Не удивил? Ну, не знаю... Для меня, например, это было открытием на грани шока.
Помнится, в прошлой жизни (до третьего мая сего года) я этак снобистски вещал в «Патриоте»: иноземцы сильны, в первую очередь, жесткой клановой системой и не поддающимся модернизации средневековым укладом «омерты». В этом плане мы, донельзя разобщенные русские, с навязанной нам псевдозападной законопослушной цивилизованностью, противопоставить им не можем ровным счетом ничего.
Но! Мы умные – а они с гор спустились. Мы учимся и идем во власть, а они торгуют и занимаются криминалом. Так что особо напрягаться нам пока не стоит, мы всегда будем рулить наверху, а они «разводить рамсы» внизу.
Нельзя сказать, что я жестоко заблуждался: возможно, во времена моего студенчества это было правильно.
А сейчас все изменилось. Они учатся в наших ВУЗах, причем в массовом порядке.
Короче ребята, это полный кавказдец. Ежели и далее так пойдет, лет через пятнадцать нами будут рулить Вахи и Маги. Они не пьют, поголовно занимаются спортом, у них, напомню, – клановость и они плевать хотели на нашу привнесенную невесть откуда псевдозападную законопослушность.
Братья мои во слабости! Есть повод отставить в сторону бутылку с крепким пивом, затушить об такую же пьяную харю рядом сто двадцать первую за сутки сигарету и призадуматься...
Когда мы в первый раз подъехали к главному ВУЗу России, я удивился. Ну и чего мы сюда приперлись? ТАКИЕ существа не могут учиться в ТАКОМ ВУЗе по определению. Они спускаются с гор на три дня – изнасиловать, ограбить, убить, набивают хурджин добычей и, довольно урча, возвращаются в свои пещеры...
Однако озвучивать свои сомнения я не стал. По понятным причинам я старался говорить, как можно меньше, а Федя, по своей инициативе, со мной практически не общался: ездил молча, слушал радио, все время о чем-то морщил лоб, и регулярно перезванивался с другими поисковыми группами на предмет взаимодействия и общего контроля.
В общем, на меня как на личность он внимания не обращал. Мои боли, печали, мое состояние души – это его не волновало. Я был нужен ему лишь как основная деталь механизма, именуемого «Крутой парень Федя страстно желает смыть позор вражьей кровью и поскорее утолить невыносимую жажду мести». Длинно и неуклюже, да? Зато емко и доходчиво. Эгоист мой друг, вот что я вам скажу...
Впрочем, очень может быть, что это всего лишь мое субъективное мировосприятие на тот момент, обусловленное подавленным состоянием и непреходящим чувством собственной никчемности, слабости и полной душевной дистрофии. Мне вообще, после выхода из больницы, многие вещи виделись гротескно и выпукло, а порой и вовсе в каком-то деформированном ракурсе.
Федя правильно привез меня к главному ВУЗу страны. Там я с удивлением обнаружил целый табун джигитов. Или стаю – это уж как вам удобнее видится. Стая эта была, как мне показалось, вполне организованной и сплоченной.
Молодые горцы группировались возле одного известного кафе – да-да, того самого, где сыновья наших замминистров имеют обыкновение получать по морде от примерных дагестанских студиозусов.
При беглом осмотре я насчитал что-то около трех десятков человек. Понятно, что в таком количестве они здесь зависают не все время, но Федя, напомню, по каждой «точке» составил график активности. Так вот, на пике этой активности взору стороннего наблюдателя представлялась вполне удручающая картина. Младогорцы на месте не сидели: одни приходили, другие уходили, ели-пили, общались, перезванивались, решали какие-то вопросы, кучковались поблизости небольшими группами. В общем – жили они тут, создавалось такое впечатление, что в этом кафе у них что-то типа штаба.
Вели себя эти особи вполне по-хозяйски, как будто находились в Грозном или Махачкале – я заметил, что славяне здесь либо не появлялись вовсе, либо с опаской обходили тусовку на значительном удалении...
У ряда других ВУЗов нашего стольного града наблюдалась аналогичная картина – не везде в таких же масштабах, но в целом все повторялось: деловитое общение, групповая ротация, и непременное застолбление определенной территории, которую наша молодежь опасливо (читай – трусливо) обходила стороной.
В общем сразу было понятно, кто в этих ВУЗах «держит шишку», и чья, вообще, это столица.
Ну вот, вроде бы все: ничего более интересного и познавательного сообщить не могу. Если кому нужны детали, поезжайте сами к ближайшему ВУЗу и полюбуйтесь.
Трое суток мы развлекались вот такими рутинными зооэксурсиями, а по вечерам я шарился в Интернете – нет ли какой информации по моим многообещающим объявлениям.
Ну и – нет. Никакой...
