— А Кузьмин?
— Из ревности, банальной человеческой ревности. Думаешь, я не знаю! А я ведь всё знаю. Он был твоим любовником. Тем самым патлатым музыкантом из выпускного класса.
— Но как ты узнал?
Галкин вздохнул.
— Ох, моя бедная дурочка. Да просто посмотрел в Интернете.
— Эх, ничего вы не знаете, Максим Александрович. Мало ли что любовником. Да в том то и дело, что мало. Это был худший секс в моей молодой и в целом вполне невинной жизни. Если бы вы только знали, вы бы душевно обрыдались, а не душили несчастного гитарной струной.
— Вообще-то струной от рояля, но не суть важно. Тем более его стоило убить! За то, что этот гад заставил тебя страдать. А насколько плохой секс по коньячной оценке, от одной звёздочки до пяти?
Алла призадумалась.
— Ну, мне особо не с кем сравнивать, но максимум на две звезды. Причём без всякой выдержки.
— Приятно слышать, а…
— А вы, Максим Александрович, всегда будете у меня на все пять звёзд. Вы всем коньякам коньяк.
— Ну так это, мы юмористы ещё не такое можем, не забудь потом напомнить.
— А зачем вы убили того красавчика-литовца? Орбакас, ох, какая чудная фамилия! Я тащусь.
— Потому и убил. Ты так хотела литовскую фамилию, что запросто могла выйти за него замуж, только чтобы получить новый паспорт.
— Но это не так. Я горжусь своей фамилией и навсегда останусь Пугачёвой.
— Так то так. Но разве тебя не посещали мысли, что если не у тебя, то пусть хоть у детей будет литовская фамилия?
Аллочка мило покраснела.
— Вот, видишь. Я просто устранил опасного конкурента. Так было нужно.
— Хорошо, допустим, но зачем вы убили Фильку, того несчастного мальчика гастарбайтера?
— Потому что этот негодяй был влюблён в тебя. Он тебя домогался. Помнишь, мы вышли из твоего подъезда и проходили мимо него? Мы уже садились в «Бентли», а он что-то крикнул нам вслед на своём странном и загадочном наречии. Он думал, что никто ничего не поймёт, и это был его последний просчёт. Ты, конечно, не поняла смысл сказанного, а я ведь лингвист, меня не обманешь. Я знаю кучу языков. Забыл их больше, чем могу вспомнить. Я даже умею убивать на разных языках.
Знаешь, что осмелился брякнуть кудрявый засранец? Он сказал: «Я люблю тебя и всё равно женюсь на тебе». Это про мою-то женщину! Как я мог его после этого не убить. Нельзя было не убить. Никак нельзя иначе.
— Ох, несчастный! — вскричала Алла. — Этот мальчик вовсе не сватался ко мне. Разве ты не понял? Он ведь любил совсем не девочек, а мальчиков, и был страстно, по уши влюблён в вас, Максим Александрович. И предложение он хотел сделать вам, а не мне.
— Вот как, — призадумался сконфуженный Галкин. — Ошибочка вышла. Но ничего. Всё равно он заслуживал смерти. Предложить такое мне, заслуженному гетеросексуалу России! Жаль, я раньше не знал, а то засунул бы ему туда не метлу, а бензопилу «Мужская Дружба».
— Предположим. Ну а Басков вам чем не угодил? Зачем надо было убивать несчастного блондина?
— Даже не знаю, затрудняюсь ответить. Можно помощь друга?
Алла пожала плечами и крепче вцепилась в рукоятку «Макарова».
— Давайте, но у вас только тридцать секунд.
Галкин набрал номер телефона.
— Мишаня, привет, дружбан. Срочно требуется твоя квалифицированная помощь. Ты мужик умный, сообрази, зачем я убил Баскова. Время пошло.
— Что? Да, я убил. Спасибо, — расцвёл Галкин.
Алла многозначительно показала на часы.
— Поздравлять и проставляться будешь позже. У нас всего тридцать секунд, соображай быстрее. Уже десять. Что? Так значит! Отлично, спасибо, с меня респект и уважуха.
Галкин добродушно улыбаясь, выключил телефон.
— Вот что значит ума как в палате. Правильный ответ таков: Баскова я убил за компанию, просто до кучи.
— М-да, логично. Но ведь он у нас в стране один такой, а теперь никого нет. Совсем никого не осталось.
