За долю секунды смущение в карих глазах уступило место шоку. Увидев скальпель, похититель наконец понял, в чем дело. Пропахшее табаком тело напряглось, Хики будто окаменел.
– Какого ч-ч… – громким шепотом начал он, поднял руку, чтобы ударить зарвавшуюся нахалку, но духу не хватило. Заглянув в глаза, Карен увидела страх, потрескивающий в них слабыми электрическими разрядами. Абсолютная власть пьянила и кружила голову: всего несколько секунд – и из дрожащей от ужаса жертвы она превратилась в хозяйку положения. Приставь Карен к его виску пушку, Хики рассмеялся бы ей в лицо, а вот возможность лишиться мужского достоинства не на шутку напугала. Нетрудно представить, как бешено колотится его сердце.
– Это скальпель номер десять из набора от «Бард-Паркер», – объявила Карен. – Мы им обычно занозы вырезаем, но твои причиндалы я отсеку с такой же легкостью и огромным удовольствием. Да ты и боли почти не почувствуешь… Так, небольшое жжение…
– Я тебя убью, – без всякого выражения проговорил Хики. – И твою девчонку тоже.
Скальпель вонзился еще на миллиметр. Потекла кровь.
– Подожди! – перекосившись от страха, заорал Хики. Его лицо стало смертельно бледным.
– Ты теряешь кровь, Джо, так что слушай внимательно. Сейчас возьмешь трубку, позвонишь двоюродному брату и велишь немедленно привезти сюда Эбби.
Темные глаза метались от лица Карен к лезвию.
– Ты не посмеешь… Только попробуй, и твоя дочка умрет.
– Еще как посмею! – Сердце то колотится как бешеное, то судорожно замирает, только бы в самый важный момент не остановилось… – Еще как посмею, а ты, если выживешь, до конца жизни будешь писать через катетер. Женщинам больше не придется ходить рогаткой или давиться, когда ты вставляешь по самые гланды!
Ей показалось, или в карих глазах действительно мелькнул страх? Так или иначе, Хики мгновенно с собой справился.
– Да у тебя рука дрожит… Неужели не чувствуешь?
– Давай звони!
– Чертовы бабы, собственной тени боитесь…
В циничных словах было нечто, разбередившее старые раны Карен. В лице мерзкого похитителя она всем мужчинам мира отомстит! Левая рука машинально сжала пенис Джо, да так сильно, что он стал синюшно-багровым.
– Знаешь, я шесть лет операционной медсестрой проработала. Так что мне тебя кастрировать, что индейку на Рождество разделать. Я не Лорена Боббитт,[4] и дружка твоего на место ни один кудесник не пришьет. Отгадай почему? Потому что, пока ты мажешь кровью мои перкалевые простыни, брошу его в миксер и нажму на кнопку. Так что звони, мать твою!
– Успокойся! – Хики схватил телефон, лежащий на прикроватном столике. – Видишь, уже номер набираю! – Грубые пальцы бестолково тыкали резиновые кнопки. – Что сказать?
Карен захлебывалась от звериной злости. Так здорово держать мужчину у ногтя – тело трепетало, будто после четырех сетов бешеного тенниса. Крови, до чего же ей хочется крови!
– Скажи, что уже получил выкуп. Пусть посадит Эбби в машину и привезет сюда!
– Хьюи не послушает. Раньше мы никогда так не делали, и он сразу поймет: что-то не так.
– А ты утверждал: он беспрекословно тебе подчиняется!
Лицо Хики вытянулось от изумления.
– Хьюи не отвечает…
– Ты не тот номер набрал!
– Тот самый, Богом клянусь!
– Так почему не отвечает?
– Откуда мне знать?
– Набирай снова! – Лезвие вонзилось еще глубже. Кровь уже не капала, а текла тонким ручейком.
– Черт, да подожди ты! – Джо нажал на кнопку повтора номера и стал ждать ответа.
Нервы Карен напряглись до предела. Хики под контролем, но зачем этот контроль, если Хьюи не отвечает?
– Он трубку не берет! – Джо испугался настолько, что на секунду забыл о впившемся в пенис скальпеле. – Какого черта?!
– Твой брат ведь всегда отвечал… Что на этот раз случилось?
– А я почем знаю? Он ведь тормоз, гребаный тормоз! Слушай, может, уберешь нож? Тогда вместе подумаем, что там случилось…
– Заткнись! – рявкнула женщина. – Дай с мыслями собраться…
– Что ты собираешься предпринять? Нельзя же так всю ночь сидеть!
– Я сказала: заткнись!
– Ладно… Пока думаешь, может, минетик сделаешь? Все равно ведь собиралась!
У Карен челюсть отвисла от такой наглости, а Хики, моментально воспользовавшись ее замешательством, ударил сотовым по виску.
