Александр Варго - Дом в овраге

Я собрал мобильный телефон, но он работал с перебоями, самопроизвольно включаясь и выключаясь.

– Когда поедем? – спросила Лера. Я допил кофе и пожал плечами:

– Хоть сейчас. Только... – я замялся.

– Что?

– Мне нужно заехать в одно место, это все равно по дороге. Не возражаешь?

– Нет, – улыбнулась Лера. – Кстати, я вчера разговаривала с Костей. Он сказал, чтобы в «Долину Гномов» мы ехали сами и готовились к их приезду. Он с ребятами будет чуть позже.

– Ты знаешь дорогу?

– Да, мы ведь с ним недавно там были, когда отвозили продукты.

В церковь мы приехали после обеда.

– Я скоро, – сказал я. Помедлив, спросил:

– Не хочешь со мной?

– Я атеистка, – проговорила Лера, начиная обрабатывать пилочкой ногти. – Не обижайся, но мне там делать нечего. Иди, я подожду.

Я пожал плечами и вышел из машины. В этот день было особенно жарко, я буквально ощущал раскаленный асфальт сквозь подошвы туфель. Купив свечки в церковной лавке, я направился к храму. У входа на этот раз околачивался только один человек, юродивый Тема. Невзирая на пекло, на нем был драный ватник, зато из-под обтрепанных штанов торчали чумазые босые ноги, густо усеянные незаживающими болячками. Мне стало не по себе, и я хотел как можно скорее прошмыгнуть внутрь.

– Эта неделя будет самая жаркая, парень, – хрипло сказал Тема мне вслед.

– Гм... да уж, – ответил я.

– Точно говорю. Лучше не высовываться на улицу, будет не просто жара, будет печка, – радостно сообщил моей спине полоумный. – Градусов тридцать, а то и больше.

Но я уже не слушал его, закрывая за собой массивную дверь храма. Внутри было абсолютно пусто, за исключением сухонькой бабульки, дремавшей у окна. Как всегда, я быстро расставил три свечи, перекрестился и поспешил обратно.

Неожиданно путь мне перегородил этот сумасшедший оборванец.

– Покаялся? – с усмешкой поинтересовался он, и я опешил.

– Чего надо? – спросил я, прилагая немало усилий, чтобы мой голос звучал грозно.

– Ты не исповедался, – покачал головой Тема. Было что-то обвиняющее в его позе. Он переступил грязными ногами и вдруг шепнул, подмигнув:

– Расплата ведь не за горами, парень. Так ведь?

Я почувствовал, как волосы мои намокают от пота. Краем глаза я видел, что за нами из машины с интересом наблюдает Лера. Что еще надо этому придурку?! Я выгреб из кармана смятые десятки.

– На вот, исповедуйся сколько влезет.

Однако, к моему удивлению, юродивый не притронулся к купюрам:

– Я не беру деньги у мертвых. Подумай о расплате, парень.

Тогда я не выдержал и грубо толкнул его. Ойкнув, Тема не удержался и упал со ступенек. Я сел в машину и, стараясь не смотреть на нищего, завел мотор.

Разворачиваясь, я все же не удержался и взглянул. Он сидел на ступеньках, потирая ушибленное при падении плечо, но на лице его не было злости или обиды. Оно выражало сожаление, даже грусть. Неожиданно Лера высунулась из окна и помахала ему рукой. Реакция Темы поразила нас обоих – не сводя перепуганных глаз с Леры, он начал пятиться назад, размахивая перед собой руками, будто отгоняя нечистую силу. На лице умалишенного застыло выражение всепоглощающего ужаса, будто он и вправду увидел чертей. Он что-то закричал, судорожно перекрестился, но мы уже потеряли его из виду.

Впрочем, поведение нищего идиота не испортило мне настроение, особенно когда я почувствовал, что на мой разгоряченный лоб легла прохладная ладонь Леры.

– Остынь, самовар, – улыбаясь, произнесла она, и мы оба засмеялись. Ведь впереди – поездка в «Долину Гномов», шашлыки, купание в озере, костер, гитара, салюты и еще море развлечений!

– Не хочешь конфетку? – спросила Лера, доставая прозрачный леденец. Я отрицательно покачал головой.

– Как хочешь, – сказала она, закидывая в рот конфету.

(Я не беру деньги у мертвых...)

Я вел «Ниву», оживленно болтая с Лерой, не подозревая, что в церкви был последний раз в жизни.

