Владельцы «Дельфина» определенно проворачивали какие-то махинации. Иначе зачем им гонять пустые танкеры, указывая в декларациях, что танки полностью залиты нефтью? Паппи обнаружил это случайно, и они попытались заткнуть ему рот, чтобы тайное не стало явным, но упрямый старик не пожелал пойти им навстречу, и все закончилось убийством его сына. «Увидел все, что хотел?» «Дельфин» привел к «Фэлкон партнерс».[21]
Уже близко, думал Хоук, чувствуя, как волоски на руках встают дыбом, словно наэлектризованные.
— Так что у нас есть по «Фэлкон партнерс», Вито?
Тот пристально смотрел на него.
— А в чем суть дела, Тай?
— Суть?
Вито пожал плечами:
— Впервые за все время нашего знакомства ты темнишь. Мои ребята сообщили, что ты взял отпуск.
— Может, они сообщили тебе и причину?
— Что-то личное. Какое-то расследование, которое занимает очень много времени.
— Речь идет об убийстве, Вито, и не имеет значения, на кого я работаю. А если бы речь шла об очень уж личном… — Хоук посмотрел на него и улыбнулся, — я бы обратился на сайт знакомств, а не к тебе.
Вито рассмеялся:
— Просто хотел предупредить старого друга держаться в рамках закона, ничего больше.
Из кармана он достал сложенный лист бумаги, протянул Хоуку.
— Кто бы ни стоял за этим «Фэлкон партнерс», они хотели остаться за кадром. Совет директоров такой же номинальный, как и в «Дельфине».
Хоук просмотрел распечатку. Ничего. Предчувствие его обмануло?
— Одну зацепку я, правда, нашел, — продолжил Вито. — Информация о партнерах с ограниченными полномочиями хранилась в секрете, а вот генеральный партнер не скрывался. Его указали в партнерском соглашении, черным по белому. Это компания, которая управляла всеми фондами.
Хоук перевернул листок. Сразу увидел название компании. Вито подчеркнул его желтым фломастером.
Сердце упало, хотя он думал, что оно подпрыгнет. Хоук знал эту компанию.
«Харбор кэпител». Генеральный партнер.
Хеджевый фонд, который принадлежал мужу Карен Фрайдман.
— Ты это искал? — спросил Вито, который не сводил глаз с Хоука.
— Да, это то, что нужно. Спасибо, дружище! — Хоук вздохнул.
Мужчина вынырнул на поверхность лазурной бухты уединенного островка в Карибском море.
Вокруг ни души. И сам островок безымянный — просто точка на карте. Слышны лишь крики птиц, парящих над водой, высматривающих добычу. Мужчина посмотрел на полукруг белого песка, на пальмы, кроны которых лениво покачивались под легким ветерком.
Он мог быть где угодно. В любой точке этого мира.
Так почему он выбрал этот островок?
В двадцати ярдах от него на воде покачивалась яхта. В голове мелькнула мысль, что когда-то давно, в другой жизни, он говорил жене, что с удовольствием остался бы здесь до конца своих дней. Никаких рынков и биржевых индексов. Никаких мобильников и телевизоров. Место, где тебя никто не будет искать.
С каждым днем прошлая жизнь удалялась от него. Мысль пришлась ему по душе.
До конца своих дней…
Он подставил лицо теплым лучам солнца. Голову он теперь брил наголо, тело стало подтянутым, мускулистым. Очками больше не пользовался. Отрастил бороду. Загорел.
Денег хватит. Если он распорядится ими разумно. Новая фамилия. Хансон. Стивен Хансон. Фамилия, за которую он заплатил. Фамилия, которую никто не знал.
Ни жена. Ни дети.
Не знали и те, кто хотел его найти.
Он просто исчез из мира компьютеров и персональных досье. Выпал из него. Одна жизнь закончилась — с угрызениями совести и сожалением за боль, которую он причинил, за доверие, которое не оправдал. Но он не мог поступить иначе. Сделал то, что необходимо. Чтобы спасти их. Чтобы спастись самому.
Одна жизнь закончилась — другая началась.
Когда представился удобный момент, он просто не мог им не воспользоваться.
О том дне он уже и не вспоминал. Взрыв. Он отошел в задний конец вагона, чтобы позвонить, и тут же — вспышка. Черное облако, по центру — оранжевый жар. Как топка. Его бросило на стену. Кругом кричали люди. Все застилал черный дым, черный прилив накатывал на него. Он не сомневался, что умирает. Помнится, еще подумал сквозь туман полузабытья: а ведь оно и к лучшему? Решение всех проблем.
