Я скорее чувствовал, чем видел, что Делия Сандерсон стоит рядом со мной.
— Она трогает меня, — сказала она. — Я могу стоять здесь часами и всегда нахожу что-то новое.
Я понимал. С одной стороны домик был освещён мягким утренним свечением с розовым оттенком, который появляется с первыми лучами солнца. У него были тёмные окна, как будто домик был некогда согрет человеческим теплом, а ныне покинут.
Это была картина Натали.
— Она вам нравится? — спросила Делия.
— Да. Очень.
Я сел на диван. Делия Сандерсон в этот раз не предложила мне кофе. Она налила на два пальца дорогостоящего Макаллан.[10] Было рано, и как мы уже выяснили, я не большой умелец пить, но я с благодарностью принял стакан трясущимися руками.
— Вы не хотите рассказать, в чём дело? — спросила Делия.
Я не знал, как объяснить всё так, чтобы не показаться сумасшедшим, посему я начал с вопроса.
— Как у вас оказалась эта картина?
— Тодд купил её.
— Когда?
— Не знаю.
— Подумайте.
— Какое это имеет значение?
— Пожалуйста, — сказал я, пытаясь сохранить голос спокойным. — Не могли бы вы просто сказать мне, когда и где он её купил?
Она подняла глаза и задумалась.
— Не помню где. Но когда… Это была наша годовщина. Пять, может быть, шесть лет назад.
— Шесть, — сказал я.
— Опять эти шесть. Я ничего не понимаю.
Я не увидел причины, чтобы лгать, и что хуже, я не видел пути, как сказать правду и смягчить удар.
— Помните, я показывал вам фотографию спящей женщины?
— Это было две минуты назад.
— Точно. Она нарисовала эту картину.
Делия нахмурилась.
— О чём вы говорите?
— Её зовут Натали Эйвери. Это была она на фотографии.
— Это… — она покачала головой. — Не понимаю. Я думала, что вы преподаёте политологию.
— Преподаю.
— Так вы что, своего рода историк? Эта женщина тоже выпускница Лэнфорда?
— Нет, ничего подобного. — Я оглянулся на домик на холме. — Я ищу её.
— Художницу?
— Да.
Она начала изучать моё лицо.
— Она пропала?
— Не знаю.
Наши глаза встретились. Я не кивнул, она тоже.
— Она много значит для вас.
Это был не вопрос, но я всё равно ответил.
— Да. Но я так понимаю, что это не имеет значения.
— Нет, — согласилась Делия. — Но вы верите, что мой муж знал что-то о ней. Поэтому вы здесь.
— Да.
— Почему?
Опять же я не видел смысла лгать.
— Это прозвучит, как безумие.
Она ждала.
— Шесть лет назад, я видел, как ваш муж женился на Натали Эйвери в маленькой часовне в Вермонте.
Делия Сандерсон моргнула два раза. Встала с дивана и начала отступать от меня.
— Думаю, вам лучше уйти.
— Пожалуйста, просто выслушайте меня.
Она закрыла глаза, но, эй, вы не можете закрыть уши. Я говорил быстро. Я рассказал то, что произошло на свадьбе шесть лет назад, о том, как увидел некролог Тодда, как пришёл на похороны, о том, что верил, что, возможно, я ошибся.
— Вы ошиблись, — сказала она, когда я закончил. — По-другому и быть не может.
— Так что тогда, эта картина — совпадение?
Она ничего не ответила.
— Миссис Сандерсон?
— Так чего вы хотите? — спросила она мягким голосом.
— Я хочу найти её.
— Зачем?
— Вы знаете зачем.
Она кивнула.
— Потому что вы её любите.
— Да.
— Даже, несмотря на то, что видели, как она выходит замуж за другого мужчину шесть лет назад.
Я не потрудился ответить. Дом был невыносимо тихим. Мы оба повернулись и посмотрели на домик на холме. Мне хотелось изменить что-нибудь. Я хотел, чтобы солнце поднялось чуть выше или увидеть свет в окне.
Делия Сандерсон отошла на несколько метров от меня и вытащила телефон.
— Что вы делаете? — спросил я.
— Вчера после того, как вы позвонили, я искала информацию о вас в интернете.
— Хорошо.
— Я хотела быть уверена, что вы тот за, кого себя выдаёте.
— А кем я ещё мог быть?
Делия Сандерсон проигнорировала вопрос.
— На сайте Лэнфорда есть ваша фотография. И прежде, чем открыть дверь, я посмотрела на вас в глазок.
— Я не понимаю.
— Думаю, лучше перебдеть, чем недобдеть. Я боялась, что может быть тот, кто убил моего мужа…
Теперь я понял.
— Вернулся за вами?
Она пожала плечами.