* * *
Обойдя вокруг полянки, Хьюи вернулся к лачуге. Надеясь вспугнуть девочку, он то и дело тыкал палкой в кусты, а потом зашагал по уходящей в лес дорожке. С каждой секундой грозный голос все тише…
Присевшей на корточки Эбби повсюду мерещились скользкие извивающиеся змеи. По ногам ползали жуки, на обнаженных руках и лице пировали комары. Отгонять их малышка не решалась: если Хьюи услышит, тут же вернется на полянку и найдет. Вот бы на дерево залезть! Нельзя, слишком много шума… Тем более змеи умеют лазать по деревьям, хотя спят, кажется, в норках.
Раздавив жирного комара, девочка услышала звонок. Прислушалась повнимательнее – тут же стих, а потом снова зазвонил, на этот раз громче. Хотя, может, только показалось, что громче. Сердечко бешено заколотилось.
Это телефон! Он в домике звонит! Наверное, Хьюи забыл его, когда за ней выскочил. Эбби бросилась было в лачугу, но тут же остановилась. Что, если великан вернулся, а она не видела? Что, если он за дверью караулит? Нет, вряд ли… Телефон продолжает трезвонить, а будь Хьюи в домике, тут же взял бы трубку. Схватив Барби и сумку-холодильник, девочка побежала к приветливо сияющим окнам.
* * *
Перед глазами ослепительно белый свет. Мысли распались на ничего не значащие элементы, и мозжечок послал импульс, который кора головного мозга до последней минуты сдерживала. Будто лапа лягушки, ужаленная электродом, рука со скальпелем резко дернулась назад.
Хики закричал как недорезанный поросенок.
Белый свет рассыпался яркими звездами и, померкнув, сгустился в неясный силуэт орущего от боли мужчины. Карен покачала головой. Перед глазами кровь. Целое море крови.
* * *
Где же телефон? Его нет ни на столе, ни на продавленном диване, а звон не утихает…
На полу у двери в спальню подушечки в большой луже молока. А вот и телефон – наполовину прикрыт миской для салата, в которую Хьюи насыпал "Капитана Кранча". Малышка бросилась к луже, схватила сотовый и в ту же секунду поняла: что-то не так. Кнопочки не светятся, дисплей тоже… Эбби прижала телефон к уху.
В трубке тишина.
– Не-е-е-т! – заплакала девочка, решив, что мама повесила трубку.
Снова звонок.
– Алло! Алло! Мама!
Это не сотовый: звук совсем из другого места исходит… Из спальни! Бросившись в соседнюю комнату, девочка оглянулась по сторонам. На полу рядом с кроватью древний дисковый телефон. Будто по заказу, он зазвонил снова.
Эбби схватила трубку.
– Алло!.. Алло!
Короткие гудки.
– Алло!
Телефон замолчал. Эбби ушам своим не верила: почему мама перестала звонить, именно когда она собралась поднять трубку?! Дрожа от страха, девочка смотрела на диск и шептала, пытаясь вспомнить номер:
– Девять-девять-один? Девять… Девять-один-один?
– Эбби! – послышался голос Хьюи. – Пожалуйста, не убегай! У меня будут неприятности, большие неприятности.
Малышка передернулась от страха.
Голос совсем близко, а вот шагов не слышно. За дверь даже выглядывать страшно! Глубокий вдох, и, схватив Барби и сотовый, девочка опрометью помчалась к выходу.
Вылетев на улицу, она забежала за маленький сарай и притаилась у дерева. В тусклом свете луны на телефоне видны только красная и зеленая кнопки.
– Девять-один-один, – уверенно проговорила Эбби, включила телефон, набрала 911 и прижала трубку к уху.
"Добро пожаловать в «Селлстар», – прозвучал механический голос. – В данный момент вы находитесь вне зоны обслуживания. Пожалуйста…"
– Это полиция? – закричала девочка. – Пожалуйста, позовите полицейского!
Механическая девушка никак не отреагировала, и зеленые глаза малышки наполнились слезами. Нажав на красную кнопку, она стала набирать единственный номер, который могла вспомнить в такой момент: домашний.
– Шесть-ноль-один-восемь-пять-шесть-четыре-семь-один-два, – шептала она. – Теперь зеленая кнопочка.
На этот раз ответил мужской голос, но тоже механический. "Для звонков в данном направлении наберите ноль или единицу, затем номер абонента. Спасибо".
– Наберите ноль или единицу, – перепуганным эхом лепетала малышка. – Наберите ноль или единицу…
* * *
Хики и его жертва сидели на кровати всего в метре друг от друга. Карен воинственно подняла скальпель, Джо, перекосившись от боли и гнева, прижал к паху подушку.
– Тебе нужно в больницу, – процедила она, – а то умрешь от кровопотери.