Просто умереть…
Но очухался. Оглядел практически разрушенный вагон. От той его части, где он сидел, просто ничего не осталось. Она исчезла. И его кресло, и соседние… Исчезло все купе. Вместе с людьми, которые читали газеты, слушали айподы. Все исчезли в океане огня. Он закашлялся от дыма. Подумал: «Пора выметаться отсюда». В голове звенело. Пошатываясь, он вышел на платформу. Кошмарное зрелище: везде кровь, запах кордита и горящей плоти. Люди стонали, звали на помощь. Что же делать ему? Скорее уходить отсюда, сообщить Карен, что он жив?..
А потом его осенило.
Это то, что нужно. И как нельзя кстати.
Он может умереть.
Он обо что-то споткнулся. Тело. Лицо узнать практически невозможно. Даже в этом хаосе он понимал, что должен стать кем-то еще. В темноте, заполненной черным дымом, он ощупал карманы мужчины. Нашел то, что искал. Имя и фамилия его не интересовали. Какое это имело значение? Он побежал. Голова работала четко и ясно. То, что нужно! Он бежал к дальнему концу платформы. Подальше от огня. Люди, которые ехали в задних вагонах, бежали туда же — к боковым выходам из Центрального вокзала. У него осталось только одно дело: Абель Раймонд. Он в последний раз взглянул на горящий, разрушенный вагон.
Он может умереть.
— Мистер Хансон! — Мужской голос вернул его в реальность, вырвал из темных мыслей. Перевернувшись на спину, Чарльз поднял голову. Капитан-тринидадец наклонился над бортом яхты.
— Мистер Хансон, пора. Если мы хотим успеть туда к вечеру.
Туда. В то место, куда они направлялись. Еще одну точку на карте. Где имелся банк. И торговец драгоценными камнями. Это имело значение?
— Хорошо, уже плыву! — крикнул он в ответ.
В последний раз оглядел бухту, словно сошедшую с рекламного проспекта.
Почему он приплыл сюда? Воспоминания причиняли боль. Счастливые голоса наполняли душу сожалением и стыдом. Он молился, чтобы она обрела новую жизнь, нового мужчину, который полюбил бы ее. И Сэм, и Алекса… Только на это он и мог теперь надеяться. Как-то он сказал ей, что они проведут здесь остаток своих дней.
Остаток своих дней…
Чарльз Фрайдман поплыл к стоящей на буксире яхте, на корме которой блестели золотые буквы названия. Единственное, что он позволил себе, единственное напоминание.
«Эмберглоу».
Дважды в неделю, во вторник и четверг, Рональд Торбор обычно уезжал на ленч домой. В эти дни мистер Кэрри, старший банковский менеджер, подменял его с часа до трех.
Заместитель управляющего Первого карибского банка на острове Невис, Рональд жил в комфортабельном каменном доме на три спальни, неподалеку от дороги в аэропорт, достаточно большом, чтобы в нем хватало места всей семье: его жене Эдит, детям — Алие, Питеру и Эзре — и теще. В банке люди приходили к нему, чтобы открывать счета, за ссудами, то есть пост он занимал важный. И ему нравилось обслуживать богатых жителей острова. Если в детстве он отдавал предпочтение соккеру, гонял мяч по грязным полям, то теперь открыл для себя прелесть гольфа по уик-эндам на Сент-Китсе. А поскольку управляющий банка вскоре собирался получить новое назначение, Рональд полагал, что у него есть неплохой шанс стать первым уроженцем острова, получившим столь высокий пост.
В тот вторник Эдит приготовила его любимое блюдо — тушеную курицу с зеленым соусом карри. Уже наступил май. В это время года дел на работе было немного. С окончанием туристического сезона Невис превращался в сонное царство. В такие дни Рональд не видел смысла в том, чтобы поскорее вернуться на рабочее место. Знал, что его там ждало только одно дело: помахать рукой мистеру Кэрри.
За столом Рональд просмотрел газету: результаты очередного тура чемпионата Карибского региона по крикету, проходящего на Ямайке. Его шестилетний сын Эзра вернулся из школы. После ленча Эдит собиралась отвезти сына к доктору. У мальчика обнаружили синдром Эсперджера, легкую форму аутизма. А на Невисе, несмотря на приток новых денег и активное строительство, медицина оставляла желать лучшего.
— После работы ты можешь пойти посмотреть, как Питер играет в соккер, — предложила Эдит, садясь рядом с Эзрой. Мальчик играл с игрушечным грузовиком, имитируя шум мощного мотора.
— Да, Эдит. — Рональд удовлетворенно вздохнул, наслаждаясь семейной идиллией. И Барбадос одержал очередную победу, что не могло не радовать.
— И если тебя не затруднит, когда будешь уходить с работы, купи свежих булочек у миссис Уильямс. — Булочная находилась напротив банка, лучшая на острове. — Ты знаешь, какие я люблю. С луком и…
