Пусть комната и была мне знакома, я смотрел на все это как в первый раз, одновременно прислушиваясь к шуму в спальне.
Я подумал, что по-настоящему нас удивляют те вещи, которые мы считаем давно и хорошо знакомыми, а потом вдруг выясняется, что мы заблуждались.
— Он подойдет через минуту, — сказала Эллина, появившись позади меня.
— Спасибо.
— Я не понимаю…
Мы сели на противоположные концы дивана, оставив между собой посередине диванную подушку как пограничный знак.
— Ты сегодня сам не свой.
Я ничего не ответил, все еще думая о своем.
— Тапани, — тихо проговорила Эллина, склонившись в мою сторону, — ты, наверное, неправильно понял все то, что я тебе рассказала. О том, что случилось. О Паси Таркиайнене.
— Думаю, я все понял прекрасно.
Она поколебалась.
— Надеюсь, ты не собираешься все рассказать Ахти.
Я посмотрел на нее и уже собирался сказать, что в этом нет необходимости, когда в комнату вошел Ахти.
— Тапани, привет.
Ахти выглядел так, будто за последние сутки потерял в весе несколько килограммов. Он даже будто стал ниже ростом, даже его фигура стала другой. Я знал, что это невозможно, но таково было мое впечатление, когда я смотрел на него, одетого в тренировочные штаны и шерстяной свитер, в толстых спортивных носках на ногах.
Ахти осмотрелся и направился к креслу. Эллина отодвинулась на край дивана. Ахти сел в кресло и обратился ко мне:
— Эллина сказала, что ты хотел о чем-то со мной поговорить.
Я быстро посмотрел на Эллину, потом на Ахти.
— Я не говорил, что хотел о чем-то с тобой поговорить. Я просто попросил ее разбудить тебя.
Ахти сунул руки под свитер и облокотился головой на спинку кресла. Может быть, он пытался и здесь играть роль адвоката, насколько позволяла обстановка и его небрежный наряд.
— Ты сейчас не похож на себя, — сообщил он.
— А каким я бываю обычно? — переспросил я. — Я разговариваю дружеским тоном? Говорю, как кто-то, кто ничего вокруг не замечает? Как кто-то, кто верит всему тому, о чем ему говорят?
Ахти быстро посмотрел на Эллину.
— Сейчас настали трудные времена для нас обоих. Меня укусила крыса, и это перечеркнуло все наши планы. Уверен, что Эллина сообщила тебе, что мы остаемся в Хельсинки.
— Да.
— Прошлой ночью у меня была высокая температура, и мне до сих пор немного не по себе. К тому же я смертельно устал. Если мы что-то можем сделать для вас с Йоханной, мы готовы сделать это. Но никому не будет лучше от того, что ты приходишь сюда, ведешь себя грубо и задираешь Эллину. Наша дружба не дает тебе такого права. Особенно в такие времена, как сейчас.
Я снова перевел взгляд на Эллину. Она сейчас сидела на диване так далеко от меня, насколько позволяли его размеры, положив одну ногу на сиденье.
— Я не пытался задирать Эллину, — возразил я. — Но если так получилось, пусть ненамеренно, прошу извинить меня за это. Что касается того, что может значить дружба в такие времена, полностью с тобой согласен. Но меня немного удивило другое.
Ахти положил ногу на ногу и слегка отклонился влево. Его рука лежала на подлокотнике, подбородок был поднят. В других обстоятельствах эта поза должна была демонстрировать жизненный опыт и тайное превосходство. Но человека делает одежда, особенно если этот человек адвокат. Тренировочные штаны и хлопчатобумажные носки мало гармонируют с попыткой выразить таким образом чувство собственного достоинства.
— Когда исчезла Йоханна, — я посмотрел на часы, — примерно сорок восемь часов назад, я был в панике, как, наверное, любой муж на моем месте. И поскольку у меня нет родственников, я обратился к друзьям. Я пришел сюда. Вы готовились к отъезду. Именно в тот момент. Какое, черт возьми, неудачное совпадение. А когда я рассказал, зачем пришел, Ахти сразу же согласился продать мне пистолет. Обычно ты всегда и во всем педантичен, в особенности если дело касается закона и оружия. Но мне не пришлось дважды просить тебя. При этом я не переставал удивляться, почему наши самые близкие друзья не сообщили нам, что собираются уехать из города.
Поскольку ни Ахти, ни Эллина не выразили желания что-то сказать, я продолжал:
— Я ничего не заподозрил и тогда, когда вы сказали мне, что у вас нет возможности продать свою квартиру — район неудачный, здание в плохом состоянии, в подвале стоит вода, а в крыше зияют дыры. Потом мне пришло в голову проверить эти факты. Выяснилось, что эта квартира никогда не предлагалась на продажу. Никто даже не пытался сделать это. Что касается всего остального насчет здания: квартиру сверху только что продали. Она находится двумя этажами выше. Двумя этажами ближе к дырявой крыше.