— Вот именно, а таких вещей прощать нельзя. На самом деле Аллочка, плевать на Баскова. Это ты у нас одна. А с ним вас было бы уже двое. Зачем тебе такие сложности! Ты вне конкуренции.
Аллочка зарделась от удовольствия.
— Максим Александрович, вы такой милый. Знаете, как угодить женщине. Значит, всех вы убили ради меня?
— Ещё бы любимая, ты мой праздник, моя гордая тонкая девочка. И сколько раз я тебе говорил, называй меня на ты, для тебя я просто Максим. Ну же, родная, обними меня, позволь повернуть в тебе ручкой, поцеловать тебя в…
Галкин зашептал ей на ухо, но не будем подслушивать. Слово щёчка — слишком интимно.
— Ох, хо-хо-хо хо-хо-хо. Ну, вы прям арлекин, маэстро.
Галкин лучезарно улыбнулся.
— Ты ведь знаешь, какой я юморист.
— Знаю, всем юмористам юморист, но это не отменяет того несчастного факта, что вы, то есть ты, мой любимый — жестокий, кровожадный убийца. Маньяк-Потрошитель, серийный убийца, психопат с большой дороги, опытный зрелый мужчина, красивый, умный, тонкий, деликатный, благородный, с чувством юмора, богатый. А я всего лишь молоденькая, глупая, бедная провинциальная девочка, рыжая практикантка-следователь. Единственная в мире и неповторимая. Что же нам делать!
— Не стоит переживать родная. Их всех стоило убить. Один оскорбил тебя худшим сексом в твоей жизни, другой хотел отбить у тебя мужика, третий вообще литовец. А выход всегда найдётся. Подумай, как бы поступила в такой ситуации твоя любимая следователь — Анна Ковальчук?
— Она настоящая героиня. Конечно, вначале бы арестовала тебя, подержала в тюрьме чуток. Потом провела расследование и поняла бы, что ты невиновен. Ну, а затем всё просто. Она бы доказала твою невиновность и нашла настоящего убийцу. Влюбилась бы в тебя без памяти и вышла бы за тебя замуж.
— Ковальчук очень мудрая женщина. Делай как она. Всё вполне достижимо. Только пропусти пункт с тюрьмой, это совсем без надобности, сразу переходи к поискам «истинного убийцы» которому мы подкинем все улики. А затем, шикарная свадьба и весь этот великолепный замок в твоём полном распоряжении.
Алла задумчиво вынула руку из сумки. Пистолет остался в кобуре. Глупо стрелять в своего жениха. Так ведь и старой девой можно остаться. Или наоборот выскочить замуж раза три-четыре. Юная практикантка покачала головой. Нет, ей не нужны другие мужчины.
— Звучит заманчиво. А ты мне подаришь машину, чтобы ездить по этим коридорам? А то сильно устаёшь, пока из одного конца коридора в другой дойдёшь.
Галкин улыбнулся и обнял невесту.
— Я подарю тебе машину на каждый этаж, причём все они будут оснащены навигатором, чтобы ты не заблудилась. Осталось только выбрать настоящего убийцу.
— Даже не знаю. Всех потенциальных ты уже угробил. Может твоего дружбана Задорнова?
— Не вариант. Ни одно жюри присяжных его не осудит. Все только посмеются, решат, что это шутка. К тому же он мой кореш и я обещал ему респект и уважуху. Нет, нужен человек, которого с удовольствием посадит любой суд, лишь бы не видеть.
— Чубайса?
Максим вздохнул.
— Это идеальный вариант, но он всё равно выкрутится. Если уж за приватизацию не посадили, то за пару-тройку убитых даже выговор не объявят. Думать надо, думать.
Пугачёва и Галкин принялись усердно думать. Наконец она радостно воскликнула.
— Эврика! Давай подставим Крутого? Он уже всех достал.
— Отлично, — обрадовался Галкин. — Прекрасная идея, но ведь он Крутой.
Алла Борисовна усмехнулась.
— Прокуратура круче.
— Какая ты у меня умная.
Влюблённые страстно поцеловались, а на следующее утро был арестован Игорь Крутой. В его квартире нашли все улики, которые туда добросовестно подкинула юная практикантка, включая рояль.
А ещё через месяц Галкин и Пугачёва поженились, и в замке воцарилась юная хозяйка.
Мы шагнём за предел
И вот мы снова чисты.
Ах, эта лужа любви!
Хеппи-энд.
