Я вышел на улицу, казалось, свинцовое небо опустилось еще ниже и было готово рухнуть на землю нескончаемыми потоками воды. Где-то вдалеке начинал урчать гром, раскаты становились все сильнее и сильнее, извещая все живое о своем приходе. Погода решила изменить свой теплый нрав на противоположный, воздух стал ощутимо прохладнее, порывистый ветер прогуливался по верхушкам деревьев, срывая с них листву. Я застегнул рубашку на все пуговицы и направился быстрым шагом к своему убежищу. Минут через пятнадцать я был уже на месте и сооружал баррикаду у входной двери. Пока я занимался тяжелым шкафом, откуда-то из глубин комнаты вынырнул котенок, сел в проходе и внимательно наблюдал за мной своими огромными глазищами.
— Ну что, зверь, — я улыбнулся, глядя на него, — завтра нас ждет нелегкая дорога.
Котенок мяукнул и склонил голову набок, будто понимал мои слова и готов был внимать каждому моему слову.
— Я тут, знаешь ли, напоролся на очередное чудо, — котенок опять мяукнул, мол, продолжай, мне очень даже интересно, что за чудо ты встретил в этом заброшенном городе, — в общем, есть здесь кто-то, кроме нас, да не один, пока в количестве двух штук, но подозреваю, может быть и больше. — Мне было приятно говорить с котом, какой-никакой слушатель. Меня мало тяготило одиночество, но по живой речи я все-таки соскучился. — Скорее всего, девушка, показаться мне на глаза побоялась, но крутилась рядом. — Котенок приподнялся на все четыре лапки и вытянулся, глядя на меня, его маленький остроконечный хвост встал трубой, ровный, как линейка. — Смотрю, тебе интересно. — Я вошел в комнату и поставил чайник на конфорку, чертовски хотелось горячего чая. На улице сверкнула первая молния, и секунд через пять раздался оглушительный гром. Котенок шмыгнул в комнату и прижался к моей ноге.
— Страшно, чертяка? — Я взял его на руки, и он весело заурчал, по-прежнему смотря прямо мне в глаза. — В кого у тебя такие глазищи? В детстве я смотрел мультик про котенка по имени Гав, ты очень на него похож, только окрасом не вышел, тот был сиамский породистый котяра. — Котенок снова мяукнул и удобно устроился у меня на руках.
— Сегодня мы с тобой завалимся спать пораньше, завтра с утра встанем и пойдем к Большой Земле. Больше мне здесь делать нечего, как-то не по себе от всех этих товарищей, гуляющих по городу. Меня дома жена ждет, я скоро стану отцом. — Я посмотрел в окно, на улице стало совсем темно, дождь еще не пошел, но молнии уже сверкали одна за другой. Подоспел чайник, и я заварил себе свеженького да покрепче. — Думаю, я нашел здесь все, что мог. — Кот все смотрел мне в глаза и внимательно слушал, время от времени мурлыкал, иногда почесывал своей крохотной лапой у себя за ухом. Ему было хорошо и уютно у меня на руках, а за окном гремела гроза, сотрясая хлипкие от времени окна. Через некоторое время в стекло застучали первые капли. Завтра меня ждал нелегкий день.
В это утро пробуждение было ранним, солнце еще пряталось где-то за горизонтом, когда к ним в палатку деликатно постучал Боря.
— Девчонки, пора вставать, выдвигаемся пораньше.
— Да не спим мы уже, — отозвалась Юлька, приводя свои волосы в порядок и подпинывая Женьку, которая никак не хотела выбираться из спальника, — сейчас Женька марафет наведет и выйдем. Вы там ставьте чайник что ли.
— Поставили уже, — это был Сандаль, — через пять минут все готово будет, вы как желаете, но я собираюсь вечером отдыхать в городе, а не ночевать в тайге.
Все они мечтали окунуться в лоно цивилизации — горячая вода, туалеты, телек и связь с родными. Удивительно, насколько человек был зависим от всех этих мелочей, конечно, их не терзала ежесекундная мечта о белом унитазе и мягкой туалетной бумаге, они вполне привыкли и к кустам с листами подорожника, телек заменял неунывающий Сандаль, он же заменял и радио. Без горячей воды было трудно, в первую очередь девчонкам, но и к этому привыкли достаточно быстро. Человек, он как таракан, адаптируется к любым условиям и с большой легкостью. Но перспектива воспользоваться благами цивилизации ломала даже устойчивых тараканов, таких как Миша и Боря.
— Ну, где вы там?
Юлька еще раз толкнула Женю в бок и начала выбираться из палатки.