— Но вы увидели, что это я.
— Да. Поэтому и позволила вам войти. А теперь я в раздумьях. В смысле, вы пришли сюда под ложным предлогом. Откуда мне знать, что вы не один из них?
Я не знал, что ответить.
— Так что я буду держаться от вас подальше, если вы не против. Я стою рядом с входной дверью. Если я увижу, что вы начали подниматься, я нажму на кнопку набора 911 и убегу. Вы поняли?
— Я не…
— Вы поняли?
— Конечно, — сказал я. — Я не сдвинусь с места. Но могу я задать вопрос?
Она жестом показала продолжать.
— Откуда вы знаете, что у меня нет пистолета?
— Я наблюдала за вами с тех пор, как вы пришли. В вашей одежде нет места, чтобы спрятать его.
Я кивнул. А затем сказал:
— Вы же на самом деле не думаете, что я пришёл сюда, чтобы причинить вам вред?
— Не думаю. Но, как я уже говорила, лучше перебдеть, чем недобдеть.
— Знаю, что история о свадьбе в Вермонте выглядит бредовой.
— Так и есть. И всё же она слишком бредовая, чтобы быть ложью.
Мы замолчали на мгновение. Наши глаза снова устремились на домик на холме.
— Он был таким хорошим человеком, — сказала Делия. — Тодд мог сделать состояние на частной практике, но почти всё время работал в «Новом начале». Вы знаете, что это такое?
Название не было абсолютно незнакомым, но я не мог вспомнить, где его слышал.
— Боюсь, что нет.
Она улыбнулась.
— Вау, вы совсем не подготовились до прихода сюда. «Новое начало» — это благотворительный фонд Тодда и ещё нескольких выпускников Лэнфорда. Он был его страстью.
Теперь я вспомнил. В некрологе было упоминание об этом, хотя я и не знал, что здесь была связь с Лэнфордом.
— Чем занимается «Новое начало»?
— Оперировали волчьи пасти за границей. Работали с ожогами и шрамами и выполняли другие необходимые косметические операции. Их вмешательство в жизнь людей носило судьбоносный характер. Как следует из названия, они давали людям новую жизнь. Тодд посвятил этому всю жизнь. Когда вы говорите, что видели его в Вермонте, то я понимаю, что это не может быть правдой. Тогда он работал в Нигерии.
— Вот только, — сказал я, — он не работал там.
— Так вы хотите сказать вдове, что её муж лгал ей.
— Нет. Я говорю, что Тодд Сандерсон был в Вермонте двадцать восьмого августа, шесть лет назад.
— Женился на вашей бывшей девушке-художнице?
Я не потрудился ответить.
Слеза побежала по её щеке.
— Они поранили Тодда прежде, чем убить. Они поранили его очень сильно. Зачем кому-то такое делать?
— Не знаю.
Она покачала головой.
— Когда вы говорите, что они ранили его, — произнёс я медленно, — вы имеете в виду, что они не просто его убили?
— Да.
Я снова не знал, как спросить помягче, посему спросил прямо:
— Каким образом они его поранили?
Но ещё до того, как она ответила, я, кажется, знал ответ.
— Инструментами, — сказала Делия и рыдания вырвались из её горла. — Они привязали его к креслу и пытали инструментами.
Когда мой самолёт приземлился в Бостоне, на телефон пришло новое сообщение от Шанты Ньюлин.
— Слышала, тебя вышвырнули с кампуса. Нам нужно поговорить.
Я перезвонил ей по пути через терминал аэропорта. Когда Шанта сняла трубку, то спросила, где я.
— В аэропорте Логана.
— Хорошая поездка?
— Восхитительная. Ты писала, что нам нужно поговорить.
— Лично. Приезжай прямо из аэропорта ко мне в офис.
— Мне не рады на кампусе.
— О, точно, совсем забыла. Тогда, давай «У Джуди»? Через час.
Когда я пришёл, Шанта сидела за угловым столиком. Перед ней стоял напиток. Коктейль был ярко-розового цвета с ананасом наверху. Я показал на него.
— Осталось ещё маленький зонтик добавить.
— Ты что думал, что я больше люблю такие напитки, как виски с содой?
— За минусом соды.
— Извини. По мне фруктовый напиток лучше.
Я сел на стул напротив неё. Шанта взяла коктейль и сделала глоток через соломинку.
— Слышала, ты участвовал в эпизоде с нападением на студента.
— Ты теперь работаешь на профессора Триппа?
Она нахмурилась.
— Что случилось?
Я рассказал ей всю историю: о Бобе и Отто, о фургоне, о самозащите и убийстве, о побеге из фургона, о падении с холма. Выражение её лица не изменилось, но я заметил по глазам, как в её мозгу задвигались шестерёнки.
