-Сразу подсел? - с деланной суровостью переспросил Дубов.
-В том-то и дело: сразу, как вышел, так и сел. Поговорили они минут пять, а потом пошли в пивную на улице Коминтерна, где и провели около трех часов. Наш сотрудник под видом завсегдатая пытался подслушать разговор, но кроме отрывочных фраз ничего понять не смог.
-А что за отрывочные фразы? - поинтересовался Дубов.
-Та-ак, сейчас..., - Синичкина полистала блокнот, - Вот: " Сахаров уехал, оборонка заглохла. Они теперь сковороды делают. Ну и пусть делают", "Понимаешь, мне нравится эта работа - своими руками создаешь пароходы", " Ведь это так прекрасно трудиться на созидание будущего общества, где не будет места зависти, обману, воровству".
-Слушай, а этот Рыбаков не того? - Шарапов покрутил у головы пальцами.
-А наш объект сказал что-нибудь интересное, Маша? - с мягкой интонацией спросил Дубов, невзначай касаясь её плеча.
-Объект говорил очень тихо, но одну фразу удалось зафиксировать почти дословно: " Я тоже отрываюсь от наших. Надоело все! Хочу создать нормальную советскую семью, нарожать детишек."
В комнате повисла задумчивая пауза и клубы сигаретного дыма. Никто из присутствующих не мог предложить более или менее правдоподобное объяснение весьма странному поведению объектов слежения.
-Да-а-а..., - наконец проговорил Дубов, понимая, что как старший по званию, он обязан дать какую-то версию, - Логика построения событий предполагает её развитие в алогической системе с проецированием в интегральную область наиболее вероятностных отношений..., - с этими словами Саша с задумчивым видом налил себе пива.
Шарапов и Тараскин в немом изумлении смотрели на своего старшего, а в Машиных глазах застыло выражение почти детского восхищения.
-Ладно, коллеги, - снисходительным голосом продолжил Дубов, - Так, или иначе, у нас есть бесспорный факт: объект получил от Рыбакова сумму в несколько тысяч американских долларов, точную сумму пока не знаю. Рыбаков и "Деревянный" раньше знали друг друга, иначе бы объект не получил деньги и они вместе не напились бы до поросячьего визга. Это надлежит проверить. Вы поможете нам, Маша? - с этими словами Саша опять прошелся рукой по её плечу.
Маша, скромно опустив глаза, но внутренне вся дрожа, сказала:
-Конечно, Александр, все проверю и лично вам сообщу.
Слово "лично" было сказано очень лично и их взгляды встретились. Саша понял, что доклад Маши будет очень волнующим.
-Ну ладно, ребята, - вставил слово Тараскин, - Давайте, действительно, выпьем за знакомство, а? Шампанское нагревается!
-Ладно, наливай! - махнул рукой Дубов, - За сотрудничество и полное взаимопонимание! - при этом он бросил взгляд на Машу.
Та смотрела на него с полным пониманием.
Деревянко проснулся среди ночи с чувством смутного страха, усиленного бешеной жаждой и полным непониманием того, как он очутился в гостинице.
Последним светлым моментом в череде событий, связанных со встречей с Джимом Рыбаковым, были несколько тысяч долларов, которые Джим вытащил дома из собрания сочинений Ленина, а также когда они после этого пошли гулять по городу и Деревянко дал по морде какому-то прохожему, попросившему закурить.
После этого была полная темнота, впрочем, один момент, когда Деревянко пытался затащить в такси какую-то девицу и кричал "Хотел Волга! хотел Волга!", он вспомнил и тут же его прошиб пот при воспоминании о шести тысячах долларов, которые он положил в карман пиджака.
Деревянко зажег свет над кроватью и начал искать пиджак. Голова тупо ныла и не давала никаких ценных указаний по процессу.
"Надо полечиться...", - решил Иван и тут увидел на журнальном столике свою заветную бутылку виски "Хандред Сиграмс", но она была пустой. Он взглянул на беспечно храпящего на другой кровати Дубова и понял, что его опередили.
"Вот сволочь!" - с тихой ненавистью подумал Иван, - "Хоть бы сто грамм оставил! Пристрелю гада!". Тут он вспомнил, что пистолета с глушителем у него уже нет и одновременно увидел на тумбочке возле телевизора бутылку с какой-то темной жидкостью.
"Солнцедар. Портвейн", - прочитал Деревянко. Название "Солнцедар" ему ничего не говорило, но название "портвейн" напоминало об экзотических островах Антигуа и Ямайки, при этом в обязательном сочетании с полуобнаженными красотками с шоколадной кожей.
Странная пластмассовая пробка его не остановила - он с рычанием сорвал её зубами и, звеня об стакан, налил себе грамм 120. В воздухе запахло ароматом плодоовощной базы.
