Конечно же, я не знал ответы на эти вопросы, но я хотел попытаться узнать что-нибудь. Это значит, что, возможно, мне придётся на неё надавить. Меня совсем не украсит подталкивание к нужной мне информации женщины, которая настолько явно горюет. Чтобы я не напридумывал, что произойдёт здесь, на самом деле я не имел и понятия, но Делии Сандерсон было очевидно очень больно. Можно было увидеть напряжение на её лице, поникшие плечи, красные капилляры глаз.
— Не знаю, как спросить поделикатнее… — начал я.
И остановился, надеясь, что она заглотит приманку. Она так и сделала.
— Вы хотите знать, как он умер?
— Если я вмешиваюсь не в своё дело…
— Всё в порядке.
— В газетах пишут, что это произошло во время грабежа с взломом.
С её лица сошёл цвет. Она снова отвернулась к кофе-машине. Она повертела в руках одну таблетку для кофе, подняла её, положила обратно, взяла другую.
— Извините, — сказал я. — Вам не обязательно дальше рассказывать.
— Это не был грабёж.
Я затих.
— В смысле, ничего не было украдено. Разве не странно? Если бы это был грабёж, то наверняка, было бы что-нибудь украдено, так? Но они просто…
Она захлопнула крышку кофе-машины.
— Они?
— Что?
— Вы сказали «они». Грабитель бы не один?
Она по-прежнему стояла ко мне спиной.
— Не знаю. Полиция не будет заниматься домыслами. Но я просто не представляю, как один человек мог сделать…
Она уронила голову. Мне показалось, что я увидел дрожь в её коленях. Я поднялся и пошёл к ней, но, чёрт возьми, кто я ей такой? Я остановился и тихо вернулся на место.
— По идее, мы должны быть здесь в безопасности, — сказала Делия Сандерсон. — Охраняемый коттеджный городок. Это должно было защитить нас от всего плохого.
Застройка была огромной, акры и акры культивированной земли. На въезде в городок были своего рода ворота, маленький домик на входе и стальной шлагбаум, который, когда нужно было проехать, поднимал охранник, кивнув и нажав на кнопку. Никто не может быть застрахован от плохих событий, не тогда, когда плохое настроено решительно. Возможно, ворота и были сдерживающим фактором для лёгких проблем. Быть может, они добавили дополнительных хлопот, посему эти проблемы решали найти добычу полегче. Но настоящая защита? Нет. Ворота были больше для показухи.
— Так почему вы думаете, что взломщиков было несколько?
— Думаю… Думаю, что просто не могу поверить, как один человек может причинить столько вреда.
— Что вы имеете в виду?
Она покачала головой. Одним пальцем она вытерла один глаз потом другой. Повернулась и посмотрела на меня.
— Давайте поговорим о чём-нибудь другом.
Я хотел продолжить эту тему, но знал, что тогда выйду из образа. Я ведь играл роль профессора из её мужа альма-матер, приехавшего навестить её. Плюс, эм, я всё же человек. Настало время отступить и попробовать другой путь.
Я встал настолько аккуратно, насколько мог, и пошёл к холодильнику. Там были десятки семейных фотографий в форме коллажа. Фотографии были странным образом абсолютно не впечатляющими, слишком предсказуемыми: рыбалка, Диснейленд, выступления, рождественские фотографии на пляже, школьные концерты, вручение аттестата. Похоже, холодильник не пропустил ни одного мгновения жизни этого семейства. Я наклонился и принялся изучать лицо Тодда на всех фотографиях, которые мне попадались.
Тот ли это человек?
На каждой фотографии на холодильнике он был чисто выбрит. У человека, которого я видел, была модная раздражающая щетина. Её, конечно же, можно вырастить за несколько дней, но это было бы странно. Так что, я снова и снова задавался вопросом: этот ли мужчина женился на Натали?
Я спиной ощущал взгляд Делии.
— Я встречался с вашим мужем однажды, — сказал я.
— Да?
Я повернулся к ней.
— Шесть лет назад.
Она взяла свой кофе, очевидно, он был чёрный, и села на другой стул.
— Где?
Я продолжал смотреть ей в глаза, когда произнёс:
— В Вермонте.
На её лице не отобразилось никакого большого потрясения или чего-то подобного, оно лишь слегка вытянулось.
— В Вермонте?
— Да. В городе Крафтборо.
— Вы уверены, что это был Тодд?
— Это было в конце августа, — объяснил я. — Я остановился в усадьбе.
Теперь она явно была сбита с толку.
— Не припомню, чтобы Тодд когда-либо ездил в Вермонт.
— Шесть лет назад, — снова повторил я. — В конце августа.
— Да, я услышала это ещё в первый раз.
