остальных, то ясно, что им было уже не до сна. Мы оделись и собрались в общем кабинете с оборудованием. Акифуми, расспросив своего брата, рассказал, что мужчину преследовали странные голоса, которые заставляли его напасть на собственную семью и убить их. Более того, он видел сны, где отчётливо видел одну смерть за другой. Это довело его до крайности. Он посчитал, что лучше уж Ясутаки убьёт себя, нежели позволит кому-то умереть по его вине.
Выход ли это? Хм… Кто его знает.
В основном, беседу вел Бо-сан, однако парень начал кое-что подозревать. После, когда Акифуми покинул помещение, оставив всех нас одних, монах обратился к Лину:
— Лин, ты ведь оставил шики присматривать за малышом Нару, верно?
— Да, — отозвался китаец.
— Если бы дух попытался к нему приблизиться, ты бы об этом узнал? — продолжал расспросы Бо-сан.
— Конечно.
— А если наоборот? — взгляд монаха стал значительно серьёзнее. — Если бы дух попытался выйти из Нару, ты бы это заметил?
На некоторое мгновение Лин замер, удивлённый таким вопросом, но всё же поспешил дать ответ.
— Само собой. Можно начать с того, что находясь под заклинанием неподвижности, дух не может выйти самостоятельно.
— Вот как… — вздохнул блондин. — А это значит, что безобразничает в этом доме не один дух.
— Постой-ка! — воскликнула Аяко. — Это что же получается? Считаешь, что Ясутаки-сан тоже был одержим духом?!
— А у тебя есть другие варианты? — с усталостью спросил монах. — Нужно будет внимательнее присматривать за всеми членами семьи. Если дух действует не один, то их может оказаться и три, и больше… Масаока, Роза, вы что-нибудь чувствуете? — поинтересовался он.
— Нет, — тут же ответила я, скрестив руки на груди. — Ничего не чувствую.
— Вообще? — удивился Бо-сан. — На тебя это не похоже… — На это я лишь пожала плечами. — Ладно, а ты Масаока?
— Трудно сказать, — призналась девушка. — Духи вроде бы есть, но они какие-то пустые и неуловимые. Словно прозрачные. Не имеют ни добра, ни злобы…
— Вот как… — протянул Бо-сан, почесав затылок. — Что ж… Трудно, когда информации вообще нет. Ладно, Джон, — обратился к экзорцисту. — Ты можешь провести обряд изгнания рядом с Ясутакой? Заодно и поговори с ним, может, узнаешь что-то ещё.
— Хорошо, я поговорю с ним, — заверил Джон.
— Аяко, на тебе изготовление защитных амулетов на каждого члена семьи, включая каждого из нас, — продолжал давать распоряжения Бо-сан. — Высока вероятность, что и мы можем стать следующими жертвами, а этого лучше избежать. Вполне хватает и одного малыша Нару.
— Хорошо, — отозвалась Аяко, даже не начиная спорить.
— Что касается меня, то утром я попробую осмотреться на семейном кладбище. Что-то смущает меня местная семейная история… Возможно, что-то найду.
Амулет мне передали уже через час. Правда, его передала не Аяко и не Май, а Нару, что ловко выхватил зубами зачарованную бумажку из рук мико и направился в мою сторону. Естественно Оливер требовал, чтобы я взяла амулет и носила его с собой, так как он уверен, что я одержима. Я! Одержима! Что за вздор?!
— Ты издеваешься?! — злилась, чувствуя, как недобрые мысли снова и снова посещают мою голову.
«Докажи, что я не прав», — парировал Нару, запрыгивая на стол передо мной и протягивая амулет. — «Возьми его, и тогда я поверю, что с тобой всё в порядке».
— Так просто? Отлично! — бросила с вызовом, после чего посмотрела на исписанную бумажку в зубах хорька. Всё это глупо… Всё это так глупо. Одержима? Я? Да быть того не может. — Пожалуйста! — произнесла я, выхватывая амулет, и продемонстрировала его Оливеру. Ничего не произошло. — Ну что? Доволен?
«Хм…» — протянул Нару, который ясно дал понять, что о довольстве тут не может быть и речи. Он определённо не доволен. — «Что-то тут не так…»
— Я не одержима! — злобно бросила в сторону хорька, отшвырнув амулет. — Просто иногда люди на всё имеют совершенно иной взгляд, несовпадающий с твоим. Пора это признать.
Встала со своего места и вышла в коридор, намеренно захлопнув за собой дверь до того, как до неё добежит Оливер. Не хотелось, чтобы этот сталкер и дальше следовал за мной. Достал. Мне хотелось сбежать ото всех. Они так злили. Так раздражали. Своим незнанием и непониманием того, что их окружает. Словно глупые обезьяны, которые впервые наткнулись на современные технологии. Пока не разжуешь всё и каждому, ничего не добьёшься.
Я бы убежала, но зов духа немного приглушился. Видно, доведя Ясутаки до попытки самоубийства, он затих, набираясь сил. Либо выжидает. Однако я всё ещё чувствую его. Чувствую, как всё моё нутро тянет к нему.
При первой же возможности…
При первой же попытке…
При первом же происшествии…
Я убегу отсюда.
И меня не остановит даже то, что сейчас ладонь, которой ещё несколько мгновений назад я сжимала амулет, созданный Аяко, пылала так, словно я прижимала её к раскалённой сковородке, а на коже появилось покраснение. Сильные, бугристые, подобно ожогу.
Всё равно…
Плевать!
Я не одержима…
Кто же знал, что всё дойдёт до этого?
Откуда-то снаружи были слышны панические крики ребят, грохот и шум, а в воздухе витал слабоватый запах гари и дыма. Я прекрасно осознаю, что у них сейчас проблемы, но… мне плевать.
Именно сейчас я сидела верхом на спящем и обездвиженном теле Оливера, всматриваясь в его умиротворённое лицо. И именно сейчас занесла над его грудью ритуальный кинжал, с одной лишь целью — убить парня.
— Прости, Оли, но сейчас тебе придётся умереть. Так что… Сладких снов.
С резким взмахом опустила лезвие, целясь в самое сердце.
Около дня назад.
Уже тогда всё пошло не так как должно быть. Начнём с того, что эти чёртовы амулеты, которые создала Аяко и раздавала Май, были вручены каждому члену данного семейства. Но дети и кое-кто из взрослых, отказались их брать, на что обратила внимания Май и попыталась насильно вручить их мальчишке и девчонке.
В итоге те естественно попытались от неё убежать, но не тут то было. Меня не было в тот момент рядом, но позже я узнала, что Май применила защитную печать на ребёнке. Он стал таким, как раньше, но ожоги на его спине теперь точно так просто не сойдут. А ведь подобную печать не используют на людях. Однако они потеряли связь с духом. Более того, абсолютно ничего не помнили. Как и одна из женщин, хозяйка этого дома, которая требовала, чтобы экстрасенсы забрали свои амулеты. Но требовала это слишком агрессивно. Более того, сожгла один из амулетов силой мысли, из-за чего