С момента получения заказа прошло два дня, но результатов было негусто. По правде говоря, их не было вовсе, и если Гарик не показывал вида, что дело застопорилось, то Роман постепенно впадал в уныние.

Он переворошил все притоны, какие только могли найтись в крае, объездил все «малины», встречался с авторитетами, но те лишь пожимали плечами – они сами были не прочь прижать к ногтю этого отморозка, но знали о нем столько же, сколько любой обыватель, черпающий информацию из газет и телевидения.

Архивы в психиатрической клинике тоже ничего не дали. Все опасные идиоты находились под надежными замками, а те, кому удавалось оказаться на свободе (что случалось крайне редко), раз двадцать были перепроверены милицией и поставлены на специальный учет.

Гарик чувствовал, что время уходит. Медленно, неумолимо уходит, и они явно не успевали. Он попробовал «пробить» необходимую информацию через бывшее УВД, в котором когда-то работал, но к этому времени большинство тех, с кем он служил в те годы, уже уволились. Он хотел поговорить с Боковым, но в дежурной сказали, что тот в отпуске. Как назло, на выходе Гарик нарвался на Васильича (старого пня все никак не спровадят на пенсию), и Едрен-батон, не стесняясь, во всеуслышанье послал его по матушке.

Приходилось обходиться тем, что было общеизвестно, а этого было крайне мало. Он пробовал разговорить Лилю, но та, как назло, снова превратилась в испуганную улитку, которая прячется в панцирь. Правда, Владимир вспоминал, что пару дней подряд его дочь твердила какую-то дату, и он даже где-то записал ее, но потом потерял листок, а Лиля замолчала.

Гарик выругался сквозь зубы. Алкаш чертов.

Он проверил версию причастности к убийству Левина Кирилла, но тут все было чисто. У Гарика было отличное чутье, и то, что этот мальчишка не при делах, он понял сразу, только взглянув на фотографию. Нанизать на кол человека этот дохляк явно не способен.

Тем не менее Гарик по своим каналам досконально изучил биографию этого несостоявшегося Ромео, прошерстив также его семью. В итоге он пришел к выводу, что Кирилл либо сам стал жертвой маньяка, либо по пьяни расшиб голову и лежит где-то в овраге.

На «живца» ловить маньяка бесполезно, на это нет времени, к тому же Гарик слабо верил, что Живодер клюнет на это. Судя по всему, у этого извращенца невероятно развито предчувствие опасности.

В том, что маньяк где-то рядом, он не сомневался, у него тоже была хорошо развита интуиция, но ее одной сейчас не хватало. Эх, жаль, с Тинеевым ничего не вышло, Гарик очень рассчитывал на профессора. По его убеждению, при поимке маньяка мнение опытного судебного психиатра являлось чуть ли не фундаментом, основой поисковых мероприятий. Ну, нет так нет.

В обед у него намечалась встреча с Романом, целью которой было определение дальнейшего плана действий. Гарик видел, что тот почти пал духом и всецело полагается только на него. Нужно будет встряхнуть этого дуболома, Владимир предлагает хорошие деньги, и он залезет к дьяволу в спальню, чтобы заполучить их.

Когда он приехал в кафе, Роман был не один. Он оживленно разговаривал с каким-то бородатым коротышкой, оба смеялись и отчаянно жестикулировали, и Гарик подумал, что эта «стрелка» не была запланирована. На всякий случай он решил подождать и подошел к столику Романа только тогда, когда коротышка отчалил.

Роман рассказал Гарику о проделанной работе, тот слушал, понимая, что они постепенно двигаются к тупику.

– Вот, в общих чертах. А у тебя что? – спросил Роман. Гарик махнул рукой.

– Пиво будешь? – Роман знаком подозвал официанта, и тот, понятливо кивнув головой, умчался выполнять заказ.

– Кто это был с тобой? – поинтересовался Гарик.

– Гришка Васин, мы с ним давнишние друганы, – ухмыльнулся Роман.

– Чего хотел?

– Ничего, – пожал плечами Роман и отхлебнул из запотевшей кружки. – Я случайно его здесь увидел. Он контору похоронную держит.

– Ясно, – сказал Гарик, моментально потеряв интерес к теме, как вдруг Роман произнес:

– Прикинь, он хохму одну рассказал. Типа, один хмырь заказ сделал в обход конторы, ну, чтобы начальство не узнало, чтоб подешевле вышло.