Теперь в её тоне появился намёк на раздражение.
Я показал на холодильник.
— Он выглядел не совсем так.
— Не понимаю.
— Его волосы были длиннее. И у него была щетина.
— У Тодда?
— Да.
Она задумалась, а потом лёгкая улыбка появилась на её губах.
— Теперь я поняла.
— Что?
— Почему вы проделали весь этот путь сюда.
Я с нетерпением ждал продолжения.
— А я всё не могла взять в толк. Тодд ведь не был действующим членом сообщества выпускников или чего-то в этом духе. Сомневаюсь, что у колледжа был более чем мимолётный интерес к нему. А теперь все эти разговоры о мужчине в Вермонте…
Она замолчала и пожала плечами.
— Вы перепутали моего мужа с другим мужчиной. С тем Тоддом, которого вы встретили в Вермонте.
— Нет, я абсолютно уверен, что…
— Тодд никогда не был в Вермонте. Я уверена. И каждый август на протяжении последних восьми лет, он ездил в Африку делать операции нуждающимся. Так же он брился каждый день. Я имею в виде, абсолютно каждый, даже в ленивое воскресенье. Тодд не прожил и дня, не побрившись.
Я бросил ещё один взгляд на холодильник. Могло ли такое быть? Могло ли быть всё так просто? Что это просто не тот человек. Я рассматривал такую возможность и прежде, но сейчас я, наконец, поверил в неё.
В некотором смысле, это уже ничего не меняет. По-прежнему, был е-майл от Натали. По-прежнему были Отто и Боб, всё, что произошло. Но теперь я мог оставить в прошлом версию связи смерти Тодда и всего остального.
Теперь Делия открыто изучала меня.
— Что происходит? Почему вы на самом деле здесь?
Я достал бумажник и вытащил оттуда фотографию Натали.
Довольно странно, что у меня была лишь одна её фотография. Она не любила фотографии, но эту я сделал, пока она спала. Не знаю почему. Или, всё-таки, знаю. Я передал её Делии Сандерсон и ждал реакции.
— Странно, — сказала она.
— Что?
— Её глаза закрыты, — она посмотрела на меня. — Вы сделали эту фотографию?
— Да.
— Пока она спала?
— Да. Вы её знаете?
— Нет, — она снова посмотрела на фотографию. — Она для вас много значит, так ведь?
— Да.
— Кто она?
Входная дверь открылась.
— Мам?
Она положила фотографию и крикнула в направлении, откуда шёл голос.
— Эрик? Всё в порядке? Ты рано вернулся.
Я пошёл за ней по коридору. Я узнал её сына с хвалебной речи на похоронах. Он смотрел мимо матери, сверля меня взглядом.
— Кто это? — спросил он. Его тон был на удивление враждебным, как будто он подозревал, что я пришёл сюда, чтобы обидеть его мать.
— Это профессор Фишер из Лэнфорда, — сказала она. — Он приехал сюда, чтобы узнать о твоём отце.
— Узнать что?
— Я просто хотел выразить свои соболезнования, — сказал я, пожимая руку молодого человека. — Я очень сочувствую вашей утрате. Весь колледж сочувствует.
Он пожал мою руку и ничего не ответил. Мы стояли в холле, как три незнакомца на коктейльной вечеринке, ощущающие себя неловко, поскольку их ещё не представили друг друга.
Эрик нарушил молчание.
— Я не смог найти свои бутсы, — сказал он.
— Ты оставил их в машине.
— О, точно. Я только возьму их и сразу обратно.
Он выбежал на улицу. Мы посмотрели ему вслед, возможно, думая об одном и том же, его будущее без отца смутно вырисовывалось перед нами. Мне больше нечего здесь было делать. Пора оставить эту семью в покое.
— Лучше я пойду, — сказал я. — Спасибо, что уделили мне время.
— Пожалуйста.
Когда я повернулся к двери, то невольно взглянул на гостиную.
Моё сердце остановилось.
— Профессор Фишер?
Моя рука лежала на дверной ручке. Прошли секунды. Не знаю сколько. Я так и не повернул ручку, я вообще не двигался, даже не дышал. Я просто смотрел в гостиную, мимо восточного ковра, на место над камином.
Делия Сандерсон повторила:
— Профессор?
Её голос был очень далеко.
Наконец, я отпустил ручку и пошёл в гостиную, по восточному ковру, прямо к камину. Делия Сандерсон шла за мной.
— С вами всё в порядке?
Нет. Со мной ничего не в порядке. Я не ошибался. Если до этого у меня были вопросы, теперь они закончились. Нет никакого совпадения, никакой ошибки, никаких сомнений: Тодд Сандерсон был тем мужчиной, за которого Натали выходила замуж шесть лет назад.