Сделав большой глоток, Иван застыл от ранее неизведанного ощущения гидравлического удара изнутри, сопровождающегося дрожью по всему телу, потом внезапно заработала голова. Деревянко вдруг понял, что пиджак, который он искал, надет на нем и лихорадочно зашарил во внутреннем кармане. Деньги были на месте и почти все. Недоставало каких-то ста пятидесяти долларов.
"Таксисту, наверное, дал...", - подумал он и перевел дух. Иван медленно снял пиджак, затем брюки, рубашку и налил себе еще этой странной красной жидкости.
После повторного приема он несколько минут тупо смотрел на спящего Дубова, потом хитро улыбнулся и тихо сказал:
-Не фига! Врешь, не возьмешь!
После этого он тихо собрал с кровати подушку, одеяло и матрац, затащил все это в ванну и заперся изнутри.
-Я в весеннем лесу, пил из горла "Хирсу" - пробормотал Иван какие-то удивительно знакомые слова и тихо вырубился.
Он сам не замечал, как могучий русский язык постепенно полностью овладевал его умом.
ГЛАВА 26. Контора по озеленению.
Кошмар, который преследовал Деревянко всю ночь, постепенно оформился в большую бочку пива, по которой кто-то бил деревянной колотушкой, чтобы выбить пробку.
Иван застонал и открыл глаза. С потолка светила лампа. Он лежал в ванне, подложив под голову, помимо подушки, еще половой коврик. Голову он зачем-то обмотал туалетной бумагой.
-Эй, Иван! Ангидрид твою по голове! Ты что, утонул что ли!? Открывай, ё. ...ю ..ть! - услышал Деревянко голос из-за двери, сопровождаемый интенсивным стуком.
Постанывая, Иван выбрался из ванны и открыл защелку.
Дверь открылась и в проеме возник Саша с сигаретой в зубах. Осмотрев творение Деревянко, он ухмыльнулся:
-Ну и нажрался же ты вчера! Хорошо воду не включил. Славно бы поплавал... Ты чего сюда забрался то? Боялся, что я тебя трахну, что ли? Так я не голубой, честное офицерское.
-Ладно, хватит издеваться, - буркнул Иван и выполз в спальную комнату. Свет, проникающий сквозь окно почему-то сильно раздражал, и он задернул шторы.
-Головка бо-бо? - участливо спросил Саша, - Это знакомо. Птичья болезнь.
-Почему птичья? - туповато переспросил Иван. В его голове раздавались шумы, похожие на эфирные помехи при настройке радиоприемника.
-Потому что перепел, - доходчиво пояснил Саша, - Похмеляться то будешь? Только осторожненько, а то опять заторчишь. Тебе чего, "Солнцедара" или водки?
-Какой водки, откуда? - через силу спросил Иван.
-Ну, у нас пять литров её, вон в бутылке!
-Это для экспериментов, трогать нельзя! А то реакция не пойдет! Ладно, давай этого, "Солнцеудара".
-Ты что! - засмеялся Дубов, - Это не удар, это же напиток богов! А реакция у нас всегда идет..., нейтрализации.
-Ага, до сих пор звон в ушах и облака в башке бегают..., божий дар..., - пробурчал Иван, но поднесенный Сашей стакан, заполненный наполовину, все же выпил. Через пять минут его физиономия расплылась в блаженной улыбке идиота и Дубов понял, что можно действовать.
-Вань, надо приступать к операции "лекарства". Время идет. Я вчера уже один институт обнюхал, но он мне не понравился: там рядом нет ни одной пивнухи. Сегодня, думаю, приступить ко второму институту - НИИГЛАВХИММОР. Давай, выделяй средства для оперативной работы!
Деревянко поморщился: любое упоминание об его прямых обязанностях сейчас внушало ему острейшую неприязнь, разбавленную крайней разбитостью всего тела.
-Бери деньги, там, в костюме и давай, - расслабленно проговорил он, - Я сегодня никуда не выхожу, если только за пивом.
-Это..., а куда потом все барахло-то повезем, если все получится? Надо сразу с машиной договариваться. На себе не потащишь!
-Порядка ста километров. Строго на запад. Деревня Верхние Бугры. Домик у меня там. Родовое гнездо. Цыплята, куры..., овцы..., - с этими словами Деревянко тихо засопел.
"Готов", - с гордостью за Родину подумал Дубов. Действительно, никто еще, кроме доморощенных алкашей и приравненных к ним, не мог одолеть напитка под названием "Солнцедар" без видимых психических отклонений. Теперь, при помощи одного стакана этого чудодейственного напитка, Саша узнал, что конечный пункт назначения - деревня Верхние Бугры.
Дубов вытащил из пиджака Деревянко относительно небольшую сумму в долларах и рублях и спустился в фойе, откуда позвонил в номер 404. Телефон снял Тараскин.
-Люля-кебаб не заказывали? - тихо спросил Саша