— Сегодня, дорогая моя, будем жить по морскому закону. — Это значило, что последний вставший будет собирать палатку и мыть за всеми посуду. К морскому закону их приучил Миша, отец которого служил на дальневосточном флоте. Половину своего сознательного детства он провел во Владивостоке, бегая по берегам бухты Золотой Рог в коротких отглаженных шортах и белой футболке с олимпийским мишкой на груди. Позже отец ушел на пенсию и они переехали жить на Урал в Екатеринбург, в город, который был родным для его матери, здесь была большая часть родственников с дедушками и бабушками.
— О, Жень, я тут вчера свою тарелку не помыл после ужина, присовокупишь ее к моей кружке? — Миша сидел у костра на собранном спальнике и попивал чай.
— Ага, сейчас, еще и носки твои постираю! — огрызнулась Женька, выползая из палатки.
— Блин, зря спальник собирал, — с усмешкой ответил ей Сандаль.
— И кто придумал эти ваши морские законы: палатку собери, кружки помой, всего-то понежилась в кроватке, — продолжая ворчать, она уселась рядом с Мишей на его спальник, — давайте каждый сам за себя, а?
— Не-е, Жень, мы ж как мушкетеры: один за всех, и никак иначе. — Боря сидел напротив и осматривал свою небритую физиономию в маленькое зеркальце. — Вот думаю, когда придем в город, сбривать растительность или так оставить, а, Жень?
Она внимательно осмотрела его и заключила: — Так тоже неплохо, но лучше будет все это сбрить, заросший, как снежный человек. Ну, или можно аккуратненько подстричь, чтоб красиво было, а то похож на какого-то геодезиста, — добавила она.
— Деточка, если ты до сих пор не заметила, я и есть геодезист, уже, почитай, как десять лет.
— Зачем тогда спрашивал?
— Интересовало мнение серьезного специалиста в этой области, — он подмигнул Женьке, — хоть в чем-то же ты должна хорошо разбираться, не в геодезии, так в стиле.
— Ой-ой-ой, приколист, я, конечно, не спец, как ты с Мишей, да и не собираюсь, собственно говоря, им быть, но кое-что я все-таки понимаю.
— О том я и говорю, Жень, рюшечки-платочки — самое то, — он весело улыбнулся, чувствовался общий подъем настроения, как-никак, вечер сулил неплохой отдых, — потому и спросил мнение эксперта, — подытожил он.
— Ну что, мнение эксперта ты получил, притопаем в город, побреешься и станешь похож на человека, — она допила свой чай и стала собирать грязные кружки, лагерь находился недалеко от реки, и она намеревалась выполнить свои обязанности по морскому закону прямо сейчас.
— Тебя проводить? — галантно вызвался Боря. — Все-таки лес — тайга, мало ли что.
— Какие мы заботливые, — съязвила Женька, — лучше бы кружки помыл!
— Не барское это дело — кружки мыть по утрам, к тому же, я сегодня чай на вас всех заварил. Встал с утра, сбегал к реке, накипятил водички. Вот она, благодарность, за все мои труды.
— Ладно, сама управлюсь! — Она скрылась за ближайшими деревьями, направляясь к реке.
— От молодежь пошла, — Боря направился к палатке с намерением разобрать ее. Если кружки помыть он мог доверить этой пигалице, то разбор палатки уже нет, все-таки это было дело ответственное, пара неверных складок, и палатка уже ни в какую не влезет в сумку-чехол. Ее придется снова разбирать и собирать, и так до тех пор, пока она не уместится в родном чехле. Боря дорожил временем и опасался, если Женька возьмется за это дело, стоять им лагерем в тайге еще один день. Юля и Сандаль тем временем быстро паковали рюкзаки и спальники, всем хотелось побыстрее оказаться в городе, малейшая проволочка могла задержать их в тайге, чего не хотел никто.
— Юль, мне кажется или Женя подкатывает к Боре? — Миша уселся на гору спальников, которую только что соорудил, и извлек сигарету из пачки.
— С чего ты взял? — Юля не собиралась сдавать подругу, тем более пытать ее еще никто не начинал. Она тоже присела на гору спальников, подперев Сандаля плечом. — А тебя что, зависть расперла?
— Да нет, — он прикурил сигарету и предложил огонек Юле, чем она воспользовалась в ту же секунду, — показалось.
— Наверно, — она глянула в сторону Бори, который уже паковал палатку, — мне вот тоже показалось, что Миллениум подкатывает к Женьке.
— Боря-то? — Миша глянул в сторону друга. — Не-е, зачем ему эта пигалица?
— Маленькая, да удаленькая. Слышал такую поговорку? — она подтолкнула его в плечо. — И не забывай, все-таки о моей подруге идет речь.
— Да ладно тебе, — он улыбнулся и выпустил облако дыма.
— И вообще, чего это ты расплетничался, на романтику потянуло?
— А то, — он искоса посмотрел на нее, бросил окурок в пламя костра и встал, — как-никак, вторую неделю тут в глуши, вот и подумалось…
