные участки его серого вещества. Ученые фонда обнаружили, что для мозга говорить правду легче, чем лгать. Когда человек обманывал, префронтальная кора его головного мозга и поясная извилина вспыхивали красным цветом, как островки расплавленной лавы.
Мистер Такава прошел дальше по коридору, к еще одной непомеченной двери. Замок со щелчком открылся, и Лоуренс оказался в темной комнате. На длинном столе расположился целый ряд компьютеров и пульт управления, а на противоположной стене висели четыре монитора. За столом сидел полный бородатый человек и что-то печатал на клавиатуре. Звали его Грегори Винсент, и все это оборудование создал и установил именно он.
— Ты заставил его избавиться от всего металлического? — спросил Винсент.
— Да.
— А почему сам туда не зашел? Побоялся сказать что-нибудь, пока я наблюдаю?
Лоуренс подкатил кресло к пульту управления и сел.
— Я всего-навсего следую инструкции.
— Ага, как же. — Винсент почесал живот. — Никто не хочет входить в Зал истины.
Посмотрев вверх, на мониторы, Лоуренс увидел, что тело доктора Ричардсона превратилось в размытый силуэт из разноцветных пятен. Они меняли цвет и яркость по мере того, как доктор дышал, сглатывал слюну и раздумывал о предстоящем разговоре. Ричардсон превратился в цифрового человека, чувства и мысли которого могла измерить и проанализировать компьютерная программа.
— Вроде все неплохо, — сказал Винсент. — Особых проблем возникнуть не должно.
Он взглянул на маленький монитор видеонаблюдения под потолком. По коридору шел лысый мужчина.
— Генерал идет. Самое время.
Лоуренс немедленно надел соответствующую маску — старательности и решимости. Экран монитора показал, как генерал Нэш входит в Зал истины. У шестидесятилетнего генерала были прямой нос и военная выправка. Лоуренса восхищало умение генерала Нэша маскировать свою жесткость стилем удачливого спортивного тренера.
Ричардсон поднялся, и генерал протянул ему руку.
— Приятно познакомиться, доктор Ричардсон. Я — Кеннард Нэш, исполнительный директор фонда «Вечнозеленые».
— Знакомство с вами — большая честь, генерал. Я помню время, когда вы еще работали в правительстве.
— Да. Это было настоящее испытание, но рано или поздно приходит время двигаться дальше. Возглавлять фонд «Вечнозеленые» очень увлекательное занятие, знаете ли.
Оба собеседника уселись за стол. В соседней комнате Винсент вводил на клавиатуре различные команды, а на экране мониторов появлялись все новые изображения головного мозга — мозга доктора Ричардсона.
— Насколько я знаю, вы уже прочли то, что мы называем «Зеленой книгой». Она суммирует все сведения о Странниках, которыми мы обладаем.
— Невероятные данные, — сказал Ричардсон. — Неужели все это правда?
— Да. Некоторые люди способны освобождать нервную энергию из собственного тела. Мы считаем это генетической аномалией. Она может передаваться от родителя к ребенку.
— Куда же энергия уходит?
Кеннард Нэш разжал руки и спрятал их под стол. Несколько секунд генерал смотрел на доктора Ричардсона, внимательно изучая его лицо.
— В наших отчетах сказано, что энергия переходит в другое измерение, а потом возвращается обратно.
— Невозможно.
Генерал усмехнулся.
— О том, что другие измерения действительно существуют, нам известно не первый год. Этот факт лежит в основе современной квантовой теории. Все математические доказательства у нас есть, а вот возможности повторить перемещение. Представляете, каким сюрпризом для нас стало известие, что есть люди, которые совершают такие переходы уже многие столетия.
— Вы должны опубликовать данные этих исследований. Ученые из разных стран смогут начать собственные эксперименты и проверят ваши выводы.
— Именно этого мы делать и не собираемся. Безопасности нашей страны угрожают и терроризм, и внутренние враги. Фонд «Вечнозеленые» и наши друзья по всему миру опасаются, что определенная группа людей может использовать силу Странников во вред и подорвать экономические основы всего общества. Странники вообще склонны к антиобщественному поведению.
— Вам нужны дополнительные сведения об этих людях.
— Именно поэтому наш фонд приступает к новому исследовательскому проекту. Сейчас мы готовим необходимое оборудование и ищем Странника, который согласился бы на сотрудничество. Возможно, мы уже отыскали двух из них — двух братьев. Кроме того, чтобы вживить Странникам в мозг датчики, нам необходим невролог с опытом, подобным вашему. Таким образом с помощью квантового компьютера мы сумеем отследить, куда уходит энергия.
— Вы имеете в виду другие измерения?
— Верно. Нас интересует, как туда добраться и как вернуться обратно. Квантовый компьютер сможет проследить за процессом, как бы тот ни проходил. Как именно работает компьютер, вам, доктор, знать не обязательно. Вашей задачей будет поместить датчики в мозг и отправить Странников в путь. — Генерал Нэш поднял руки, будто в молитве какому-то божеству. — Мы находимся на пороге величайшего открытия, которое изменит всю цивилизацию. Думаю, вам не надо объяснять, насколько это потрясающее событие. Сочту за честь, доктор, если вы присоединитесь к нашей команде.
— Вся работа будет храниться в секрете?
— Какое-то время да. В целях безопасности вам придется переехать в наш центр и работать только с нашим персоналом. В случае успеха вы сможете опубликовать результаты эксперимента. Тому, кто докажет существование параллельных миров, Нобелевской премии не избежать. Однако дело далеко не только в премиях. Открытие такого уровня сравнимо с работами Альберта Эйнштейна.
— А что, если эксперимент окажется неудачным?
— От нежелательного внимания прессы нас оградит служба безопасности. В случае провала об исследовании никто не узнает, а Странники снова вернутся в область народных легенд, не подтвержденных никакими научными данными.
Ричардсон обдумывал предложение, а его мозг на мониторах вспыхнул ярко-красным цветом.
— Честно говоря, мне было бы гораздо удобнее работать в Йеле.
— Мне известно, что происходит в большинстве университетских лабораториях, — сказал Нэш. — Вам приходится иметь дело с проверяющими комиссиями и бесконечной бумажной работой. У нас в центре никакой бюрократии нет. Если вам понадобится какое-либо оборудование, оно будет доставлено в лабораторию в течение сорока восьми часов. О деньгах не беспокойтесь. Все затраты по эксперименту мы берем на себя, плюс солидный гонорар за сотрудничество вам лично.
— В университете мне приходится заполнить три бланка, чтобы получить новую коробку пробирок.
— Подобная ерунда только тратит понапрасну ваше время и творческую энергию. Мы предоставим вам абсолютно все, что необходимо для важного открытия.
Доктор Ричардсон расслабился. Лобная доля его большого мозга светилась островками светло-розового.
— Звучит весьма заманчиво…
— Нас поджимает время, доктор. Боюсь, вам придется дать ответ прямо сейчас. Если вы сомневаетесь, принимать наше предложение или нет, мы обратимся к другим специалистам. Например, к вашему коллеге Марку Бичеру.
— У Бичера нет клинического опыта, — возразил Ричардсон. — Вам нужен невролог с опытом в нейрохирургии. У вас еще кто-нибудь есть на заметке?