Пятнадцатого, с утра, любовались горными видами у АДИМ. Живописать не буду, все как в главном ВУЗе нашего славного Москвабада, только масштаб чуть-чуть поменьше.
Что, тон слегка изменился? Да, я тут отчасти разобрался в ситуации и малость приободрился. Ни фига они не учатся, эти горные ястребы-спортсмены. Они тут просто дипломы ждут: отчасти на платных, отчасти по разнарядке (т.н. «целевики»). А между делом, чтобы время не терять, промышляют криминалом и ходят в спортзалы.
Так что зря я разволновался. Дипломы, безусловно, они получат, но в их головах от этого вряд ли что прибавится. В общем я вам так скажу, умники мои пьющие-курящие – на физподготовку забившие: не падайте в обморок, поживем еще – тотальный кавказдец временно отменяется.
Итак, стоим, скучаем, я вышел покурить (Федя в машине не разрешает), смотрю – сигареты кончились. Ларьков поблизости нет, но есть довольно оживленный переход.
– Пойду, сигарет куплю, – привычно уже процедил я сквозь зубы.
– Пойди лучше гантели купи, – порекомендовал Федя. – Качаться когда начнем?
– Как челюсть пройдет – так и сразу.
– Руки-ноги целы... – буркнул Федя. – При чем здесь челюсть?
Я не стал полемизировать – молча развернулся и пошел к переходу. Ну вот, жизнь налаживается: Федя интересуется, когда я начну качаться. Уже прогресс, уже лучше, чем холодное равнодушие. В благодарность могу начать качаться уже сегодня вечером. Запасусь пивом, сигаретами – а во дворе у нас есть чугунные качели, прочные такие, отливали их еще во время правления рябого грузина...
Да, в переходе был целый ряд ларьков, которые торговали всем подряд. Я взял легкий «Парламент», тут же распечатал пачку и собрался было прикурить – но в этот момент меня кто-то крепко хлопнул по плечу.
Я обернулся и сигарета выпала у меня изо рта.
Передо мной стояли двое молодых горных орлов: крепкие, плечистые, с квадратными подбородками и волчьими взглядами.
Господи... Да что же я в этой жизни сделал не так?! За что мне это все?!!!
– Давай закурим, – повелительно бросил один из них – пошире, покороче, с рублено-выдающимся носом и, как мне показалось, свирепым квадратным лицом.
Я молча протянул пачку – рука предательски дрожала.
– Ты че, замерз, что ли? – хмыкнул свирепый квадрат и сунул пачку в карман.
– Боится, – резюмировал второй – вполне симпатичный крепыш моего роста.
– Не бойся, мы смирных не трогаем, – успокоил квадрат. – Ты же смирный, да?
Я хотел ответить и не смог – внезапно пересохло во рту, и я просто кивнул: да-да, конечно, не извольте сомневаться, я очень, очень смирный...
– Молодец, – одобрил квадрат. – Телефон есть?
Я опять кивнул.
– Ну так давай, позвоним, – предложил квадрат.
– Куда? – сипло выдавил я.
– Телке твоей позвоним. Пусть подъедет, по-быстрому отсосет у нас.
– А че ты рот не открываешь? – заметил симпатичный.
– Челюсссь сломана...
– А, наверно, наши сломали, – мгновенно сообразил симпатичный. – Поэтому так трясется.
– Да не трясись, все ништяк, – квадрат ободряюще подмигнул. – Ты в АДИМ учишься?
Я отрицательно покачал головой.
– А зачем тогда здесь ходишь? Это наш район.
– Я по делу..
– Ну, раз по делу – тогда плати. Давай телефон. И деньги давай. Есть деньги?
Я безропотно отдал телефон и полторы тысячи рублей – короче, все, что было.
– Ну вот, молодец, – квадрат опять хлопнул меня по плечу и вытащил из моей пачки сигарету. – На, кури. Повезло тебе – я сегодня добрый.
– Точно, добрый, – симпатичный впервые за все время усмехнулся. – А то бы ты давно уже валялся тут.
– Ну все, смирный, смотри – не балуй тут у нас...
Они ушли, а я закурил, прислонился к стене и тихонько сполз на пол – у меня в буквальном смысле отнялись ноги.
Внутри меня была кромешная пустота, казалось мне, что все, нет меня, умер я, и теперь наблюдаю за всем происходящим откуда-то со стороны...
Господи...
Они сломали меня...
Нет, не так – это слишком мягко сказано.
Они просто растоптали меня. Не здесь и не сейчас, а тогда – в парке. Я теперь что, всю жизнь буду – вот так?
– Нажрался уже, сволочь, – проскрипел ковылявший мимо дед с клюкой. – Надо же, с утра квасят, скоты...
А, ну да, мы же тут не одни были. По переходу люди ходят, в табачном киоске продавец – все видел... Хотя нет, продавец отпадает – иноземец...