Я почувствовал странное жжение в горле, резкое и неприятное. Мне стало больно глотать, и я не мог уже не обращать на это внимания. Перед глазами заплясали тени — физические симптомы усталости, реакция на предательство.
— Все это стало казаться мне странным, — продолжал я, немного прочистив горло. — Я стал думать, почему мои друзья хотят покинуть Хельсинки, если не могут продать квартиру? Зачем уезжать в такой спешке именно сейчас, когда пропала лучшая подруга Эллины?
Ахти подвинул руку на подлокотнике и вцепился в его край пальцами. Это было похоже на то, как будто он пытается бороться с креслом или оседлать его.
— Тапани, я очень болен. Все это утомляет меня.
Я не обратил внимания на его комментарий. Мне нужно было говорить дальше.
— Я подумал, что нужно спросить об этом Ахти. Я был уверен, что всему этому существует разумное объяснение. Ведь я могу доверять Ахти. Он хороший друг, мой старый друг. Но насколько хороший? Я стал задумываться.
Ахти покачал головой:
— Тапани, ты расстроен исчезновением Йоханны. Мы все прекрасно понимаем.
— Я стал думать. — Я говорил, не обращая на него внимания. — Почему Ахти сказал мне, что не работает вот уже два года, хотя я мог бы легко установить, что он вел свое последнее дело на прошлой неделе?
Ахти потер лоб, будто в приступе внезапной головной боли.
— Ты ведь был одним из адвокатов фирмы A-Secure, — уточнил я, — когда они начали набирать силу. Там сидит сборище воров, Ахти. Они не чураются насилия. Они грабят людей, бьют их, могут даже убить. И все же ты работаешь на них.
Какое-то время мы сидели молча. Я думал, куда идти после этого. Уголками глаз я видел, как Ахти посмотрел на Эллину, заметил подобие улыбки на ее лице — не улыбку удивления, а улыбку любви, привязанности. Она кивнула. И он кивнул в ответ.
— Хорошо, — даже не сказал, а как-то прошипел он в ответ. — Не знаю, заметил ли ты это, Тапани, но я никогда особо не распространялся о своей работе. И на это были причины. И у меня были причины для того, чтобы работать на компанию, которую ты сейчас упомянул.
Я попытался не показывать своего волнения. Я заговорил так ровно и спокойно, как только мог:
— Йоханна каким-то образом это вычислила. Она узнала, что ты несколько лет работал на компанию A-Secure. Она пыталась поговорить с тобой об этом. Я узнал это несколько часов назад, когда прочитал сообщения на ее электронной почте. Она связалась с тобой, а потом что-то случилось. Что-то произошло с Йоханной и с тобой. Что могло заставить тебя внезапно засобираться уезжать и начать паковать вещи?
Ахти только хотел открыть рот, когда Эллина, опередив его, заявила:
— Мы все еще твои друзья.
Я посмотрел на нее искоса. Она продолжала:
— То, что произошло, не имеет отношения к тому, останемся мы друзьями или нет. Йоханна — моя лучшая подруга. Мы не знали, что все, черт возьми, получится именно так.
— Когда работаешь на преступников, события, как правило, именно так и развиваются.
— Не совсем так, — вмешался Ахти.
Я быстро посмотрел на него, а он на меня.
— В последний раз спрашиваю, — сказал я, — что произошло?
Они снова кивнули друг другу, следуя заведенному ритуалу.
— Йоханна позвонила мне, — заговорил Ахти. — Она рассказала о тех убийствах, о том, когда и где они произошли. Потом она поделилась своей теорией, которая сначала показалась мне невероятной. Но я сотни раз работал с контрактами A-Secure и прекрасно помнил, с какими компаниями или с какими арендными организациями или владельцами домов напрямую они были заключены. Мне не нужно было просматривать сотни файлов, чтобы понять, что убийства совершались в тех же районах и в тех же домах. Потом я просмотрел книгу регистрации контрактов A-Secure, чтобы сверить даты первых контрактов и время заключения окончательных договоров.
Ахти покачал головой, снова пригладил волосы, на этот раз гораздо более тщательно.
— Это охватывало район за районом: сначала по всем районам города отправляются торговые агенты, а потом сразу же начинаются эти убийства. А после убийств людям приходится заключать контракты на обеспечение безопасности и наблюдения, нанимать телохранителей, устанавливать охранные системы и так далее. Очень быстро компания заработала большие деньги. Йоханна обо всем этом узнала.
